марте по снегу в Москву ездил. Колёса и прочие рессоры с осями были рядом в деревянном сарае, и они сгорели, а так только обтянутый кожей верх длинной кареты скукожился. Отремонтировал крышу Сашка за двадцать рублей. Да, экипаж получился только для зимы, так ему для зимы и надо.

Кстати, насчёт пожара, когда Николай Иванович ему эту печальную историю с пожаром поведал, то Сашка колоссальный ущерб напридумывал. Слышал от самого генерала Сашка, что на заводе работает до девятнадцати тысяч человек. Нет, и раньше знал, что многие мастера работают на дому, но общей картины не видел. А тут ему зять и говорит, что оказывается на самом заводе в корпусах и двух с половиной тысяч не наберётся, а основная масса работает дома. Зачем приклады в отдельном цехе делать, если мастер, получив заказ, точает их у себя в гараже на коленке?

Ну, да бог с ним с заводом. Генерал Философов зятю продал дормез за пятьсот рублей и выторговал ещё через Николая Ивановича Сашка, что его оснастят малюсенькой печуркой, изготовленной на заводе по его чертежам. Чертежи нарисовал Виктор Германович сам. Сделали мастера, и в дормезе её поставили. Ничего сложного, просто большой самовар. Только топится не через трубу, а через нормальную топку с дверцей. Главное, что вокруг маленькой печурки кожух с водой. Пожар в карете устроить затруднительно, и остывая вода ещё долго поддерживает внутри дормеза комфортную температуру. Изготовлен этот самовар намертво прикреплённым к массивному листу железа с загнутыми вверх немного краями. То есть, при резком наклоне кареты печка не опрокинется, а если угольки высыпятся, то на железный поддон. И от крыши труба изолирована асбестовой тканью. Кроме этого чуда инженерной мысли Сашка заказал на заводе ещё и бульотку. Это такой сосуд с крышкой, краником и подставкой для спиртовой горелки. В ней можно было подогревать воду и поддерживать ее горячей, чтобы не приходилось просить самовар в гостинице или трактире. С помощью ручки компактную бульотку было легко переносить. Спирта с собой взяли литров десять и на дорогу должно было хватить. Кальвадоса немного тоже прихватили, раз бульотка есть, чего бы и грог иногда не приготовить.

В какой-то книге или передаче, Кох уже вспомнить не мог, но там точно ругали еду на станциях и постоялых дворах, почерпнул он и то, что нужно с собой брать пропитание, а то кроме неприятностей с ожиданием долгим или недосоленным обедом можно и отравление получить. Сиди потом по кустам на морозе с голой попой. Так вот, в той книге, всё же, было написано, что к карете сзади было прицеплено ведро с замороженными щами. Кох сильно сомневался, что это начало девятнадцатого века. Там вроде говорилось, что подвесил ведро над костром и вот теперь свежие горячие щи, а не отрава из трактира. Железных вёдер Сашка не видел. Все вёдра деревянные. Котелки есть из меди и даже железные, но литра на два, от силы на три и ведром это не просто назвать. Есть большие чугунные котлы и даже большие медные, но это тоже не вёдра.

Сашка со щами заморачиваться не стал, но мысль оценил и углубил. Аксинья получила заказ на изготовление различных пирожков. И с малиной сделали, и с земляникой — это сладкие, для чая. Но сделали и нормальные с капустой, с мясом, с луком и яйцом. Пару сотен пирожков испекла кухарка. И заморозили. Потом по мешочкам упаковали и в сундук, сзади к дормезу прикреплённый, уложили. Вынул потом прямо в дороге, на печурку — самовар сверху бросил и вуаля — тёплые свеженькие домашние пирожки.

Подумал потом Сашка, подумал и дальше развил идею со щами. Нет ведра, и не надо. И щей пока не надо. А вот на обед большую котлетку почему не заточить. Впятером выехали, пусть десять дней в дороге, если по максимуму считать. Пятьдесят приличных таких котлет на фунт примерно Аксинья нажарила и тоже заморозила. Дальше гарнир. Тут пришлось изобретать. Пластиковых контейнеров нет. Сделали так. Приготовила кухарка пюрешку. Её в квадратную деревянную коробочку, смазанную маслицем, уложили на человека одного — грамм двести и заморозили. Вынули, ещё раз маслицем смазали и в тряпицы шёлковые завернули. Достал в дороге в миску железную котлетку бросил, пюрешку сверху положил и на печурку. Десять минут и достойный обед горячий у тебя есть и ожидать обеда в трактире не надо, и денег вполне приличных тратить. Кроме пюре картофельного сделали такие же брикеты из гречневой каши и рисовой. И даже несколько штук брикетов плова наморозили, да, при размораживании рис чуть слипнется, но в дороге это не так важно, там главное, что тёплый и вкусный.

Событие сорок первое

Бриллиант, упавший в грязь, всё равно остается бриллиантом, а пыль, поднявшаяся до небес, так и остаётся пылью.

Китайские пословицы и поговорки

Выехали впятером. Сначала хотел Сашка взять с собой Аньку, конюха Федора в качестве кучера и Улана, как маскировку. Но потом посоветовавшись с народом инвалидным ещё и Ваньку младшего решили взять. Ну, младший он это по сравнению со старшим, который известный теперь в Российской империи пчеловод. На самом деле пацану на днях четырнадцать исполнилось. На барских харчах и свежем воздухе с ежедневными тренировками пацан вырос крепким и здоровым, и плюс от родителей умерших имел хорошие гены. Роста в пацане было столько же, как и в Сашке — метр семьдесят пять. И он продолжал расти и в плечах раздаваться. Добавить соломенные кудри и голубые даже васильковые глаза. Смерть девкам растёт. А может и вырос уже.

Решили так. Главная в их команде купчиха третьей гильдии почтенная вдова Анна Тимофеевна Серегина — Абросимова. Потом два калмыка: старший сын Аюка — Улан и дархан Дондук. На козлах конюх Фёдор Трохов и Ванька Конев. Это ему Сашка такую фамилию придумал. Он своей не помнил. Единственное воспоминание, связанное с отцом, то, что он коней с ним на речке купал. Ну, почему бы и не Конев.

С купчихой Сашка намучился. Вообще раз пошла такая пьянка, то нужно ему на ней жениться. Однако в школе помнится проходили про графа Шереметева и Прасковью Жемчугову. Там, чтобы им пожениться потребовалось разрешение императора и какой-то польский дворянин, который признал в ней дочь. И то чуть не тайно венчались. Так это граф простой. А Сашка — князь Болоховский — природный Рюрикович. Тут может и не дать разрешения Николай Палкин. Потому Сашка