«Эмден» еще раз столкнулся с пароходом. Но тот находился далеко, и Мюллер позволил ему уйти. В связи с планируемой операцией крейсеру следовало оставаться незамеченным. Кроме всего прочего, он должен был пересечь морские пути так быстро, как только возможно, причем в сопровождении более медленного «Эксфорда».

Ночью установилась плохая погода, потоки тропического ливня затопляли людей. Видимость равнялась нулю. Контакт между кораблями маленькой эскадры был потерян. В одно мгновение «Буреск» исчез, за ним исчез и «Эксфорд». В поисках друг друга им постоянно угрожала опасность столкновения. Люди на всех трех судах радовались, когда ночь закончилась без каких-либо серьезных происшествий.

Когда крейсер остановился в 14:00, солнце снова ярко светило. «Эмден» больше не мог сопровождать оба угольщика, поэтому Мюллер решил отсоединить более медленный «Эксфорд» на продолжительный период времени. Судовой механик Хаасс проверил двигатели и котлы судна. «Эксфорд» и «Эмден» обменялись припасами и людьми. Затем наступил период прощания. Английский корабль получил приказ держаться в тридцати морских милях от острова Северный Килинг. Там ему предстояло ждать «Эмден» по крайней мере до 15 ноября. Тот же приказ относился и к «Маркоманнии», и другим немецким кораблям, осуществляющим поставки в регионе. В случае, если встреча не состоится, «Эксфорду» следовало, по уменьшении запаса продовольствия, направляться к проливу Нуса-Бези.

«Эмден» пошел вперед теперь с единственным сопровождающим, «Буреском». После пересечения морского пути между Коломбо и Сингапуром, он взял восточный курс в южном секторе Бенгальского залива.

В эти дни на мостике было невыносимо жарко, в узкой штурманской рубке — еще хуже. В своей безупречной белой форме, как и всегда до верху застегнутой, командир корабля сидел перед справочниками и картами, делал пометки, думал и планировал. Почти определенно, его будут искать в теперь хорошо известном охотничьем заповеднике. Никому не придет в голову, что он планирует ударить по Пенангу.

Остров был представлен на карте, демонстрировалась гавань с опасно мелкими подходами. Между Малаккским полуостровом и Пенангом, где расположен порт Джорджтаун, находился узкий залив, открытый с севера и юга. Для немецкого судна единственным возможным подходом был подход с севера. Но это также ставило навигационные проблемы, в особенности ночью. Если французский броненосец и эсминец, как подозревал командир корабля, на самом деле находятся там, то «Эмдену» придется бежать сквозь строй пятнадцать километров по узкому проходу. Мюллер взвешивал все неопределенности и трудности и пришел к выводу, что им придется организовать неожиданную атаку на врага на рассвете. Это единственный для них способ преуспеть. В узкой гавани крейсеру придется разворачиваться, словно на десятицентовой монете, и убегать через узкий проход на север. Он легко может стать ловушкой.

Соответствует ли такая операция миссии крейсера, ведению крейсерской войны? Своей смелой неожиданной атакой Мюллер хотел уничтожить как военные, так и торговые суда, стоящие у Пенанга. Представлялось возможным разрушение даже больших боевых кораблей противника. Успешная операция сократит важную торговлю, идущую через Сингапур. Вместе с обстрелом Мадраса она нанесет урон престижу Англии.

Экипаж обратил внимание, что ни один пароход не был захвачен предыдущей ночью, и знал, что их командир задумал что-то особенное.

По всему кораблю матросы и кочегары шушукались, пытаясь догадаться, что может принести будущее. Орудийные расчеты чистили оружие более тщательно, чем обычно. В машинном и котельном отделениях активно трудились: детали механизмов тщательно осматривались. Корабль пропитался духом наведения порядка.

Это был праздничный день, день рождения императрицы. Все флаги и флажки треугольной формы висели высоко на мачтах. В 10:00 провели официальную поверку. Офицеры надели на нее парадную форму и все медали; остальная часть экипажа — только парадную форму. Давно никто не появлялся в безукоризненной форме. Такую картину можно было бы видеть в мирное время. Мюллер произнес короткую речь о преданности императрицы своему народу и отечеству. Полные энтузиазма крики раздались над средней палубой, которая теперь ярко освещалась солнечным светом. Судовой оркестр играл национальный гимн Германии и в честь императрицы был произведен салют из двадцати одного орудия.

Около 01:00, после пересечения морского пути между Джалангом и Коломбо, моряки увидели силуэт Никобарских островов, появившихся над горизонтом. Под их прикрытием «Эмден» хотел еще раз пополнить свои запасы угля. «Буреск» бросил якорь в заливе Фале и «Эмден» встал вдоль него. В 07:00 моряки начали тяжелую нудную работу по загрузке корабля топливом.

На этот раз они полностью понимали необходимость справиться побыстрее и поэтому работали очень напряженно. В 16:00 работа была закончена.

Из-за невысокой скорости «Буреск» нельзя было взять с собой к Пенангу. В этот день его отправили на место встречи в сорока морских милях к западу от северной оконечности острова Симелуэ. Подобно «Эксфорду», ему следовало ожидать «Эмден», а в случае продолжительного отсутствия крейсера или недостатка провизии, зайти в ближайшую нейтральную гавань. После того, как «Буреск» замаскировали, его название и порт приписки замазали краской, он отбыл, становясь все меньше и меньше, пока наконец не превратился в маленькую точку, исчезающую в туманной голубой дали.

«Эмден» снялся с якоря в 18:00 и взял курс на Пенанг на скорости в двенадцать узлов. Вскоре он пересек морской путь Калькутта-Сингапур.

Теперь он не мог ни для чего останавливаться, даже ради какого-нибудь полного добра грузового судна. Следовало приблизиться незамеченным.

Крейсер шел на пятнадцати узлах. Поздним утром Мюллер провел брифинг для офицеров в своей каюте. Корабль, точно так же, как перед обстрелом Мадраса, был полностью готов к сражению. Все навесы сняли. Судовой журнал для сохранности поместили под броню. Все боевые расчеты получили по двойной норме боеприпасов, палубы яростно драили. Во второй половине дня все люди помылись и им выдали новую форму.

В 17:00 давно ожидаемый приказ пронесся по кораблю:

— Всем на корму!

Везде началась суматоха, ботинки стучали по поношенным стальным палубам. Все хотели первыми оказаться наверху. Моряки видели по лицам своих офицеров: должно произойти что-то важное. Они напряженно ждали на юте. Затем заговорил командир корабля. Объясняя план в коротком обращении, он, только посмотрев на своих подчиненных, увидел, что может полностью на них положиться. Они стали одним целым за прошедшие долгие недели, этот холодный, умный, благородный командир корабля и его моряки. Экипаж слушал ясные и спокойные слова Мюллера. Никто не сомневался в успехе плана.