– Подождем, – остановился Петька.

Они простояли минут пять. Игоря не было.

– Куда он исчез? – удивился Петька.

– За Аскером гоняется, – предположил Димка.

В это время раздался крик.

– Это Игорь! – узнал Димка.

Вся компания ринулась в переулок. Навстречу им с ревом вылетел зеленый «БМВ». За машиной несся Аскер. Арнольд ловко схватил пса за ошейник.

– Быстро в машину! – скомандовал он.

Папы, выполнив свою миссию, вышли из переговорного пункта на улицу. Владислав Андреевич был бодр и весел. На лице Валерия Петровича лежала печать усталости. С женой он поговорил нормально. Зато беседа с Ковровой-Водкиной стоила ему немалых трудов. По утрам глухота у Натальи Владимировны проявлялась в особенно острой форме. Зная об этом, Петькин отец решил свести разговор с ней до минимума. Едва в трубке послышался ее голос, Валерий Петрович поторопился сообщить, что Арнольдик в порядке и вообще все здоровы.

– Какие коровы? – воскликнула в ответ Коврова-Водкина.

– Коров никаких, – был совершенно сбит с толку Валерий Петрович.

– Валера, я тебя знаю с пеленок, – отозвалась Наталья Владимировна. – Поэтому не скрывай. Говори прямо. За долгую жизнь я привыкла к несчастьям и потрясениям.

– Какие несчастья! – заорал в трубку Валерий Петрович. – Говорят же вам: все здоровы.

– Я так и знала! – раздался в ответ трагический вопль. – Татьяна Филимоновна! – забыв о собеседнике, закричала она. – Что нам делать? Арнольдика забодали коровы!

В помещении переговорного пункта стояла жуткая духота. Валерий Петрович первый раз в жизни почувствовал на собственном опыте, что такое сердечный приступ. В глазах начало мутнеть. Тело покрылось испариной. Петькин отец в панике прислонился к стене телефонной кабины.

– Наталья Владимировна, – простонал он в трубку, – с Арнольдиком все в порядке.

– В кислородной палатке? – завопила Коврова-Водкина. – Какой ужас! Мальчик наш умирает!

– Он здоров! – собрав последние силы, крикнул Петькин отец.

– Естественно, от коров, раз они его забодали, – рыдала Коврова-Водкина. – Татьяна Филимоновна! – вновь обратилась она к домработнице, по-видимому, стоявшей рядом. – Мальчик наш умирает в реанимации! Удар коровы пришелся в самое сердце!

Тут телефон донес до Валерия Петровича горестные вопли Филимоновны. Петькин отец почувствовал: если он тотчас же не покинет кабину, то умрет окончательно и бесповоротно, бросив жену и сына на произвол судьбы. Такой роскоши Миронов-старший, даже при хорошем отношении к Арнольдику, позволить себе не мог. А потому, пробкой вылетев из кабины, крикнул старинному другу:

– Владислав! Умоляю! Объясни, что с Арнольдиком ничего не случилось!

– Ты главное не волнуйся! – оперативно отреагировал папа Игоря.

Не задавая лишних вопросов, он быстро проник в кабину и прижал трубку к уху.

– Гражданин, вам что, плохо? – заботливо подошла к Валерию Петровичу молоденькая служащая переговорного пункта.

– Да нет. Уже лучше, – судорожно ловя воз дух, отвечал тот. – Просто жара ужасная.

– Сейчас все пожилые чувствуют себя плохо, – с большим сочувствием отозвалась девушка.

«Дожил!» – стало грустно Петькиному отцу, который считал себя еще вполне молодым человеком.

– Не волнуйся. Полный порядок! – подошел к нему бодрой походкой Владислав Андреевич. – Я совершенно ее успокоил. Только тебе удивляюсь, Валера. Что за странный ро зыгрыш? Зачем ты вашей Ковровой-Водкиной про какую-то корову басню наплел? И охота вам постоянно искать приключений. Не умеете вы наслаждаться простыми радостями.

Валерий Петрович только рукой махнул. Сил на споры у него сейчас не было. Ему больше всего на свете хотелось вернуться в лагерь, где, вероятно, Арнольдик уже наловил рыбы и приступает к ухе.

– Поехали, – поторопился Петькин отец на улицу.

– Я думаю, надо к ухе Арнольдика что-нибудь взять, – щелкнул себя по горлу Владислав Андреевич. – Как-никак мы все же на отдыхе. И никуда больше сегодня не поедем. Выпьем, Валера, споем наши старые песни. Потом к Даморину твоему наведаться можем. Забавный старик, и, между прочим…

Разглагольствуя, Владислав Андреевич пересекал дорогу.

Микроавтобус они оставили на другой стороне улицы. В тот момент, когда он начал последнюю фразу, по дороге на скорости, близкой к сверхзвуковой, пронесся зеленый «БМВ».

– Дьявол! Что делают! – отскочил в сторону отец Игоря.

За «БМВ», скрипя и стуча задними амортизаторами, летел желтый «мерседес».

– Ну никакой жизни от «новых русских»! – в сердцах воскликнул Владислав Андреевич. – Даже в отпуске достают!

Из окна «мерседеса» высунулась коротко стриженная голова Петьки:

– Папа! За нами! – выкрикнул он, и машина скрылась за поворотом.

– Господи! – изрек с ошалелым видом Валерий Петрович. – Это же машина Арнольдика. Он что, совсем обалдел? Детей угробит!

– Ты лучше погляди, какой у него выхлоп паршивый, – не укрылся от взгляда Владислава Андреевича клуб сизого дыма. – Кольца, видно, горят. Всегда говорю: надо вовремя перебирать мотор.

– Лезь, идиот, в машину! – заорал на него Валерий Петрович. – У них явно что-то случилось!

– Ну никакого покоя, – плюхнулся рядом с ним Владислав Андреевич. – Мы вообще с тобой в отпуске или…

Тут он ойкнул, ударившись о дверь. Машина Валерия Петровича, рванув с места, устремилась в погоню.

– А куда, собственно, ты так торопишься? – потирая ушибленную голову, спросил старинный друг. – Ну, покататься поехали. Они тоже ведь отдыхают. Значит, уху Арнольдик уже сварил.

– Знаешь, Владислав, – давя изо всех сил на газ, пробормотал Валерий Петрович, – я еще в университете удивлялся, каким образом ты умудряешься не замечать ничего вокруг.

– Я как раз великолепно все замечаю, – с обидой отвечал Владислав. – Просто вы суетитесь не по делу, а я берегу нервы.

– А если твой сын сейчас вместе с Арнольдиком попадет в аварию? – заорал Валерий Петрович.

– Мой сын? – откликнулся с изумлением папа Игоря. – Мне показалось, Арнольд развлекается в одиночестве. Ты просто, Валера, слишком берешь все в голову. Наши дети сейчас купаются…

– Знаешь что, лучше заткнись, – перебил его Петькин папа.

– Странно, – пожал плечами Владислав Андреевич. – Уже два дня отдыхаем, а ты такой нервный, будто у тебя неприятности на работе. Когда же ты, наконец, расслабишься?

Валерий Петрович не отвечал. Стремясь догнать «мерседес», он думал о несовершенстве микроавтобусов, которые при всем удобстве не могут в нужный момент набрать надлежащей скорости. Арнольдик с ребятами, продолжая дымить выхлопной трубой, улетал в неизвестность. А Петькиному отцу оставалась лишь роль пассивного наблюдателя. Но что было делать? Петькин отец, смирившись со своей участью, лишь молился о том, чтобы «этот псих Арнольдик куда-нибудь ненароком не врезался». Желтый «мерседес» уходил все дальше и дальше. Впереди еще можно было различить «БМВ».