– Даже если мы победим, – произнесла я, – какой будет жизнь после гражданской войны?

– Проклятье, да никто этого не знает! – Аннетт подтянула колени к груди. – Я уверена лишь, что останусь с Виолой, и от этого немного легче. И, конечно, со всеми вами.

– Правда? – Во мне говорил страх, глубокий и горький, что я обычно таила внутри, но теперь решилась озвучить. – А вдруг… Ведь Красные колпаки ненавидят аристократию… Не только сам институт дворянства, но и людей. А если победа приведет…

– К чему-то вроде отбраковки? Мысль довольно неприятная, – нахмурилась Аннетт. – Но, боюсь, большинство галатинцев ее поддерживают. Уверена, что чудесный Народный совет в итоге найдет решение, которое никому не понравится, но все его примут. Я не надеюсь сохранить земли, имущество или что-то в этом роде. Но все же не могу представить, что галатинцы на самом деле хотят нас обезглавить.

– Лишь на это я и уповаю. Я останусь с Теодором – это единственное будущее, которого я для нас хочу.

– Да ладно тебе. – Аннетт лениво взмахнула рукой, словно графиня за чаем. – Ты станешь известной галатинской чародейкой Софи Балстрад. Героиней Великой Революции. В твою честь сложат баллады, эпические поэмы и напишут портреты. И будут приглашать на все лучшие суаре.

– Как раз этого я и не хочу, – неохотно усмехнувшись, ответила я.

– Кстати… – Аннетт вскочила. – Виола просила не выдавать секрет, но, полагаю, сейчас подходящий момент.

Она утянула меня к себе в каюту – небольшую просторную комнату с койкой и прикрученными к стенам полками, где сорвала холст, укрывавший четыре миниатюры.

– Виола! О нет. – Я с улыбкой смотрела на прекрасные портреты Кристоса, Теодора, Сайана и меня самой.

Все мы были изображены одетыми в серое и красное, хотя Виола не знала, как выглядит наша форма.

Художница импровизировала, написав портрет Сайана в имитации серафского военного костюма, Кристоса в рабочей одежде и ярко-красном шерстяном колпаке, Теодора в сером наряде политика, а меня…

– Я не такая! – рассмеялась я. Меня запечатлели в образе, олицетворявшем Священную Природу, как на религиозных фресках, что я видела в галатинских соборах. Бледно-серое одеяние окутывало меня облаком, темные волосы покрывала красная сетка, а в руках я держала красный же мак. – Это просто абсурд!

– Виола сделала наброски, когда ты покинула Порт-Триумф. Сказала, что хочет быть первой, кто напишет официальные портреты героев гражданской войны, – улыбнулась Аннетт. – Нико она ни разу не видела и не знала, входит ли в число первых лиц монахиня.

– Альба – это Альба. – Вне всяких сомнений, когда-нибудь портрет Альбы будет висеть в квайсетском монастыре или какой-нибудь базилике. – А Нико лопнет от злости, узнав, что его исключили. Впрочем, меня это устраивает, его самомнение и так слишком велико. Но это… Пожалуйста, не показывай мой портрет людям…

– Извини, обещать не могу. Понимаешь ли, рано или поздно он будет красоваться в Национальной галерее.

– У нас нет Национальной галереи.

– Когда война закончится, мы с Виолой этим займемся, – усмехнулась Аннетт. – И завтра станем еще на шаг ближе к победе.

В маленькой бухте, куда Аннетт привела «Соловья», маленькую флотилию поджидал Сайан с небольшим отрядом. Там же нас приветствовала другая тройка кораблей, просигналив, что они уже переправили груз.

– Теперь можешь смело сказать Теодору: «Я же говорила», – усмехнулась Аннетт, когда мы прощались на палубе.

Меня ждал баркас, чтобы отвезти на берег, где Сайан уже наверняка нетерпеливо притоптывал ногой по песку.

– Постараюсь воздержаться. Мореплавание удивительно тебе подходит. Хотя я все же надеюсь, что мы скоро вновь поселимся на суше.

– Виола тоже на это надеется, – сухо хохотнула Аннетт. – Нравится ей или нет, скоро я за ней пошлю. Она не может навечно запереться в пеллианской конторе.

– Конечно, нет, – согласилась я. – Удачи.

– Попутного ветра, – ответила Аннетт.

Вскоре я встретилась на пляже с Сайаном.

– Нас здесь легко могли застукать – прямо со всем грузом, – вместо приветствия сказал он. – Даже если Аннетт сумела бы защитить нас в битве.

– Будь уверен, сумела бы, – отозвалась я.

Сайан внимательно посмотрел на меня.

– Хорошо, – сказал он. – Ее руководство приносит плоды. Захвачены три корабля и множество боеприпасов.

– А вина она нам не отправила? – поинтересовалась я.

– Сомневаюсь. – Сайан приподнял бровь: – Оно стоило упоминания?

– Едва ли. Это было обычное пойло, а не какой-нибудь южный «Пираглен» или «Норта»! – Я спрятала улыбку, по которой Сайан прочел правду.

– Вот маленькая воровка, бесстыжие ее глаза! – засмеялся Сайан. – Ну и ладно, все равно во время похода нам будет недосуг им наслаждаться. Главное – она это заслужила.

Аннетт и флот, который она нам доставила, уже, безусловно, доказали свою ценность. Три подводы уже были загружены, в основном бочками с порохом. Судя по скорости, с которой работал Сайан, он нервничал. Оставшиеся ящики и бочки быстро отсортировали, пересчитали и доставили на берег.

Я уселась в повозку и устроилась между рулоном шерсти омерзительного зеленого цвета и пороховым бочонком. При этом меня не покидала уверенность, что шерсть опаснее пороха.

Сайан поехал рядом на любимом гнедом скакуне с кривым ухом.

– Мы довольно быстро продвинулись в глубь страны, – заметил он. – Но впереди еще Рокфорд. Похоже, роялисты решили покинуть южные форпосты.

– Это плохо? – в замешательстве спросила я.

– Не плохо. Но означает, что противник сосредоточивает свои отряды в Рокфорде. Битва будет нелегкой.

Мы остановились у рощицы. Поблизости тонкой струйкой журчал ледяной ручеек. Под открытым небом расположилась в полном составе Северная армия реформаторов. Теодора я обнаружила наблюдающим за выдачей дров.

– Слава богине, – вздохнул он, крепко обняв меня. – Меня терзали кошмары – то ты тонула, то тебя брали в плен.

– А вместо этого я пережила чудесное приключение, – ответила я. Теодор заинтересованно приподнял бровь, и я заверила его: – Позже все расскажу.

– Насколько я понимаю, патрулирование берега принесло плоды? – осведомился он. Я кивнула, и его плечи немного расслабились. – Ночью ударит мороз, а повозки с багажом прибыть не успеют.

– Нам предстоит холодная ночка? Я уже скучаю по нашей заплесневелой кровати.

– Все бы тебе шуточки, а ведь и правда будешь скучать, – проворчал Сайан. Он спешился и принялся осматривать местность и раздавать указания офицерам, где разбить палатки. – Добро пожаловать в военный поход! Попрощайтесь с комфортом.