Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Представь себе! Нормальные люди в пять утра спят вообще-то.
— Когда это ты стала нормальной?
— Я говорила, что ты меня периодически бесишь, несносный мальчишка?
— Постоянно говоришь, старушка, — он обернулся и посмотрел на заспанную девчонку. С последней их встречи она сильно изменилась. Волосы стали короче и намного ярче, правая рука полностью покрылась татуировками, а в левом ухе появилась пара новых дырок. Возможно, она даже вытянулась на несколько сантиметров, но в этом Кирилл был не уверен. — Тебя сегодня раньше отпустили? Я просто думал, ты только вернулась с работы. Не думал, что застану тебя спящей.
— Тебе противопоказано думать. Сегодня смена короче была, — она потёрла слипающиеся глаза и зевнула. — Так зачем ты припёрся в такую рань, несчастье моё?
— Ты каждый раз будешь придумывать мне новое прозвище, лишь бы не обращаться по имени?
— Трубецкой, — она подняла одну бровь, на который ближе к кончику была выбрита чёткая линия, и начала прожигать его взглядом. — Не нервируй меня, мальчик. Я не твоя Танюша, и даже не твоя белобрысая сестрица — терпеть твои выходки не стану, просто выставлю за дверь и дело с концом.
— Ты может и подросла, но всё ещё коротышка. Сил то хватит?
— У меня винтовка в шкафу, Кирилл. Не рискуй.
Трубецкой нервно сглотнул и взял девушку за плечи, от чего та дёрнулась и попыталась вырваться:
— Прости, я что-то не подумал, что она всё ещё у тебя и ты можешь ей грамотно воспользоваться, — он наклонился ещё ближе к её лицу и прошептал. — Коротышка.
— Беги, мальчишка! Ты труп!
Кирилл резко дернул её за руку и поменялся с ней местами, после чего понёсся в глубь квартиры, попутно закрывая за собой двери.
— Ребёнок, — прошептала девушка, потирая руку. — Сейчас наберу твоей матери. Она вообще знает где ты сейчас?
— Нет конечно, — крикнул тот откуда-то из квартиры. — Я похож на сумасшедшего?
— Если честно — то да, — она закрыла входную дверь и выключила в прихожей свет. — Пить будешь?
Кирилл вышел из угла, закутанный в плед, и подошёл к девушке, попутно потрепав её розовые волосы:
— Смотря что.
— У меня только крепкое, — сказала та, открывая холодильник и рассматривая его содержимое. — Так что могу лишь чай налить, иначе твоя мать меня прибьёт.
Закрыв холодильник, она двинулась к столешнице, чтобы приготовить парню чай и достать пару конфет. Однако дотянуться до верхнего ящика — была не в состоянии, поэтому пришлось прибегнуть к помощи табуретки, за что Кирилл наградил её задорным смехом и несколькими колкими фразами.
— Вместо того, чтобы ржать — взял бы и помог, шпала. Я, между прочим, для тебя конфеты искала. Вот ростом тебя точно не обделили, а мозгами… И вообще почему ты в моём одеяле? Решил остаться на ночь и уже успел оккупировать мою кровать?
— Сдалась она мне, — ответил Кирилл, доставая пакет шоколадных конфет с верхней полки. — Просто у тебя холодно. И ты прям как знала, что я приду и купила мои любимые конфетки.
— Они всегда там для тебя припрятаны, дитятко. И ты мог закрыть окно, всё-таки мой ледник не для всех комфортен.
— Ты такая заботливая, мамочка.
— Эх, — она прикрыла глаза рукой и облокотилась на стену, наблюдая как Трубецкой расправляется с шоколадными запасами её дома. — Во сколько у тебя выезд, если ты так рано припёрся?
— Через три часа, — он взглянул на свои часы. — Через два часа нужно быть на вокзале.
— Что это вас на поезде отправляют? Совсем Академия обеднела?
— Просто ехать недолго…
Она вновь выразительно посмотрела на него своими ледяными синими глазами, понимая, что тот лукавит.
— Сутки.
— Действительно недолго, очень недолго, — с сарказмом подметила та. — А я-то думаю, зачем тебе моя гитара понадобилась.
— Значит ты всё-таки помнишь для чего я к тебе пришёл?
— Я может и старая, но память у меня пока полностью не отшибло, просто после сна я слегка туплю.
— Ты всегда тупишь, — чуть тише сказал Кирилл.
— Винтовка.
— Помню, — он поправил волосы и протянул угрожающей хозяйке конфету. — Так где гитара?
— В шкафу в прихожей, пошли отдам.
— Спасибо, — сказал Трубецкой, когда чехол с инструментом оказался у него в руках. — Я что-нибудь тебе должен?
— Всё как обычно. Я заскочу к тебе через недельку. Мне пока не удаётся самостоятельно освоиться.
— Ты хоть ноты учила?
— Я не любитель, Кирилл. Я их и так знаю.
— Но фортепьяно освоить не смогла.
— Не дерзи мне, несносный мальчишка. И вообще, почему у Санька гитару не одолжил? Тебе так хотелось заглянуть ко мне? — девушка выразительно захлопала ресницами, стараясь показаться ангельским существом.
— Прекрати, старая карга. Ты не в моём вкусе. И с твоим любимцем, Санечкой, у нас не те отношения.
— Посмотрим, как ты запоёшь года так через два-три.
Он обнял подругу напоследок, похлопав её по спине, не обращая внимания, на её слабую дрожь, и уже на выходе прошептал:
— Она вернулась, — повисла неловкая пауза. — С тобой уже связывалась?
— Плевать мне на твою белобрысую, — она выразительно фыркнула. — Проваливай давай, я спать хочу.
— Поссорились?
— Не твоего ума дела, мы не маленькие девицы.
— Ты может и не маленькая, а она ещё не доросла до твоего уровня. И вообще — она моя сестра. Не смей с ней сейчас ругаться, ей и так тяжело.
— Я сама разберусь, не учи меня как нужно строить отношения с людьми.
— Я серьёзно, — он дотронулся до татуированной руки девушки, однако она резко отдёрнула её. — Если она мне что-то расскажет, то мы будем по-другому разговаривать.
— Я просила меня никогда больше не трогать.
— Я знаю, поэтому и трогаю. Это нужно лечить, милая. Сколько уже лет прошло, а ты до сих пор никому не доверяешь.
— Я доверяю.
— Заметил.
— Кирилл, ты ведь всё знаешь и прекрасно понимаешь. Ты парень, поэтому у меня такая реакция. Это не лечится.
— Тебя никто не может трогать, это не зависит от пола. Однако Лия может к тебе прикоснуться.
— Это другое дело. Она помогает мне избавиться от этого. И я безумно благодарна ей за это.
— Это одно и тоже. Ты просто выступаешь её подопытным кроликом перед поступлением в медицинский. Она ещё не квалифицированный специалист, а тебе нужна помощь именно профессионала.
— Твоей сестры мне вполне достаточно.
— Ты и курить уже успела начать? — спросил Кирилл, обратив внимание на пару пачек сигарет в прихожей.
— Давно уже. Он меня приучил, и я больше не бросала. Просто теперь — я могу делать это официально, всё-таки восемнадцать мне стукнуло уже давно.
— Я говорил, что я хочу прибить того идиота, который тебя так разрушил?
— Постоянно
