– Что же, мне идти к Лландриндону? – спросила она, надеясь спровоцировать Мэтью.

– Да.

– Вы непоследовательны, – нахмурилась Дейзи. – Пять минут назад вы были готовы из него котлету сделать.

– Если он вам симпатичен, я не имею права возражать.

– А если я вам симпатична, вы имеете полное право сказать хоть что-нибудь.

Почему утверждают, что у женщин нет логики, когда мужчины в сто раз хуже? Сначала они чего-то хотят, потом не хотят, потом принимают неразумные решения, основанные на тайнах, о которых не желают говорить, и не смей им вопроса задать, потому что мужеское слово – окончательное.

Потянувшись к дверной ручке, Дейзи заметила торчащий в замке ключ, и ее рука замерла в воздухе, Дейзи взглянула на Мэтью, который буквально прирос к туалетному столику, чтобы сохранить расстояние между ними.

Хоть Дейзи и самая кроткая из Боуменов, трусихой она никогда не была. И не собиралась сдаваться безборьбы.

– Вы толкаете меня на крайние меры, – сказала она.

– Вы ничего не можете сделать, – мягко ответил Мэтью.

Он не оставил ей выбора.

Повернув ключ в замке, Дейзи вытащила его из скважины. В тихой комнате щелчок прозвучал необычайно громко.

Решительно оттянув ворот платья, Дейзи держала ключ над образовавшейся щелью.

Когда Мэтью понял ее намерения, у него глаза расширились.

– Вы этого не сделаете.

Когда Мэтью двинулся к ней, она уронила ключ, убедившись, что он скользнул под корсет. Втянув живот, Дейзи ждала, пока холодный металл опустится ниже.

– Черт побери! – Мэтью подскочил к ней с пугающей скоростью.

Он протянул к ней руку и тут же отдернул, словно коснулся пламени.

– Достаньте ключ! – потребовал он, потемнев от гнева.

– Не могу.

– Я не шучу, Дейзи!

– Он слишком глубоко провалился. Мне придется снять платье.

По всему было видно, что Мэтью готов ее придушить. Но Дейзи также чувствовала силу его желания. Его легкие работали, как кузнечные мехи, глаза горели.

Его голос скрежетал от гнева.

– Не смейте.

Дейзи терпеливо ждала. Следующий ход за ним. Мэтью повернулся к ней спиной. Сюртук натянулся на мощных мышцах. Кулаки сжались, словно Мэтью боролся сам с собой. Он хрипло вздохнул раз-другой, потом сказал невнятным, словно со сна, голосом:

– Снимайте платье.

Стараясь не злить его сверх меры, Дейзи виновато ответила:

– Я не могу сделать это сама, застежка сзади.

Мэтью пробормотал себе под нос грязное ругательство. Казалось, прошла вечность, прежде чем он повернулся к ней. Его лицо окаменело.

– Я легко не сдамся и могу сопротивляться вам, Дейзи. Я практиковался в этом долгие годы. Поворачивайтесь. Дейзи подчинилась. Наклонив голову, она физически ощутила, как его взгляд скользнул подлинному ряду перламутровых пуговок.

– Как вы раздеваетесь? – проворчал он. – Никогда не видел столько пуговиц на одном платье.

– Это модно.

– Это глупо.

– Можете послать письмо с протестом в «Дамский журнал», – предложила Дейзи.

Презрительно фыркнув, Мэтью занялся верхней пуговицей. Он пытался расстегнуть ее, не дотрагиваясь до Дейзи.

– Вам будет удобнее, если вы подсунете пальцы под ткань, – посоветовала она.

– Тихо, – рыкнул он. Дейзи закрыла рот.

Мэтью еще несколько минут сражался с пуговицами, потом, раздраженно заворчав, просунул два пальца под платье. Когда он задел ее, по спине у Дейзи пробежала сладкая дрожь.

Он продвигался с мучительной медлительностью. Дейзи чувствовала, как он снова и снова нащупывает те же пуговицы.

– Пожалуйста, можно мне сесть? – мягко попросила она. – Я устала стоять.

– Здесь негде сесть.

– Нет есть.

Подойдя к кровати с пологом, Дейзи попыталась вскарабкаться на нее. К несчастью, этот старинный предмет мебели в стиле шератон был слишком высоким. Это делалось специально, чтобы под кровать можно было сунуть складную койку слуги, а гулявшие по полу сквозняки не докучали хозяину. Матрас находился на уровне груди Дейзи, Изо всех сил вытянувшись вверх, Дейзи пыталась забраться на постель.

Увы, сила земного притяжения одержала над ней победу.

– Обычно к таким кроватям полагается лесенка, – бормотала Дейзи, безуспешно пытаясь закинуть наверх ногу. Ухватившись за покрывало, она продолжила: – Если с этой кровати ночью кто-нибудь свалится, это будет... роковое падение.

Она почувствовали, как руки Мэтью легли на ее талию.

– Это не кровать высокая, – он поднял ее легко, как ребенка, и посадил на покрывало, – а вы маленькая.

– Я не маленькая. Просто... что касается роста, я нахожусь в невыгодном положении.

– Хорошо. Сидите прямо.

Опустившись рядом с ней на кровать, Мэтью снова занялся пуговицами.

Чувствуя легкую дрожь его пальцев, Дейзи, набравшись храбрости, заметила:

– Для высоких мужчин я никогда не была привлекательной. Вы дали мне возможность почувствовать...

– Если вы не замолчите, – резко перебил ее Мэтью, – я вас задушу.

Дейзи умолкла, прислушиваясь к его дыханию, которое становилось все более хриплым, вырываясь из-под контроля воли.– А пальцы его, напротив, все увереннее справлялись со своей задачей, и платье наконец соскользнуло с ее плеч.

– Где он? – спросил Мэтью.

Его тон был неумолимым.

– Да, Дейзи. Ключ.

– Он провалился за корсет. Это значит, что... мне придется и его снять.

На это заявление не последовало никакой реакции. Ни звука. Ни движения. Дейзи обернулась.

Она поняла состояние Мэтью. Глаза его на пылавшем лице казались неестественно синими. Он вел жестокую борьбу с самим собой, чтобы удержаться и не коснуться ее.

Дейзи обдало жаром. Пылая от смущения, она вытащила руки из рукавов и спустила платье с бедер. Тонкий белый муслин скользнул на пол.

Мэтью смотрел на сброшенное платье, словно на диковинную бабочку, которой прежде никогда не видел. Медленно он перевел взгляд на Дейзи. Когда она принялась расстегивать крючки корсета, из горла Мэтью вырвались бессвязные звуки протеста.

Раздеваясь перед ним, Дейзи чувствовала себя застенчивой и грешной. Но то, что он не мог отвести взгляд от каждого дюйма ее светлой кожи, освобождавшейся от оков, подбадривало ее. Когда последний крючок был расстегнут, она бросила корсет на пол. Теперь ее грудь прикрывала только рубашка.