– Мне кажется, милорд, что законы созданы специально, чтобы покарать тех, кто больше всего нуждается в помощи, – говорила она.

– Некоторые стали бедными из-за собственной моральной слабости. Это их выбор, и никто не может им помочь.

– Вы имеете в виду падших женщин? Но если у них не было другого...

– Мы не обсуждаем падших женщин, – в ужасе перебил ее Лландриндон.

Разговаривать с ним было непросто. Ему было трудно поспевать за Дейзи, которая перескакивала с одной темы на другую. Она уже давно закончила обсуждать какой-нибудь предмет, а лорд еще долго расспрашивал об этом.

– Я думал, мы все еще обсуждаем пуделя вашей тетушки, – смущенно сказал он в это утро.

– Да нет же, я закончила говорить об этом пять минут назад, – теряя терпение, ответила Дейзи, – а теперь рассказываю вам о визите в оперу.

– Но как мы перешли от пуделя к опере?

Дейзи уже жалела, что впутала Лландриндона в свой план, особенно когда выяснилось, что он совершенно неэффективен. Мэтыо Свифт не проявил никаких признаков ревности. На его лице было обычное невозмутимое выражение, он едва смотрел в ее сторону.

– Почему вы хмуритесь, милая? – спросил, глядя на нее, Лландриндон.

Милая? Раньше он к ней нежности не проявлял. Дейзи взглянула на него поверх альбома. От взгляда Лландриндона она смутилась.

– Пожалуйста, сидите спокойно, – чопорно сказала она. – Я рисую подбородок.

Сосредоточившись на рисунке, Дейзи решила, что он не так уж плох, но... неужели у Лландриндона голова действительно в форме яйца? И глаза так близко поставлены? Как странно, человек такой привлекательный, но когда начинаешь внимательно рассматривать его черты, то все очарование пропадает, Дейзи решила, что не сильна в портретировании. Начиная с сегодняшнего дня она будет рисовать только натюрморты.

– Эта неделя странно подействовала на меня, – размышлял вслух Лландриндон. – Я чувствую себя по-другому.

–Вам нездоровится? – заботливо спросила Дейзи, закрывая альбом. – Простите, я заставила вас слишком долго сидеть на солнце.

– Нет-нет, не в этом дело. Я хотел сказать, что восхитительно себя чувствую. – Лландриндон снова странно посмотрел на нее. – Лучше, чем когда-либо.

– Думаю, все дело в сельском воздухе. – Поднявшись, Дейзи расправила юбки и подошла к нему.

– Меня бодрит не сельский воздух, – тихо сказал Лландриндон, – а вы, мисс Боумсн.

Дейзи растерянно открыла рот.

–Я?

– Вы. – Он положил руки ей на плечи.

– Я... я.. ми...милорд... – От удивления Дейзи начала заикаться.

– Несколько дней, проведенных в вашем обществе, дали мне повод для глубоких размышлений.

Дейзи быстро осмотрелась, оглядев аккуратно подстриженную живую изгородь из покрытых бутонами плетистых роз.

– Мистер Свифт где-то поблизости? – прошептала она. – Вы поэтому так говорите?

– Я говорю из-за себя, – пылко ответил Лландриндон и притянул ее ближе, едва не измяв альбом, который Дейзи прижала к груди. – Вы открыли мне глаза, мисс Боумен. Вы заставили меня увидеть все в новом свете. Я хочу видеть формы облаков и совершить что-нибудь достойное поэмы. Я хочу читать романы. Жить жизнью, полной приключений...

– Как это мило, – проговорила Дейзи, стараясь вывернуться из его объятий.

– ...вместе с вами.

Этого еще не хватало.

– Вы шутите, – слабым голосом сказала она.

– Я опьянен, – заявил Лландриндон.

– Я... несвободна.

– Я настроен решительно.

– Я... удивлена.

– Вы прелестны, – воскликнул Лландриндон. – Вы именно такая, как он о вас говорил. Вы фея. Вы гроза и в тоже время радуга. Умная, чудесная, желанная...

– Подождите, – изумленно смотрела на него Дейзи. – Мэтью, то есть мистер Свифт это сказал?

– Да, да, да.

И не успела Дейзи ответить или просто дух перевести, как Лландриндон поцеловал ее.

Альбом выпал у нее из рук. Дейзи замерла в объятиях Лландриндона, задаваясь вопросом, почувствует что-нибудь или нет.

Объективно говоря, в его поцелуе не было ничего плохого. Он не был ни слишком горячим, ни чересчур вялым, ни сухим, ни сентиментальным. Он был...

Скучный.

Черт! Нахмурившись, Дейзи отпрянула. Она чувствовала себя виноватой, что мало радовалась поцелую. Но ей стало гораздо хуже, когда она поняла, что Лландриндон от поцелуя в восторге.

– Моя дорогая мисс Боумен, – игриво проговорил Лландриндон, – почему вы не сказали, что вы такая сладкая?

Он снова потянулся к ней, но Дейзи, взвизгнув, отскочила назад.

– Держите себя в руках, милорд!

– Не могу!

Он пустился за ней следом, и они, как пара рассерженных котов, закружились вокруг фонтана. Вдруг Лландриндон, ринувшись к ней, ухватил за рукав. Оттолкнув его, Дейзи вывернулась, почувствовав, как расползается шов на плече.

Раздался громкий всплеск воды, полетели брызги.

Дейзи, моргая, смотрела на то место, где только что стоял Лландриндон, потом закрыла глаза руками, словно это могло изменить ситуацию.

– Милорд, – осторожно позвала она. – Вы... вы упали в фонтан?

– Нет, – послышался кислый ответ, – вы меня туда толкнули.

–Уверяю вас, это произошло совершенно неумышленно. – Дейзи заставила себя посмотреть на него.

Лландриндон поднялся на ноги. Вода ручьями текла с него. Похоже, падение в фонтан совершенно остудило его страсть.

Он с оскорбленным видом молча смотрел на Дейзи. Вдруг его глаза округлились, и он полез в карман сюртука. Оттуда выпрыгнула крошечная лягушка и с тихим всплеском исчезла в фонтане.

Дейзи пыталась совладать с собой, но чем больше она старалась, тем хуже был результат. Наконец, не в силах сдержаться, она расхохоталась.

– Простите, – едва выговорила она, зажимая рот рукой, но смех все равно прорывался сквозь преграду. – Я так... о Господи! – Она согнулась от смеха, из глаз потекли слезы.

Атмосфера разрядилась, когда Лландриндон начал натянуто улыбаться. Он вылез из фонтана, оставляя вокруг себя лужи.

– Думаю, если бы вы поцеловали лягушонка, – сухо сказал Лландриндон, – он превратился бы в принца. К несчастью, в моем случае этого, кажется, не случилось.

Все еще фыркая от смеха, Дейзи прониклась к нему сочувствием. Осторожно подойдя к Лландриндону, она взяла его мокрое лицо в свои ладони и дружески чмокнула в губы.

У него глаза округлились.

– Вы чей-то прекрасный принц, – с виноватой улыбкой сказала ему Дейзи. – Но увы, не мой. Когда вам встретится достойная вас женщина, как же ей повезет!