моего типа, но с новым мозговым устройством. — Она открыла глаза, пристально взглянула на Рика. — Знаешь, почему люди компании хотели, чтобы я действовала с тобой?

— Чтобы следить за мной, — сказал он. — И выяснить, что именно выдает устройство типа «Узел-б» при тесте Войт-Кампфа.

— И в тесте, и вообще. Все, что выдает андроида. Потом я должна была подготовить рапорт, компания внесла бы модификации в режим зигот-камер, в структуру ДНК-фактора. И мы бы получили «Узел-8». А когда и этот тип стали бы распознавать, мы бы совершили новые модификации и, в конце концов, достигли бы типа гуманоидного робота, который не поддается обнаружению.

— Ты знаешь о тесте с рефлекторной дугой Бонелли? — спросил он.

— Над спинальной ганглией мы тоже работаем. Наступит день, и этот тест погрузится в пучину окончательного спиритуального забвения, как и все вчерашнее. — Она улыбнулась совершенно безобидно, в контраст словам. Рик не понимал, насколько серьезно все это говорилось. Тема мирового значения, но высказано несерьезно, наверное, характерная манера всех андроидов, подумал он. Никакой эмоциональной сознательности, никакого чувства действительного значения того, что было сказано. Лишь выхолощенные, интеллектуальные, формальные определения, термины.

Но это было не все: Рейчел начала поддразнивать Рика.

— К черту, тебя тоже, — сказал он.

Рейчел рассмеялась.

— Я пьяна. Я не могу идти с тобой. Если ты уйдешь, — она сделала растерянный жест рукой, — я останусь здесь отсыпаться. Расскажешь потом, что произошло.

— Одна маленькая деталь, — сказал он. — Этого «потом» не будет. Рой Бейти меня прикончит.

— Но я тебе все равно помочь не могу, я пьяна. Во всяком случае, правда тебе известна — вся ее кирпичная, грубая, жестокая сторона. Я только наблюдатель, меня не посылали спасать тебя. И мне все равно, покончит с тобой Рой Бейти или нет. Меня волнует, не прикончат ли меня. — Она широко раскрыла рот. — Боже, я эмпатически реагирую на угрозу собственного существования! И, видишь ли, если бы я полетела с тобой в этот пригородный блок, то… — Она протянула руку, поиграла пуговицей на рубашке Рика, начала расстегивать ее. — Я просто не осмелилась бы туда соваться. Мы, андроиды, не слишком лояльны друг к другу. И я знаю, что проклятая Прис Страттон меня бы пристрелила, а потом заняла бы мое место. Понимаешь? Сними пиджак.

— Зачем?

— Чтобы мы легли в постель, — сказала Рейчел.

— Я купил черную козу, нубийская порода, — сообщил он вдруг. — Я должен отправить на покой еще троих анди. Должен покончить с этим делом и вернуться домой, к жене. — Он встал, обошел кровать, взял бутылку с коньяком, аккуратно налил себе вторую порцию. Он заметил, что руки не сильно, но дрожат. Совсем немного. Очевидно, от усталости. Мы оба устали, слишком устали, чтобы охотиться на троих андроидов, которыми управляет самый опасный анди из всей восьмерки.

Он вдруг осознал, что испытывает необоримый откровенный страх. Боится этого андроида. Все из-за него, с самого начала все было из-за него. Вплоть до этого момента он сталкивался со все более зловещими воплощениями Роя Бейти. И «отправлял» их на «покой». Теперь предстоит встреча с самим Бейти. От этой мысли его страх стал еще сильнее.

— Без тебя я идти не могу, — сказал он Рейчел. — Даже не стоит уходить отсюда. Полоков меня едва не прикончил. Гарланд был совсем близко.

— Боишься Роя Бейти? — Поставив пустой стакан, Рейчел другой рукой потянулась за спину, расстегнула лифчик. Потом ловко его сняла, покачнувшись, встала и виновато улыбнулась. — В сумочке лежит одно устройство, — сказала она. — Их изготавливает наша автофабрика на Марсе. Это предохраняющее устройство, которое встраивают в новых андроидов на этапе последней серийной проверки. Вытащи его. Ты его сразу узнаешь, оно похоже на устрицу.

Рик начал рыться в сумочке. Как у любой женщины-человека, у Рейчел в сумочке можно было обнаружить самые разнообразные предметы, и Рик понял, что искать будет долго.

Тем временем Рейчел сбросила сапожки и расстегнула молнию на шортах. Балансируя на одной ноге, она пальцами другой подхватила смятый кусочек ткани, швырнула его в противоположный угол комнаты. Потом упала на кровать, перекатилась, потянулась к стакану и случайно столкнула его на пол, на ковер, покрывавший пол.

— Проклятье, — пробормотала она и, покачиваясь, снова поднялась на ноги. Почти совсем обнаженная, она стояла и смотрела, как Рик ищет в сумочке названное устройство. Потом очень аккуратно откинула покрывало и влезла в постель.

— Это оно? — Рик держал в руке металлический шар с выступающим стерженьком кнопки.

— Этой штукой можно повергнуть андроида в каталепсию, — сказала Рейчел с закрытыми глазами. — На несколько секунд. Парализуется работа дыхательной системы. Твоей тоже, но вы человеческие существа, можете функционировать минуту-две без дыхания… вдыхания? А у анди нерв отвечающей за…

— Я знаю.

Рик выпрямился.

— Автономная нервная система андроидов не настолько гибка в режимах включения и выключения, как наша. Но ты сказала, что устройство работает всего пять-шесть секунд.

— Этого хватит, — пробормотала Рейчел, — чтобы спасти себе жизнь. Понимаешь… — Она села. — Если сюда вдруг ворвется Рой Бейти, то ты с таким устройством наготове сможешь затормозить его на несколько секунд. И пока Рой Бейти застынет с отрезанным кислородным питанием сосудов и мозговых клеток, ты прошьешь его из лазера.

— У тебя здесь лазер, — сказал Рик. — В сумочке.

— Это подделка, — сказала она и зевнула, снова закрыла глаза. — Андроидам запрещено носить лазеры.

Рик подошел к кровати.

Рейчел удалось перекатиться на живот. Она уткнулась лицом в белые простыни.

— Какая чистая, приличная, девственная постель, — сказала она. — Только очень чистые и приличные девушки, которые… — Она задумалась. — У андроидов не бывает детей. Разве это потеря? — сказала она потом.

Он раздел ее до конца, обнажив бледный холодный изгиб бедер, маленькие полушария ягодиц.

— Разве это потеря? — повторила Рейчел. — Не знаю… в самом деле. Как я могу судить? Что это такое — иметь ребенка? И что такое — быть рожденным, если уже на то пошло? Ведь мы не рождаемся. Мы не растем, не умираем от болезней. Мы просто изнашиваемся, как муравьи. Опять муравьи… Вот что мы такое! Не ты, а я. Хитинистые рефлекс-машины. На самом деле совсем неживые.

Она повернула голову, громко сказала:

— Я НЕЖИВАЯ НА САМОМ ДЕЛЕ! И ты ложишься в постель не с женщиной. Поэтому на многое не рассчитывай, ладно? Ты когда-нибудь раньше спал с андроидом?

— Нет, — сказал он, снимая галстук и рубашку.

— Как мне говорили… впечатление удовлетворительное, если только не очень много думать. Но если все время думать о том, что делаешь… то продолжать не сможешь. По психологическим, гм, причинам.

Наклонившись, он поцеловал ее обнаженное плечо.

— Спасибо, Рик, — расслабленно