Ну, знаете, такие… подслушивающие устройства… их установили,чтобы узнать, кто вам печатает… А когда узнали, велели снять…

Так, теперь мне многое понятно! Но зачем нужно былознакомиться со мной? Ведь кто-то установил микрофоны, он так же незаметно могих и снять…

Не знаю. Мне так велели, я не спрашивала, — дрожащимголосом говорила Таисия. — Вероника Леопольдовна, вы мне не поверите, ноя… я… мне было так стыдно, когда я все узнала… Но… У вас что, все-все пропало?

Все-все!

«Слава богу, — подумала Оля. — Молодец Вероника,здорово держится!»

Вы очень горюете?

А как вы думаете? Это же мой труд, я вкладываю в работу душуи…

Вероника Леопольдовна, милая, дорогая, — в голосеТаисии звучали слезы, — простите меня, умоляю, простите, но я… Я украла уних дискету с вашим романом! Она цела, поверьте мне!

— Что вы говорите? Цела?

«Вот это актриса, — подумала Оля. — Комар носа неподточит!»

Да, да, цела! Только она не у меня, я ее спрятала, вернее нея, а та девочка, что работает в магазине, Оля. Она понятия не имеет, что вконверте, который я ей дала. Она сохранит… — рыдала Таисия.

Не надо плакать, я вам верю… Но почему вы на это пошли?

— Потому что… Вы так со мной разговаривали… Почти какмать… А я вам врала… Я это ненавижу! За одну ошибку в жизни приходится такрасплачиваться. Я уж совсем другим человеком стала, дело у меня свое, а прошлоенет-нет да и напомнит о себе… Я, Вероника Леопольдовна, рано осталась сиротой,а двоюродная сестра втянула меня в одно темное дело, а потом всю вину на меняже и свалила… Я три года провела в колонии… А потом… Потом вышла замуж, сменилафамилию, в Москву уехала, чтобы потеряться в таком большом городе, так нет, итут меня нашли и напомнили… Шантажировали… Ну и вот…

Но почему же они вас шантажировали, если вы отбыли срок?

Ах, боже мой, мне ведь не сразу удалось на верную дорожкувыйти даже после колонии… Понимаете?

Ну, допустим, допустим. Но кто стоит за всем этим? Зачемнужно было красть рукописи, дискеты?

Я сама толком не знаю!

Но кто вас заставил пойти ко мне?

Есть такой юрист… Снежников Владислав Степанович. Он в своевремя помог мне, ну, вот и пригрозил, что скажет одному человеку о моемпрошлом… А для меня это смерть! Я его люблю, он хороший, чистый человек…

О господи! — вздохнула Вероника Леопольдовна. —Еще и любовь…

Да, — плакала Таисия, — да…

Так что за юрист?

Он очень, очень дурной человек, у него совсем нет совести… Яне знаю, зачем он это сделал, я спросила, но он сказал: так надо… А кому изачем, — ей-богу, не знаю.

А как вам удалось заполучить дискету?

Случайно… Я когда пошла к нему — рассказать, как дело было,и отдать микрофоны, он мне показал какие-то рукописи и дискету и говорит: «Вот,гляди, твоей писательницы труды!» А тут к нему кто-то пришел, и он меня вкомнате одну оставил… Меня как что-то дернуло… Я открыла ящик его стола, а тамлежало несколько точно таких же дискет. Я вашу-то в карман сунула, а на ееместо другую из ящика положила.

И он не заметил?

Сразу не заметил, а через несколько дней… Явился сюда, обыскучинил… Хорошо, я успела Олечке ее отдать…

Значит, он знает, что дискета пропала?

Да. Но я отперлась, сказала, что ничегошеньки в этих вещахне смыслю. Я и вправду в компьютерах не разбираюсь… Ох, Вероника Леопольдовна,если бы вы знали, как у меня легко на душе стало, когда я перед вамиповинилась! Просто совсем другое дело!

Тут дверь магазина открылась, и вошли две девушки. Одна былата самая Длинноножка, которую Оля видела тут в первый день, и с ней ещеподруга.

Привет! — сказала Длинноножка. — А где другаяпродавщица?

Она сейчас занята, — любезно ответила Оля, — чтобы вы хотели?

Да понимаешь… Ты тут новенькая?

Ну да!

Видишь ли, моя подруга замуж выходит, надо ей приданоеподобрать, тут лучше бы ту женщину… Она поопытнее!

Хорошо, — улыбнулась Оля, и впрямь не чувствуя себяспособной подобрать приданое, — я попробую! Таисия Никитична! —крикнула она, подходя к двери. — Тут вас требуют!

А что такое? — вытирая заплаканные глаза, спросилаТаисия.

Здравствуйте! — воскликнула Длинноножка. — Я вотвам свою подружку привела, она замуж выходит, надо ей подобрать приданое, и яподумала, что лучше вас никто не посоветует… Вы нам поможете? Ой, вы плакали?Может, мы не вовремя?

Да что вы, девочки, это я так… Одну минутку, и я буду квашим услугам!

Таисия шепнула Оле:

Оля, милая, сделай этой даме кофе или чай, ну, словом,поухаживай за ней!

Обязательно! — обрадовалась Оля и юркнула в подсобку,плотно закрыв за собой дверь.

Вероника Леопольдовна! — шепотом проговорилаона. — Я так испугалась! Здравствуйте!

Здравствуй, Оленька! Дай я тебя поцелую за все, что ты дляменя сделала, — тоже шепотом сказала Вероника Леопольдовна. — Спасиботебе!

Ну что вы! — зарделась Оля. — Только зачем выпришли сюда?

Я хотела посмотреть в глаза этой женщине и за одно кое-чтовыяснить.

Она хорошая, правда?

Правда! — уверенно ответила Вероника Леопольдовна.

Ой, вы хотите чаю или кофе?

Нет, спасибо. Она там надолго?

Думаю, да. Приданое подбирают!

— Ну, что ж, я, пожалуй, пойду…

Тут к ним заглянула Таисия.

— Вы уже уходите? Оля, деточка, я отдала тебе конверт,с ним все в порядке?

— Да!

Его надо отдать Веронике Леопольдовне!

Прямо сейчас? — спросила Оля.

Нет-нет, — сказала Вероника Леопольдовна, — можнои завтра.

Тогда, Олечка, ты сейчас ступай проводи ВероникуЛеопольдовну до метро и договорись, как вам встретиться, ладно? А я показаймусь невестой!

— Отлично! — обрадовалась Вероника Леопольдовна.

Они с Олей вышли в зал, где две подружки с горящими глазамиперебирали на прилавке воздушное дамское белье.

Счастливо вам! — напутствовала их Таисия.

До свидания, Таисия Никитична, я буду рада продолжить нашезнакомство! — пожала ей руку Вероника Леопольдовна.

Оля чуть не прослезилась.

Утром Игорь Крузенштерн проснулся в отличном настроении. Вшколу идти не надо, родителей нет, вечером старшая сестра Вера позвонила,спросила, все ли у него в порядке, и, услыхав, что да, с облегчением вздохнула.Ей явно было не до брата. Итак, он сам себе хозяин! Хотя, конечно, хотелось бытоже как-то проявить себя в этом странном деле. Олька ходит героиней, Петькавсе время суетится, а он вроде бы ни при чем. Ему это уже надоело, и он решил,что вполне может позвонить Геле Мирославцевой и попросить ее выяснить, комупринадлежит черный «Мерседес». Геля — подруга его сестры, известнаяжурналистка, которая здорово им помогла в истории с духами. И если повезет, онв одиночку отыщет этого Михаила Евграфовича! Он взглянул на часы. Началодевятого, уже можно позвонить. Она сразу узнала его по голосу.