Кэт, пожалуйста… если ты там, возьми трубку. Ладно, слушай… я не знал точно, как с тобой связаться…Кэт, у меня потрясающие новости. «Путешествие жизни» хочет прикрыть твоё увольнение, ясно? Они хотят вернуться к статье об оазисе… ты ведь именно туда направилась? Я имею в виду, ты всегда говорила об этом. Так что позвони мне… когда будет возможность. Мы сделаем эксклюзив! Это будет просто фантастика. Ладно?.. Детка?..»

Он неловко заканчивает разговор и вешает трубку, прежде чем я успеваю схватить телефон и наброситься на него. «Детка». Он добавил это, считая последнее слово отличным способом привлечь внимание Кэт.

Он пытается втянуть её обратно, взывая к её эмоциям. Чёрта с два он мог это сделать.

Грёбаного подонка не заботит Кэт, только история и его карьера. Это он вручил Кэт на серебряном блюде расстрельной команде. Буквально.

— Придурок, — выплёвывает Елена, чуть не плюнув на автоответчик на самом деле. Её мысли отражают мои собственные, и в этот момент мы почти сливаемся воедино этой взаимной ненавистью. Она всё еще держит мою руку и поднимает глаза снизу на меня. — Делай то, что должен, Брендон. Должна признаться… я немного тебя проверяла… и ты сдал экзамен. И знаешь, что? Мне нравится твой стиль, — произносит она, криво усмехаясь.

— Я никогда не видела, чтобы Кэт так вела себя с мужчиной. А я знаю свою сестру. Она упрямая. У неё сильная воля. Она устроит тебе адскую жизнь, если ты не закончишь все правильно.

Улыбаюсь ей:

— Елена… иначе просто невозможно.

Улыбка Елены становится шире:

— Хорошо… Кэт нужен кто — то, кто будет за неё бороться. Мой совет? Продолжай бороться.

Последние слова она произносит с ударением, глядя мне прямо в глаза и впиваясь ногтями в мою кожу.

— Но если ты когда — нибудь снова солжёшь ей… если причинишь ей боль… ты заплатишь за это. И тебе не придётся беспокоиться о моем дорогом Тедди… потому что я сделаю все сама… понятно?

Её глаза полны решимости. Тон крайне серьёзен… и хватка тоже. Я понимающе киваю, прикладывая руку к груди:

— Даю тебе слово.

Она кивает и отпускает мою руку, а я направляюсь к двери, но останавливаюсь и оборачиваюсь:

— Елена?

— Да?

— Скажи мне. Куда она собиралась?

Она на секунду задерживается возле дивана, прежде чем протянуть руку к кофейному столику. Проводит пальцами по синему ежедневнику Кэт: от одного сморщенного края к другому.

А потом бросает его мне. — Она собирается делать то же, что и ты. Она собирается сражаться.

Глава 16

Благодетель

ФОКС

Выхожу с парковки прямо под палящее солнце.

Пусть я и упустил Кэт возле дома Елены, но впервые с тех пор, как она от меня ушла, я спокоен.

Поверить не могу, что снова нахожусь здесь, там, где всё началось. Перед сорока пятью этажами стекла и стали. Зданием издания Фоксхолл.

Кэт вернулась в Тампу. Должна была. Судя по словам Елены, она вернулась сюда надрать кому — то задницу, возможно, нескольким людям.

У меня та же цель.

Но прежде, чем искать Кэт, мне нужно решить одно собственное дельце. Давнишнее.

Я избавился от костюма и галстука и стою перед зданием Фоксхолла в белой футболке и шортах. Это выглядит так, словно я готов заняться серфингом, а не прервать заседание совета директоров.

Но именно это я и собираюсь сделать: ворваться в зал заседаний… и раздать несколько тумаков.

Охрана машет мне, когда узнает меня в лицо. Если они и удивились, то никак этого не показывают. Единственный человек, знающий о моём уходе, это секретарша, которой я кинул свой пропуск, когда уходил с работы почти два месяца назад.

Нажимаю кнопку последнего этажа в лифте, гордо стоя среди моря костюмов в этой стеклянной клетке. Удивительно, но я наслаждаюсь поездкой. И перед верхним этажом нажимаю ещё одну кнопку.

Пока я здесь, то мог бы убрать с дороги ещё одного надоедливого комара. Решаю прихлопнуть его перед тем, как отправиться за крупной рыбой.

Выхожу из лифта на первом этаже и жестом прошу охранника пропустить меня через стеклянные перегородки. Едва он делает это, я бросаю ему «спасибо», а затем направляюсь мимо его растерянного лица прямиком в угловой офис.

Кабинет Грегори Сирса чрезмерно украшен: столь же претенциозно, как и его манера держаться. Белые стены завешаны дипломами, а по всему периметру комнаты на уровне глаз висят фотографии Грега со знаменитыми политиками и издателями.

Я удивлен, что дверь в его кабинет вообще открыта. Пусть я и не очень хорошо с ним знаком, он не кажется человеком, терпящим какое — либо взаимодействие с остальными сотрудниками. Не могу себе представить, что открытая дверь — жест приглашения. Особенно для меня, босса.

На самом деле я стою на пороге кабинета несколько долгих секунд, прежде чем он вообще замечает меня.

— О! Я вас не заметил, — говорит он, вставая во весь рост. Примерно метр девяносто, как и я, но кажется чуть ли не выше благодаря худощавой фигуре, из — за которой выглядит длиннее, чем есть на самом деле.

И с этим парнем встречалась Кэт?

Направляюсь к нему, оценивая его прилизанные волосы и тёмно — синий костюм, прежде чем протянуть ему руку для рукопожатия.

— Грегори Сирс? Как раз вас — то я и ищу. Меня зовут…

— Брендон Фокс, — заявляет он, прерывая меня. — Приятно наконец познакомиться.

Он чуть ли не шипит, как рептилия. Так и вижу, как он облизывает зубы, словно зверь на охоте, оценивающий свою добычу перед броском.

Эти скользкие трюки на мне не сработают. С моим отцом у него было бы больше шансов. Мне же уже не нравится эта тощая змея в тонкую полоску.

— Хотел бы я ответить вам тем же, — бормочу, оглядываясь вокруг. Он слегка хмурится, но, будучи профессионалом, умудряется сохранить лицо. — Могу я присесть?

— Конечно, мистер Фокс. Прошу, — отвечает он, указывая на богато обитое кресло перед столом, и я немедленно переосмысливаю нашу политику в отношении офисной мебели.

Жаль, что я не могу посадить его на табуретку Елены, я был бы счастлив увидеть, как этот червяк извивается.

— Мне хочется поговорить с тобой о Кэт Лексингтон, — произношу, наблюдая как расширяются, пусть и на долю секунды, глаза Грегори.

— Кэт Лексингтон… Кэт Лексингтон… — он повторяет её имя, как будто пытается вспомнить. Этот хуесос. Всего пару дней назад он звонил домой её сестре.

Хотелось бы расколоть его фасад… то есть лицо, прямо сейчас.

— О, да… — наконец заявляет он. — Я