Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Слезы покатились по щекам.
В дверь постучали.
– Сейчас, сейчас, – заторопилась я, стирая дорожки со щек.
Что делать? Ничего. Я сама все испортила. Мне не хватило одного дня, всего лишь одного последнего дня.
Я открыла дверь и вышла в салон. В основном все пассажиры спали, разложив кресла и вытянув, насколько можно, вперед ноги. Мой красавец-сосед мило улыбался, не спалось ему после такого. Я заняла свое место и прикрыла глаза, чтобы не видеть это чудовище, которое будет сопровождать меня до самой Москвы.
Почему Коул не остановил меня? Почему не побежал за мной? Да, кто меня остановит, если я уж что-то решила? Даже Тому это оказалось не под силу…
* * *
– Я хочу быть с тобой…
Что я могла ответить ему на это? Мы так мало были знакомы, он не знал, где я родилась, кто мои родители, что я люблю есть, что не люблю, почему я знаю язык, зачем я приехала в Лондон. Он вообще меня не знал. Я молчала, чтобы решиться сказать ему все, что я надумала.
– Том, – начала я. – Ты меня совсем не знаешь.
Он улыбнулся и, загадочно прищурив васильковые глаза, сказал:
– Я знаю, что ты Настя. Знаю, что ты из России. Знаю, что ты можешь водить мотоцикл и много шутить…
– И тебе этого достаточно? – пыталась вразумить его я.
Да, мы неплохо ладили, ему удавалось меня рассмешить, а в тот вечер я, кажется, даже почувствовала себя счастливой, желанной и красивой. Но это всего лишь один вечер, вот так вот не решают что-то в жизни. Или решают?
– Да… – осторожно ответил парень.
У меня была виза на шесть месяцев, и я не видела смысла в том, чтобы оставаться здесь до лета, а потом возвращаться в летние каникулы, когда не найти работы совсем. К тому же у меня институт и мне необходимо было получить диплом. И я приезжала в Лондон не к нему, а к тому, кто меня почти что выгнал из дома, но внутри у меня еще теплилась надежда на что-то, что не давало возможности ответить взаимностью Тому.
– Послушай… – Я задумалась, решая, что ответить. – А как ты узнал, что я уезжаю?
Задав наиглупейший вопрос, я попыталась сменить тему и выиграть еще время, чтобы сразу не отвечать отказом.
– А это так важно? – Его тон переменился, в голосе послышались стальные нотки, теперь я видела, что у него был характер, с которым мне тоже пришлось бы мириться, если бы я сказала «да».
Я пожала плечами. Конечно, все это не было таким важным, если бы не тот факт, что мне хотелось услышать хоть что-то о Коуле.
– Джонатан позвонил мне, как только ты скрылась за дверью их дома, сказал, что не знает, что делать.
– М-м-м… Не знает, как просить прощение? Или просто ему наплевать на меня? Им всем на меня наплевать! – выпалила я.
– Стася, подожди, – Том осторожно взял меня за руку и посмотрел в глаза. – Натан попросил меня, потому что ты не хотела никого слушать. Ни его, ни Клер. Она и Ричард хотели за тобой пойти, но он их остановил. Сказал, что ты не послушаешь.
«Я бы и не послушала», – подумала я.
– Ему-то откуда знать. С чего он решил, что я послушаю тебя?
– Мы вроде как… друзья, – неуверенно произнес Том.
Заманчиво звучало, забыла, что у меня так мало друзей, что не хватало еще одного.
– Вроде как друзья?! – передергивала я.
– Ну-у… – протянул он. – Немного больше…
– Нет, Том, – наконец ответила я. – «Вроде бы» меня уже не устраивает. Пусть теперь судьба решает за меня эти вопросы. Если ты моя судьба, то мы еще обязательно встретимся.
– А если нет? – настороженно поинтересовался он.
– А если нет, то нет. – Я высвободила руку, все еще находившуюся в его теплой ладони. – Прости. Я не хотела оставлять после себя здесь только плохие воспоминания, не держи на меня зла.
Страуд все еще не понимал, что я сейчас уйду, он просто окаменело пялился мне куда-то в подбородок, пока я, улыбаясь, прощалась с ним по-русски:
– До свидания, Том.
Потом я развернулась и зашагала к стеклянным дверям зеленого коридора.
Может быть, я поступала слишком самонадеянно, но мне просто хотелось, чтобы я что-то поняла в жизни, а люди, которые окружали меня в Лондоне, поняли меня. И не важно сейчас было, что у меня все же есть «загадочная русская душа».
Глава 17
Время лечит
Мой разум честно сердцу служит,
Всегда шепча, что повезло,
Что все могло намного хуже,
Еще фиговей быть могло.
В жизни всегда есть две дороги: та, о которой ты можешь всю жизнь потом сожалеть, и та, по которой пошла ты. Я для себя выбрала дорогу, теперь нужно было придумать план, следуя которому я смогла бы как можно быстрее забыть все, что со мной приключилось в рождественскую ночь и первый месяц нового года, чтобы можно было жить без оглядки.
Самолет приземлился в аэропорту Домодедово через четыре часа полета, и я почти сразу покинула борт, чтобы вздохнуть полной грудью и понять, что я вернулась домой.
Солнце только-только начинало выползать из-за горизонта. Рассвет… Рассвет моей новой жизни. Без всех этих мечтаний, розовых очков, работы и денег.
«Так себе рассвет, скажу я вам. И так себе выбор».
Спустившись по трапу, я зашла в автобус, который, как предполагалось, отвезет нас до здания аэропорта. Забившись в какой-то уголок в надежде тихонько пострадать о неправильно сделанном выборе, я отвернулась ото всех, всматриваясь в даль. Хотелось оказаться на продавленном диване в своей маленькой съемной комнатке на Варшавском шоссе. Там в старом потрепанном годами доме еще сталинской постройки, с окнами на проезжую часть, где всю ночь мелькают огнями муравьи-машины, можно было задохнуться от жалости и слез.
– Настя! Настюха! Привет! – услышала я за спиной.
Поразительная штука – жизнь. Именно тогда, когда ты больше всего хочешь остаться наедине с