— Мы это знаем, Хеттар, — ответила она. —Можешь ли ты что-нибудь с ними сделать? Например, отпугнуть? Он покачалголовой.

— Они голодны, Полгара, — сказал он, — и онинас учуяли. Вожак имеет гораздо большую власть над табуном, чем если б они былилошадьми. Я мог бы напугать одного-двух из тех, кто послабее, — если бы неон.

— Значит, придется сражаться со всеми сразу, —мрачно сказал Бэйрек, пристегивая щит.

— Не думаю, — сказал Хеттар. Глаза егосузились. — Все дело в вожаке. Табун подчиняется ему. Полагаю, если мы егоубьем, остальные убегут.

— Хорошо, — сказал Бэйрек, — попробуем убитьвожака.

— Нам стоило бы издать что-то вроде боевогоклича, — сказал Хеттар. Что-то такое, что он бы воспринял как вызов. Тогдаон выступит вперед. Иначе, чтобы добраться до него, нам придется прорыватьсячерез весь табун.

— Быть может, вот это послужит для него вызовом, —сказал Мендореллен. Он поднес к губам рог, и звонкий боевой клич, подхваченныйветром, прокатился по долине.

Вожак ответил пронзительным ржанием.

— Вроде подействовало, — заметил Бэйрек. —Давай-ка еще разок, Мендореллен.

Мендореллен еще раз протрубил в рог, и вновь вожак заржал. Потомгромадный жеребец поскакал вниз со склона, яростно пронесся сквозь табуннавстречу отряду и встал на дыбы. Когти на его передних ногах сверкнули внаполненном снежными хлопьями воздухе.

— Отлично! — рявкнул Бэйрек. — Вперед! —Он вонзил шпоры в конские бока, и его большой серый жеребец скакнул вперед,разбрасывая копытами снег. Хеттар и Мендореллен прикрывали его с боков. Всетрое понеслись сквозь снегопад к ревущему вожаку хрулгов. Мендореллен выставилвперед копье, и ветер донес до оставшихся позади странный звук: Мендорелленсмеялся.

Гарион вытащил меч и поехал вперед, прикрывая собой тетю Поли Се'Недру. Он понимал, что это лишь демонстративный жест, но не сделать этогоне мог.

Два хрулга, вероятно, повинуясь приказу вожака, выскочиливперед, навстречу Бэйреку и Мендореллену, в то время как сам вожак двинулся наХеттара, распознав в олгаре наибольшую угрозу для табуна. Первый хрулга стал надыбы, обнажив клыки в кошачьем оскале и подняв когтистые передние ноги.Мендореллен опустил копье и направил его в грудь оскалившегося чудовища. Кровьхлынула из пасти хрулги, и он опрокинулся навзничь, в падении увлекая за собойконец переломанного пополам копья.

Бэйрек отбил своим щитом когтистую лапу и, размахнувшисьсплеча, огромным мечом разрубил голову второго хрулги. Животное забилось наснегу.

Хеттар и вожак сближались в снежном вихре. Они двигалисьосторожно, кругами, не сводя один с другого страшных напряженных взглядов.Вдруг вожак встал на дыбы и обрушил на Хеттара мощные передние ноги срастопыренными когтями. Но конь Хеттара, в мыслях составляющий одно целое сосвоим седоком, грациозно отскочил от яростного удара. Хрулга развернулся инапал снова, и снова конь Хеттара отпрыгнул в сторону. Разочарованный неудачей,хрулга взвыл и бросился вперед, замахиваясь когтями. Конь Хеттара увернулся отразъяренного вожака и скакнул вперед. Хеттар приподнялся в седле и одним махомперепрыгнул на спину вожаку. Его сильные, длинные ноги сдавили ребра хрулги,правой рукой он захватил в горсть гриву.

Впервые за всю историю своего вида почувствовав на спинеседока, жеребец обезумел. Он метался, вставал на дыбы и визжал, пытаясьсбросить Хеттара. Табун, приготовившийся было напасть, замер и в недоумении иужасе наблюдал за тем, как их вожак пробует скинуть наездника. Мендореллен иБэйрек, онемев от изумления, натянули поводья. Хеттар круг за кругом скакалсквозь пургу на разъяренном жеребце. Потом Хеттар скользнул левой рукой в свойсапог и вытащил длинный широкий кинжал. Он знал лошадей и знал, куда ударить.

Первый же удар оказался смертельным. Взбитый копытами снегзаалел. Жеребец в последний раз вздыбился, вой вместе с кровью вырвался изпасти. Колени его подогнулись, он завалился на бок. Хеттар отпрыгнул в сторону.

Табун развернулся и с воем ускакал в пургу.

Хеттар мрачно вытер кинжал о снег и сунул обратно в сапог.На мгновение тронул рукою шею мертвого жеребца и повернулся в поисках сабли,отброшенной в диком прыжке на спину вожака.

Когда трое воителей вернулись под защиту деревьев,Мендореллен и Бэйрек смотрели на Хеттара с восхищением.

— Какая жалость, что они безумны, — сказал олгар.Взгляд у него был отрешенный. — На какой-то миг — всего на миг — я почти сним совладал, и мы мчались вместе. Потом он вновь впал в безумие, и мнепришлось его убить. Если б их можно было приручить… — Он оборвал фразу ипотряс головой. — Ну ладно. — И печально пожал плечами.

— Неужели вам хотелось бы ездить на таком? —спросил потрясенный Дерник.

— Никогда не было подо мной такого жеребца, — тихосказал Хеттар, — и не думаю, чтобы я смог его позабыть.

Он повернулся, отошел и встал поодаль, глядя на кружащийсяснег.

Они заночевали под соснами. На следующее утро ветер поутих,но снег все шел. За ночь его выпало по колено, и лошади с трудом брели вверх посклону.

Они перевалили еще один хребет и начали спускаться вследующую долину. Силк с сомнением посмотрел на снежные хлопья, густосыпавшиеся в безветренном воздухе.

— Если еще наметет, мы увязнем, Белгарат, — сказалон мрачно. — Особенно если нам придется и дальше ползти вверх.

— Не волнуйся, — успокоил его старик. —Дальше мы поедем по долинам. Они ведут прямо к Пролге, так что на хребты большеподниматься не придется.

— Белгарат, — обернулся через плечо ехавшийвпереди Бэйрек, — здесь свежие следы. — Он указал на цепочку следов,идущих по снегу поперек тропы.

Старик проехал вперед и остановился, разглядывая следы.

— Олгроты, — сказал он коротко. — Надодержать ухо востро.

Внимательно глядя по сторонам, они спустились в долину, гдеМендореллен надолго задержался, вырезая себе новое копье.

— Я лично не стал бы доверять оружию, которое постоянноломается, заметил Бэйрек, когда рыцарь снова сел в седло.

Мендореллен пожал плечами, доспехи его заскрипели.

— Деревья есть повсюду, милорд, — ответил он.Из-за сосен, скрывавших дно долины, Гарион услышал знакомый лай.

— Дедушка, — сказал он.

— Я слышу, — отозвался Белгарат.

— Много их, как вы полагаете? — спросил Силк.