Седрик молчал. Небо, как же долго он молчал! Мне казалось, будто прошла настоящая вечность, проведенная друг напротив друга в полной тишине.

И когда я уже отчаялась услышать от него хоть слово, Седрик почти беззвучно обронил:

— Верю.

После чего наклонился и поцеловал меня.

Прикосновение его прохладных, чуть обветренных губ меня обожгло. Я вцепилась в его плечи, иначе, боюсь, ноги бы просто отказались меня держать. Мы целовались в темной комнате с такой жадностью, будто в любой миг нас могли навсегда разлучить. Удивительно, но если во время разговора Седрик без особого стеснения с силой сжимал мои руки, то теперь обнимал так бережно и нежно, словно боялся причинить боль неосторожным движением. Наверное, он оставлял за мной выбор — когда именно стоит остановить это безумие. Беда была лишь в том, что меньше всего на свете я хотела, чтобы наш поцелуй прекратился.

Я почувствовала, как руки Седрика робко скользнули под плотную ткань сюртука, который он накинул на меня ранее. Его ласки становились все более уверенными и решительными. В голове запоздало мелькнула мысль о том, что мы поступаем неправильно. И тут же благополучно умерла, когда губы Седрика плавно скользнули по моей шее вниз.

А через мгновение все прекратилось, потому что дверь внезапно затряслась от ударов снаружи.

— Седрик, ты там живой? — послышался крик Кайла из коридора. — С тобой все в порядке?

Мы отпрянули друг от друга с такой поспешностью, будто нас застукали на чем-то очень и очень неприличном. В принципе это было недалеко от истины. Но когда я увидела, как Седрик выразительно состроил обиженную физиономию ребенка, у которого отобрали любимую игрушку, то невольно захихикала. Заулыбался и он, лукаво мне подмигнув. А Кайл тем временем продолжал надрываться из коридора:

— Седрик, скажи хоть что-нибудь! Иначе, клянусь, я выломаю эту дверь! Вышибу одним ударом!

— Пожалуй, тебе в самом деле лучше ответить, — пробормотала я, торопливо приглаживая растрепавшиеся волосы. — Иначе я подам в суд на полицейское управление, требуя возмещение материального ущерба.

— Знаешь, у Кайла есть удивительная особенность: он всегда приходит в самый неудобный момент, — пожаловался Седрик во весь голос, ни капли не смущаясь тем, что предмет обсуждения находился совсем рядом и наверняка слышал столь нелицеприятное заявление. — Но поверь, еще никогда его визит не был настолько некстати.

— Ты чего? — удивилась я, выразительно показав глазами на дверь. — Он же обидится на твои высказывания!

— Вообще-то на комнате заклинание неслышимости, — милостиво объяснил мне Седрик. Щелкнул пальцами — и невесомые голубоватые чары, которые он установил перед началом выяснения отношений и о которых я благополучно забыла, с негромким треском исчезли. А Седрик внимательно осмотрел меня с ног до головы, видимо, выискивая, нет ли в моем облике чего-нибудь компрометирующего, довольно кивнул головой и отправился открывать дверь.

И вовремя! Едва только он отодвинул засов, как в комнату ввалился бледный от переживаний Кайл, на кончиках пальцев которого зловеще багровело очередного заклинание.

— Седрик! — возмущенно воскликнул он. Встряхнул рукой, развеивая готовое сорваться заклинание, и взволнованно затараторил: — Ты с ума сошел! Что вы тут так долго делали? Я уж испугался, что она тебя прикончила! — и с немалым презрением кивнул в мою сторону.

— Да так, мы просто разговаривали, — уклончиво ответил Седрик.

Я заметила, как в комнату заглянула Дора. Увидела меня и расплылась в довольной улыбке, весьма двусмысленно мне подмигнув. Н-да, уж она-то точно не переживала за Седрика. Теперь она замучает меня расспросами, чем мы тут занимались. Вцепится как клещ, пока всю правду не разузнает.

— А почему свет не зажгли? — простодушно удивился Кайл, легким движением руки оживляя магический шар.

Улыбка Доры стала еще шире. Она удовлетворенно кивнула и сложила на животе руки, глядя на меня и Седрика с таким благодушием, будто мы уже стояли около алтаря, готовясь связать свои жизни брачным обрядом.

— Забыли, — сухо и неприязненно отозвался Седрик на наивный вопрос коллеги. — Не до того было.

Видимо, Кайл действительно был совершенно неискушен в житейских делах. По крайней мере, он более чем спокойно воспринял объяснение Седрика, не увидев в нем ничего странного или необычного. Лишь пожал плечами, недоумевая от столь глупого поступка товарища.

— И что? — вместо этого спросил он, по-хозяйски располагаясь на ближайшем стуле. Кивнул на меня с немалой долей презрения. — Найна Беатрикс призналась? Ты расколол ее?

— Хотела бы я понаблюдать за допросом, — мурлыкнула Дора, видимо без особых проблем догадавшись обо всем произошедшем в комнате. Негромко хихикнула. — Думаю, это было весьма и весьма волнительно.

Я покраснела от невольного смущения. Да, признаюсь, мы несколько вышли за рамки приличий. Но ничего совсем уж страшного не произошло. И в конце концов, сейчас никто не требует, чтобы девушка блюла свою невинность до замужества! Поэтому я имею право встречаться с кем захочу!

«Имеешь, имеешь, — с ехидным смешком заверил меня внутренний голос. — Но согласись, роман со следователем, который ведет дело об убийстве, произошедшем в твоем доме, выглядит более чем двусмысленно. Эдак можно решить, что ты сама навязалась Седрику, лишь бы отвести от себя подозрения».

— Найна Беатрикс призналась в убийстве? — продолжал тормошить помрачневшего Седрика Кайл.

— Я считаю, что не стоит делать поспешных выводов, — уклончиво отозвался тот. — Сначала разберемся, что это вообще за монета. Ты говорил, что почувствовал на ней остатки магии? Очень интересно!

И Седрик поспешно вперил взгляд в узелок, сделав вид, будто полностью сосредоточился на новой идее.

Кайл изумленно вскинул бровь. Посмотрел на меня и недовольно поджал губы, без особых проблем поняв, что я на сей раз выкрутилась из непростой ситуации.

— Давай проверим монету, — без особого энтузиазма согласился Кайл и недовольно покачал головой. — Седрик, знаешь, на мой взгляд это лишнее. Если хорошенько надавить на найну…

— Достаточно, — торопливо оборвал его Седрик и с демонстративным вниманием принялся развязывать узелок, стараясь не глядеть ни на меня, ни на ехидно скалящуюся Дору, ни на Кайла, пышущего законным негодованием и недоумением.

Спустя неполную минуту в свете магического шара на ладони Седрика мягко засияла злополучная монета. Приятель был настолько осторожен, что не прикасался к ней напрямую, обернув руку все тем же носовым платком.

— Что скажешь? — Кайл, не выдержав, встал и подошел ближе, с нескрываемым любопытством наблюдая за действиями старшего товарища. — Чары еще детектируются?

— Да. — Седрик кивнул, пристально разглядывая мою находку. Наконец осмелился и легонько тронул указательным пальцем отверстие по центру и тут же одернул руку. Задумчиво протянул: — Хм… Странно.