– А что вы хотели мне рассказать, пани Александра? – проговорил капрал, не ответив ей насчет своих подозрений.

– Что хотела сказать? – Аля встревожилась. – Ах да! Я в тот день видела одного пана… такой сутулый тип, очень неприятный… он шел в замке следом за профессором, а потом выбежал из той часовни, где позже я нашла Любомирского. Он был очень взволнован!

– Взволнован? – переспросил капрал. – То неудивительно! А не помните ли вы, пани, каких-нибудь его примет?

– Ну, я же говорю – такой сутулый, неприятный… ах да! Он разговаривал с экскурсоводом, и тот называл его «пан Войцех»!

– Войцех? – переспросил капрал и сделал небольшую паузу, вероятно, чтобы записать имя.

Затем он проговорил совсем другим тоном, доверительным и задумчивым:

– Вы спросили меня, пани Александра, подозреваю ли я вас… не обижайтесь, дорогая, моя профессия принуждает подозревать каждого. Не просто подозревать – проверять, была ли у данного человека возможность совершить преступление, способ и мотив. Насчет возможности – вы, пани, действительно номер первый. Вы находились возле тела пана профессора, были там одна, так что вполне могли сделать укол. Теперь – способ убийства… это убийство совершено таким способом, который не требует физической силы, то есть убийцей вполне могла быть женщина…

Але казалось, что каждым своим словом капрал вбивает гвозди в ее гроб. Еще немного – и он предъявит ей обвинение. Единственное, что ее немного успокаивало, – то, что их с капралом разделяли сотни километров и несколько государственных границ. Пусть он ее обвинит, арестовать-то все равно не сможет…

Да, он сможет передать улики своим российским коллегам! Ведь погибший профессор – гражданин России!..

Но следующие слова капрала успокоили ее.

– Так что, признаюсь, я вас какое-то время подозревал, – продолжал пан Махотек. – До самой последней минуты. Пока вы не сказали, пани, где работаете…

– При чем тут моя работа?

– Притом пани, что у вас нет мотива. Больше того: для вас смерть пана профессора – большая неприятность, потому что вашей фирме придется выплатить наследникам Любомирского страховую премию, и довольно большую…

Вот как! Он уже знает даже про размер страховой премии! Вроде не прерывал разговор, а уже успел выяснить! Здорово работает пан капрал!

– Да, вы правы, для нашей фирмы смерть профессора – событие неприятное, – подтвердила Аля и облегченно вздохнула, надеясь, что капрал этого вздоха не услышит.

Она хотела рассказать капралу про тот разговор между Войцехом и экскурсоводом, который они с Дашкой подслушали на следующий день, – у этих двоих явно были какие-то секретные дела. Но услышала Дашкин голос: «Молчи! Капрал тогда спросит, отчего ты раньше ему ничего не сказала, а также, за каким чертом мы потащились в замок второй раз. Ты – не я, начнешь мямлить, он живо тебя расколет. Молчи!»

«И то верно», – подумала Аля, вешая трубку.

Не успела Аля закончить разговор, как ее вызвал шеф.

Он сидел за столом мрачный как туча.

– Ну что, – проговорил вместо приветствия. – Какой прогресс в деле Любомирского? Удалось уломать наследника? Удалось уговорить его на частичную выплату?

– Нет, – честно призналась Аля. – Но, Андрей Ильич…

Однако шеф не дал ей договорить.

– Что значит «нет»? – загремел он на весь кабинет. – Чем ты занималась все это время? Ворон за окном считала? Я же ясно поставил перед тобой задачу!

– Я просила обращаться ко мне на «вы!» – ответила Аля резко.

Шеф как раз замолчал, чтобы набрать воздуха, и Алины слова отчетливо прозвучали в тишине. Шеф покраснел как рак и выпучил глаза. Он хотел обрушиться на Алю с новыми обвинениями, но она проговорила, воспользовавшись паузой:

– Я не считала ворон, как вы изволили выразиться, а занималась делом. И выяснила, что возникли важные аспекты, которые могут повлиять на выплату…

– Какие еще аспекты? – недовольно проворчал шеф, но Аля видела, что он заинтересовался.

– Я связалась с Польшей и выяснила, что профессор Любомирский не умер…

– Что значит – не умер? – раздраженно переспросил шеф. – Что он, жив, что ли?

– Нет, конечно. Он не умер естественной смертью – его убили.

– Вот как?! – Шеф забарабанил по столу пальцами. – И что это нам дает? Убийство предусмотрено среди страховых случаев?

– Предусмотрено, – кивнула Аля. – Но пока идет следствие, мы не можем получить официальное заключение. А значит, не можем выплатить страховку.

– Ну, это уже кое-что… – Шеф прикрыл глаза, и Аля буквально увидела, как у него в голове закрутились шестеренки – он просчитывал, что можно выжать из новой информации.

– Ну, отсрочка платежа – это уже кое-что, – повторил шеф после короткой паузы. – Мы хотя бы сможем прикрыть финансовые дыры. Но я вижу еще более интересную возможность. Ведь по любому законодательству страховка не может быть выплачена, если ее получатель виновен в страховом случае…

– Что вы хотите сказать, Андрей Ильич? – удивленно переспросила Аля, до которой не сразу дошла его идея.

– Я хочу сказать, что если этот племянник убил своего дядюшку, то ему не видать страховки как своих ушей!

Аля потеряла дар речи. Она заморгала, покрутила головой, чтобы там все встало на свои места, и только после этого проговорила:

– Но, Андрей Ильич, это же бред! Этого просто не может быть! Он вообще не был в Польше!

– Он? – Шеф перегнулся через стол. – Александра, ты на кого работаешь – на меня или на этого племянника?

– На вас, разумеется…

– Так вот, не забывай об этом! Не забывай, что твой заработок напрямую зависит от результатов нашей финансовой деятельности, то есть конкретно – от того, заплатим мы страховку или нет! Вот как ты должна на это смотреть!

– Все-таки я не поняла – чего конкретно вы от меня хотите? Что я должна делать?

– Ну почему тебе все надо разжевывать! – проговорил шеф, недовольно поморщившись. – Ты ведь, как я понял, вышла на польскую полицию?

– Ну да, узнавала, как продвигается расследование смерти профессора…

– Так вот, если ты на них вышла – постарайся деликатно дать им понять, что этот самый племянник вполне мог быть причастен к дядиной смерти. Деликатно, но настойчиво!

– Но это же чушь! – воскликнула Аля. – Я же говорила вам, что Федор вообще не был в Польше!

– Ну и что? Главное, чтобы он попал в круг подозреваемых. Следствие может тянуться очень долго, и мы можем на весь этот срок заморозить выплату. И имей в виду, Александра: это не совет. Это приказ. Ты поняла?

– Поняла, – ответила Аля, опустив глаза в стол.

Она представила открытое, привлекательное лицо Федора Корнеева и подумала, как будет разговаривать с ним, если выполнит приказ шефа и станет оговаривать Федора перед польской полицией. Не станет она этого делать! Пусть шеф увольняет ее!