две более-менее гладкие доски. Можно будет сколотить решётку из реек, на какое-то время её хватит. А там глядишь, и хозяин в доме появится. Надо узнать, кто такой этот Васильченко.

Мать конечно не одобрила мои вечерние планы. Да что ж за хрень-то, опять мне приходится клянчить карманные деньги. Да ещё выслушивать требования быть паинькой, не пить, не курить, морально не разлагаться, и домой не позже полуночи. Ну последнее как получится, а всё остальное честно обещал. За это мне выдали свежую рубашку и бельё в баню. На этот раз мылся без парилки, некогда.

Судя по батиной схеме, танцы находились где-то в противоположной стороне от КБО и магазина Тайга. Думаю, не один я на них собираюсь, надо только следовать за народом на звуки музыки.

Танцпол расположился в небольшом парке среди сосен и был огорожен сетчатым забором. Присутствовала даже сцена под полусферой навеса. Ну всё как у людей. Во времена моей первой молодости такие танцплощадки уже были довольно обшарпанными, заборы скорее формальными, и называлось это мероприятие дискотекой.

Здесь и сейчас всё было культурно, у входа дежурили парни с красными повязками на рукавах. На меня они воззрились как солдат на вошь, но по формальным признакам не нашли, к чему придраться, так что я прошёл, уплатив свои двадцать пять копеек.

Взгляды, обращённые на меня с разных сторон, свидетельствовали что я личность известная в местных кругах. Сто пудов, промоют каждую косточку в организме и каждую отсутствующую волосинку на моей голове. Ну начинайте, подходите делиться информацией. Всё равно, Сони пока не видать, так поработаю на батю, хоть и зол на него.

Интересно, сам он придёт для поддержания порядка или им тут хватает дружинников и объявления о запрете алкоголя и мини-юбок?

Когда и кого это останавливало? Нас и в сухой закон не останавливало, особенно после армии, когда мы вернулись крутыми дембелями. Эх, помню, с Лёхой однажды на мотоциклах на дискач в клуб закатились и свой музон врубили. С трудом, но отмахались на пару от милиции и свалили в туман. Сколько нам было? По двадцать? Эх, молодые дураки были, но вспомнить почему-то приятно.

И с будущей женой Оксаной я там же познакомился. А покорил меня её дикий начёс и фиолетовые лосины. Стервой редкостной оказалась, но любил я её страшно, и терпел до последнего все выходки. Надо отдать должное, если бы она меня не пинала, так и прозябал бы в муниципальном автобусе. Мне главное было за баранкой, а куда ехать — не так важно. Зарплаты худо-бедно хватало, да и приработок помаленьку был, когда билеты не забирали. Но Оксанка пилила меня до тех пор, пока я не психанул и не подался сначала к частнику на маршрутку, а потом и свой микроавтобус купил. В шоптуры вместе ездили в Китай и Монголию. А потом она открыла свой бутик, объявила меня неудачником и ушла. Думал — сопьюсь. Спасибо друзьям — вытащили и предложили повозить своих коллег-знакомых на Аршан. А мне понравилось, хорошо там, и душа будто очищается каждый раз в горах.

— Санька, ты что ли? Богатым будешь, не узнал! — прервал мои воспоминания хлопок по спине. Парень с вислыми усами и в тельняшке и клёшах. Со флота, что ли?

— Здорово, — улыбнулся я. Надо как-то выкручиваться.

— Ты чего над собой сделал? — громогласно изумлялся он.

— Ничего ты не понимаешь, это новая мода.

— Да ну? А это что? — обвёл он рукой окружающих патлатых парней.

— Лапти гну. Сказано тебе — самая последняя мода!

— Откуда набрался? Из тайги привёз, что ли? Говорят, ты с дядькой ездил. И как, многонамыли?

— Погромче ори, — укорил я его.

— А, ну да, прости. Всё равно никто не слышит, музыка же.

— О таком в приличном обществе вообще не говорят. Под следствием я, ясно?

— А чего же разгуливаешь тогда?

— А кто мне запретит? Я подписку о невыезде подмахнул, а внутри посёлка ходи, куда хочешь.

— Подожди, а чего шьют-то?

— Щас всё тебе рассказал.

— Так а Фёдор где?

— Кабы я сам знал. В тайге расстались. Без меня он в посёлок приходил, не пересеклись.

— Подожди, я ж его видел.

— Когда?

— Позавчера. У Моисея столкнулись. Я ещё спрашивать начал, как дела, где ты, а он сказал, что некогда ему и чуть не бегом убежал.

— А ты там сам-то что делал?

— Так девчонки же из технаря приехали на каникулы. Ну мы с парнями искали место, чтобы культурно выпить. А у Моисея, сам знаешь, всегда зелёный свет. Ну мы пузырь взяли, и…

И тут я увидел Соню. Перед ней и толпа будто раздвигалась в стороны, как перед королевой. Бред, конечно, никто никуда не сдвигался, но она свободно прошла между танцующих пар, при этом выискивая взглядом кого-то. Надеюсь, меня.

— Прости, друг, потом договорим, — махнул я разговорчивому собеседнику и устремился вперёд.

Девочка моя, да ты ещё краше, чем была днём. Небесно-синее платье так тебе идёт, будто кусочек неба опустился к нам. Кранты мне, граждане, я влюбился самым банальным образом, эти признаки хорошо помню, хоть и не болел я этой болезнью много лет.

— Потанцуем? — зашёл я сбоку, проигнорировав чьё-то очередное удивлённое лицо.

Замешкалась. Не давая ей опомниться, взял за руку и повёл в центр площадки. ВИА какое-то там тянуло медленную мелодию. И славно, потому что модных танцевальных па я не знаю.

— Разговоров будет, — озабоченно нахмурилась она.

— Про что?

— Про нас с тобой, конечно. Навоображают сейчас невесть что. Ну и со стрижкой, конечно, мы погорячились.

— Да плевать. Я их не знаю, да и знать не хочу. Хотел попросить, кстати, ты меня не выдай пожалуйста ненароком.

— В каком плане?

— Ну про то, что я перевоспитался.

Смеётся, звонко и заразительно.

— Вот теперь я тебя узнаю. Помнишь, как мы в третьем классе расписание перепутали и без формы на физру пришли, и нас ругали, а ты сказал, что можно нас не ругать, потому что мы уже сразу перевоспитались.

И щёчки рдеют, и губы алые без помады сочнее других, напомаженных. И глаза, глаза синие с искрами смеха. До чего ж ты хороша, да ради одной этой встречи стоило сюда попасть. Но надо ещё как-то собраться и отработать по батиному заданию. И чую, нелегко это будет,