Такая дева, как она, ученая, знающая все эти непонятные слова, чистенькая до блеска, тонкая и чужая, должна обливать презрением каждый раз, завидя грязного кузнеца.

Наверняка насмехается. Так и хочется шею свернуть.

И зачем согласился на глупое учение? Сидеть в этой комнате рядом с чужачкой, смотреть на нее — то еще мучение!

Прожил бы и без знания букв, как жил всегда. Он умеет сражаться, этого достаточно для воина! Скорее бы она ушла!

«Ну да, так и будешь таскаться на поклон к Хальдору да слушать его уколы, раз сам ни строчки прочесть не можешь! Риар, а от незнакомых слов дергаешься, как будто йотун в зад укусил! Изменений хочешь, а сам?»

Краст досадливо потер шею. Вот уж йотунова отрыжка! Куда ни плюнь — везде ловушка!

Ладно, он перетерпит. Стиснет зубы и выдержит. Главное — смотреть в книги, чтоб они провалились, а не думать о том, что творится в голове у бледной мори. Да и какая ему разница? Пусть думает что хочет!

И на пальцы ее не смотреть, и на эти тонкие ключицы в вырезе, и на губы…

Тем более что и смотреть там не на что! Поганка тощая.

Скорее бы убралась! Бесит так, что зубы скрипят!

* * *

Главное управление ликвидации и предупреждения внешних угроз Конфедерации

— Наш агент на месте? — Этан Грэй, командующий внешней разведки Конфедерации, смотрел в упор, не мигая, что в сочетании с его серым мундиром и полным отсутствием мимики на лице всегда производило угнетающее впечатление на собеседников.

Однако человек, сидящий напротив, без проблем выдержал и немигающий взгляд, и суровые интонации вопроса. Может, потому что был как раз нечеловеком.

— Да. Этот человек пересек Туман и находится на земле фьордов. — Он помолчал, задумчиво посмотрел на свои сложенные руки. — Что ты хочешь найти?

Командующий сдержал недовольство. Обращение на ты его коробило, но тот, кто сидел напротив, не признавал другого. Грэй заставил себя расслабиться и даже слегка улыбнуться. Его губы на краткий, почти неуловимый миг дернулись, левый уголок рта приподнялся, и снова все вернулось на место — в ровную и тонкую линию.

— Мы ищем все, что поспособствует провалу программы переселения и создаст необходимый прецедент для ее закрытия.

Сидящий напротив мужчина поморщился, но переспрашивать не стал. Понял. Он был умен, и это порой нервировало Грэя.

— Наши планы совпадают. Думаю, ваш человек найдет что ищет.

— Несомненно. — Грэй посмотрел в панорамное окно, за которым высились небоскребы столицы. — Наши миры слишком разные, хорошо, что мы с… тобой это понимаем. Научное сообщество и общественность пока на стороне программы переселения, но это пока.

— Хочешь открыть людям правду? — вскинул брови визави командора. — Ты знаешь закон.

— Ты сейчас предположил, что я нарушу закон Конфедерации? Или фьордов? — чуть больше холодного ветра… И усмешка на бледных губах командующего. — Закон призван защищать жителей страны. В том числе и переселенцев. Если мы обнаружим факты, позволяющие усомниться в безопасности программы переселения, закон будет пересмотрен, а фьорды из нейтральных земель перейдут во враждебные, и проход будет закрыт. Это должно произойти.

Его собеседник оторвал взгляд от окна, рассматривать которое ему нравилось больше, чем хозяина кабинета.

— Да. Так будет лучше для всех. Меня не волнует Конфедерация. Но фьордам будет лучше без нее.

— Заботишься о своих землях?

Ильх, сидящий в кресле командора разведки, улыбнулся. И Грей едва не скривился. Внешняя привлекательность варваров — это тоже какая-то насмешка над всей Конфедерацией. Инстинкты, сила, завораживающая мощь и дикость — то, чего почти лишены представители разумной цивилизации и чем так щедро наделены эти… чудовища.

Недовольство все же скользнуло по лицу командора, но он сдержался. Несмотря на улыбку и спокойную расслабленность ильха, Этан Грэй ни на миг не забывал, кто перед ним.

Дракон.

* * *

Ужинали снова сухими запасами, от которых у меня уже болел желудок. А вечером риар не пришел. Куда отправился и где спал — мне не сообщил, понятно. Может, решил попрощаться с Ингрид? Кажется, эта пышногрудая красотка как раз в его вкусе!

Долго лежала без сна, всматриваясь в очертания гор, виднеющиеся за окном, и слушая ветер. Я уже привыкла к его песням, и порой даже казалось, что ветер говорит что-то важное. В шорохе, вое и свисте мне слышались слова о хёггах и существах, живущих в скалах, словно и ветер рассказывал мне о фьордах.

А проснулась я, вздрагивая от кошмара: черный дракон с бесконечной тьмой в глазах завис прямо надо мной. Стальные клыки вот-вот сомкнутся на моем теле, я уже ощущаю горячее дыхание зверя и близость гибели…

Очнулась, хватая ртом воздух, и увидела лицо Краста. Он смотрел на меня, видимо, разбуженный всхлипами, но не делая попыток успокоить. Лежал на боку, как всегда, почти не прикрываясь. Волосы чернильным пятном на белом мехе, а в глазах… что? Я смутилась и отвернулась, все еще продолжая ощущать спиной его взгляд. А утром его снова не было. И если бы не краткое пробуждение среди ночи, я решила бы, что риар и вовсе не приходил. Впрочем, может, так оно и было. Может, мне и вовсе приснился тот странный взгляд поверх разделяющих нас покрывал и шкур. Взгляд, который я так и не смогла понять или объяснить.

Покидать утром кровать стало настоящим испытанием, с каждым днем башня остывала все сильнее. Так что я уже мрачно прикидывала, как буду спать в платье и накидке. А с купанием и вовсе придется попрощаться.

— Так я быстренько превращусь в немытую дикарку, — прыгая на одной ноге, пробурчала я.

Внизу было тихо — ни прислужниц, ни воинов, ни риара.

Я зябко укуталась в накидку и, зевая, вошла в кухню. В пустом и полутемном помещении было неуютно. Я привыкла к небольшой, но светлой кухоньке дома, где стоял добротный стол, привычная и понятная техника, любимый пузатый чайник… а здесь? Черное нутро пугающего очага, жуткие ухваты для горшков, чугунки, доски, камни непонятного назначения, палки, бочки… И все это такое примитивное и неудобное! Как можно готовить в таком жутком месте?

Со вздохом я потянулась к глиняному кувшину с водой и замерла. Луч света скользнул по стене, выхватив силуэт — рогатый и косматый. Я вздрогнула испуганно, вот только дрожать и бояться мне осточертело уже до безумия! И потому я отшвырнула кувшин, схватила тяжелый железный прут и рванула к чужаку.

— А ну стоять! — заорала я, грозно потрясая своим орудием.

Фигура качнулась, ушла во тьму. А когда я подбежала, то возле стены были лишь пустые бочки. Отшвырнув прут, я с рычанием перевернула ближайшую, кинулась ко второй, третьей…

— Где ты! А ну выходи! Хватит прятаться! Я не боюсь тебя! — орала я, громя и без того разворошенную кухню.