Андрей Сергеевич расхохотался. Он смеялся примерно минуту. Потом неожиданно умолк и стал серьёзным.

— Послушайте, Александр. В вашей истории есть немало тёмных пятен. Но я готов закрыть на них глаза, если буду знать, что вы на нашей стороне.

Вот здесь я ему не поверил. Он будет копать до конца. Но, что бы он ни выкопал — прийти к правильному выводу это ему не поможет.

У меня был очень простой выбор. Я мог вежливо послать Андрея Сергеевича и нажить себе очень опасного врага. А мог согласиться — и нажить очень опасного союзника, но и использовать новые возможности.

— Я согласен, — просто сказал я.

Андрей Сергеевич не удивился. Он просто кивнул и перевёл тему разговора.

— Знаете, мне в голову пришла любопытная мысль. Что, если напавшие на вас люди искали не записную книжку, а медальон? Ведь его у вас нет?

Март 1242-го года. Псков

Александр не стал задерживаться в Пскове. Ограбленный немцами город не мог прокормить большое войско, а окончательно разорять псковичей князь не хотел.

Он задержался в городе только для суда над изменниками. Псковичи сами выдали князю тех бояр, которые полтора года тому назад вместе с псковским посадником открыли ворота города тевтонским рыцарям.

Суд был коротким. Стоя на деревянном помосте, под грозный шум толпы Александр приговорил шестерых бояр к смерти. Повесили их тут же — на глазах у всех жителей Пскова.

Князь Андрей, довольный тем, что владимирцам и суздальцам не пришлось участвовать в бою, засобирался домой.

— Город мы освободили, — сказал он Александру, потягивая горячий мёд из большой деревянной кружки. — Чего же ещё? Скоро весна, пора хлеб сеять. Надо распускать мужиков по домам. Да и добычи с этого похода нет — не станешь же своих грабить!

Александр задумчиво постукивал пальцами по деревянной столешнице. Он ожидал, что Андрей захочет прекращения похода. В планы брата не входило слишком ослабить Тевтонский орден. Это чересчур усилило бы Новгород.

— Послушай, Саша, — добродушно сказал Андрей Александру. — Пока у Новгорода есть враги — и ты нужен боярам. А как всех победишь — так они против тебя и поднимутся. Мигом вспомнят о новгородской вольнице, начнут баламутить вече. Тем более, теперь — когда они Псков почти к рукам прибрали.

Новгородские бояре, и вправду, старались, как могли. Чуть-чуть не посадили в Псков своего посадника взамен сбежавшего Твердилы. Но тут возмутились псковичи.

Новгородцы, хоть и были с армией, но спорить с населением города не рискнули. Ограничились договором о торговле и военной помощи.

— Ладно, — кивнул Александр, не желая спорить с братом. — Пойду, проверю, как войско разместили.

— Да поешь ты уже, — добродушно улыбнулся Андрей. — Сейчас уха будет.

Александр мотнул головой.

— Некогда!

В другой горнице он тайно собрал новгородских бояр. Пригласил и владимирских воевод, которые были недовольны мирным окончанием похода.

— Если сейчас пойдём в немецкие земли — убеждал их Александр — возьмём богатую добычу! Никто пустым не вернётся. Немцы нас не ждут и отпор дать не успеют.

Одновременно новгородские посланники мутили суздальцев и владимирцев, соблазняли их хорошей добычей в землях Ордена.

И когда Андрей решил отвести войско обратно в Приволжье — войско с ним не согласилось. Все хотели идти дальше, добивать тевтонцев.

— Ты нарочно всё это устроил! — обвинил Андрей брата.

Александр пожал плечами.

— Они воины. А как воину из похода без добычи возвращаться? Грабить псковские земли мы им запретили. А что они дома скажут жёнам и детям? Ради чего в поход ходили, жизнью рисковали и конями? Да и новгородцам надо своё получить за прошлогоднее разорение.

— Ладно! — Андрей тряхнул лохматой головой. — Чего ты хочешь?

— Разорить окрестные тевтонские земли, чтобы им неповадно было на Русь нападать.

— А города? — спросил Андрей. — Замки? Их тоже штурмовать будем?

— На города не пойдём, — ответил Александр. — Разорим земли за озером, сожжём Нарву. И хватит с них.

Андрей задумался. Хорошо возвращаться из похода победителем, которому не пришлось даже кровь проливать. Но вернуться с богатой добычей ещё лучше. Это и отец одобрит. Будет, чем платить дань ненасытным татарам.

Да и брату надо помочь. Всё-таки, у них теперь уговор.

— Ладно, — повторил он. — Когда выступаем?

— Завтра, — немедленно ответил Александр.

На следующее утро русское войско двинулось правым берегом реки Великой в сторону Чудского озера.

Глава 18

Август 1970-го года. Новгород — Ленинград — Приморск

Андрей Сергеевич не пошёл со мной на пляж. Мы распрощались на мосту через Волхов.

— Завтра начнутся раскопки в Приморске, — сказал мне Андрей Сергеевич. — Мы очень заинтересованы в вашем участии. Поэтому закрывайте практику в Новгороде и возвращайтесь в Ленинград. Уладите дела в Ленинграде и выезжайте в Приморск. Надеюсь, Валентин Иванович к этому времени оправится.

— Как он себя чувствует? — спросил я.

— Лучше, чем можно было ожидать, — ответил комитетчик. — Он сказал вам, что в поезде на него напали?

— Нет, — удивился я. — Я думал, что ему просто стало плохо с сердцем.

— На него напали и пытались отобрать документы, — повторил Андрей Сергеевич. — Брызнули в лицо жидкостью, которая вызывает проблемы с сердцем. Но Валентин Иванович успел выскочить в коридор и поднять шум.

— Понятно, — кивнул я.

— Будьте осторожны, Александр. Просто на всякий случай.

Андрей Сергеевич пожал мне руку и быстро пошёл в сторону вокзала.

А я отправился на пляж, где меня дожидалась Женька.

— Кто это был? — спросила Женька, переворачиваясь на спину.

На её загорелых плечах я увидел катышки слезающей кожи.

— Это по поводу Валентина Ивановича, — ответил я. — Ещё раз выспрашивал подробности.

— Ясно, — лениво протянула Женька, приподнимаясь на локтях. Её крепкая грудь откровенно выступала под чашечками зелёного купальника. Рыжие кудряшки почти полностью заслоняли веснушчатое лицо.

— У тебя нос облупился, — улыбнулся я.

— Знаю, — ответила Женька.

Солнце быстро высушивало мокрую после купания кожу. Мне снова стало жарко.

— Пойдём, ещё окунёмся? — предложил я.

— Не хочу, — Женька помотала лохматой головой.

— А я искупаюсь.

Я вскочил на ноги и побежал вниз, к воде. Забежал по пояс, нырнул и поплыл, держась наискось против течения, чтобы оно не отнесло меня в сторону от пляжа.

Заплывать далеко от берега не имело смысла — там течение становилось сильнее. Прохладные водяные струи закручивались в небольшие водовороты. Эти водовороты не были опасны для пловца, но всё равно будоражили.

Я развернулся и поплыл против течения параллельно берегу. Гребя изо всех сил, я добился только того, что оставался на месте. Из воды я видел Женьку, которая сидела на песке, надвинув на лицо свою широкополую шляпу.

К Женьке подошли двое парней. На