– Богдан Романович, с возвращением! – В дверном проеме палаты появляются отец и мужчина в белом халате, по всей видимости, мой лечащий врач.

Глава 29

Алиса

Автобус петляет между красноватыми скалами и равнинами Военно-Грузинской дороги. Несмотря на усталость и недосып, я с интересом разглядываю окружающие пейзажи – дикие и необузданные, величественные в своей красоте и обладающие властью над человеком… Отчего-то я не злюсь на Грузию, забравшую у меня папу… Салон наполняет раскатистый мужской храп. Боголюбов громко сопит и что-то бормочет во сне. Из его грубых ботинок торчат синие носки с бананами. Мне хочется рассмеяться в голос, но я зажимаю рот ладонью и тихонько хихикаю.

Авалиани сделал вид, что не заметил страха и беспокойства предводителя группы – майора Кононца. Напротив, Зураб улыбался, ощущая свою власть над нашим воображением.

Несмотря на внешние комфорт и безопасность ночного пристанища, мужчины всю ночь дежурили по очереди.

Головы спящих Кононца и Пахомова болтаются, как у болванчиков, когда автобус подпрыгивает на кочках и клонится на поворотах.

– Спускаемся в Гудаури, – небрежно обернувшись, произносит водитель.

Прилипаю к стеклу, жадно всматриваясь в покрытые снегом вершины Казбека и бурлящую в низине реку Арагви. С ее поверхности ввысь поднимается морозный белый туман.

– Мир, просыпайся, – тихонько пытаюсь разбудить Боголюбова, тронув его за плечо. – Ты пропустишь всю красоту.

– Лисенок, твоя красота меня впечатляет больше горных вершин, – сонно произносит он и сладостно зевает.

– Не подлизывайся.

– И не думал, Лис. Ты так мило храпишь, ночью мне довелось послушать.

– Что-о? Серьезно?

– Шучу. Дадим нашим предводителям досмотреть сны? – Мир оборачивается на спящих Кононца и Пахомова. Глеб громко храпит, открыв рот.

Вдали, между вулканических низких скал, виднеется военная база. На пустыре стоят два вертолета, окруженные одноэтажными неказистыми постройками. Жилые дома, поселки остались далеко позади, на вершине.

– База отрезана от цивилизации, Лис. Если они задумают что-то, нас не найдет никто… – чуть слышно произносит Мир.

– Найдут, Михалыч, не бойся, – сзади раз-дается голос майора Кононца. Он потягивается и трет глаза. – Петровские с остальными членами экспедиции должны вернуться сегодня из Гори. Нас слишком много, чтобы…

– Их было двадцать пять, – произношу я возмущенно.

– Сейчас все будет по-другому. Обещаю, – успокаивает меня Кононец и расталкивает Глеба.

* * *

Автобус совершает последний крутой поворот и паркуется перед заснеженной вертолетной площадкой. Ветер рвется в закрытую дверь и едва не сбивает меня с ног, когда водитель открывает ее. Ну, здравствуй, горный климат! Плотнее прижимаю шарф к шее и почти до бровей натягиваю шапку.

– Добрый день. Меня зовут подполковник Резо Лагидзе, – невысокий человек с обезображенным лицом протягивает мне руку, когда я спрыгиваю со ступенек. Через его правую щеку проходит толстый шрам. Внешний уголок правого глаза опущен, обнажая красноватую слизистую.

– Добрый. Я Алиса, – хриплю я чуть слышно, высвобождаясь из его крепкого захвата.

Резо здоровается с мужчинами и жестом указывает на барак, построенный из быстровозводимых конструкций.

В бараке очень холодно, несмотря на растопленную печку. Молоденький солдат подбрасывает в нее уголь, с опаской осматриваясь по сторонам.

Резо что-то говорит ему по-английски. Тот вскакивает как ошпаренный и уходит.

– Ураган не унимается. Расшалился Гуд, – сквозь зубы произносит Резо, поджигая кончик сигареты.

– Кто такой Гуд? – улыбается Мир, устраиваясь на длинной деревянной лавке перед столом.

Кононец с Пахомовым угощаются сигаретами, предложенными Резо, и садятся на лавку с другой стороны стола.

– Грузины почитают божества. Так вот, Гуд – это горный дух. По легенде, он полюбил Нино – земную девушку необыкновенной красоты, и решил ради ее любви стать смертным. Но Нино влюбилась в соседского парня Сосико. Тогда Гуд разразился гневом и выбросил груду гранитных камней. Мы считаем лавины и обрыв горных пород гневом Гуда.

Напряженную паузу нарушает завывание ветра. Мир ослабляет шарф на шее и, усмехнувшись, произносит:

– Вы серьезно, товарищ подполковник?

Это же бред…

– Люди гибнут в горах неспроста! – выпустив облако серого дыма, обрывает Резо. – И ваши погибли не случайно. Весной лавины и горные породы сходят крайне редко, не иначе это…

– Черт возьми! О чем вы толкуете? – взрывается Кононец и встает с места. – Хотите сказать, что лавина в тот день была? Или обрыв горной породы? Мы проверили архивы, предупреждения не было и лавины не было! Их убили! Убили, ясно? – ревет Артем Дмитриевич, испепеляя Резо злым взглядом. – Поберегите свои басни для невинных девушек, а мы приехали искать доказательства!

– Остынь, майор. Я на вашей стороне, ясно? – поднимает руки Резо.

– Тогда какого черта Месхи скрыл, что ты его родственник? Ты тот самый постовой сержант из Вазиани, который подал сигнал тревоги, ведь так? – майор Кононец разошелся не на шутку.

Мое сердце наполняется гордостью от смелости майора.

– Так, – протягивает Резо, зло отбросив окурок. В проеме появляется мальчишка с подносом, на котором теснятся чашки чая и горячие грузинские лепешки.

Лагидзе благодарит парня по-английски и просит оставить нас. Солдат послушно кивает и убегает прочь.

– Черт подери, как вы узнали? Заур никогда не раскрыл бы меня.

– Неважно. Мы не выдаем своих информаторов, – отвечает Глеб, протягивая нам с Миром дымящиеся чашки. – Рассказывай все, что знаешь.

– Меня ударили по голове. Я не видел, кто… – шумно отхлебывая чай, произносит Резо. – Отключился буквально на минуту. В этот момент с моего устройства произвели сигнал. Мне грозил военный трибунал за ложную тревогу, но Заур все замял… Перевел меня сюда. Я очень благодарен Месхи за веру в меня и помощь.

– Давай без пафоса. Что ты знаешь о Юрии Синичкине? – отрывая от лепешки щедрый кусок, говорит Кононец.

– Ничего. Я был простым постовым и не контактировал с командированными.

– Черт! – Пахомов небрежно разрывает лепешку и запихивает кусок в рот.

– Хотя нет… В Вазиани приехала группа из двадцати пяти человек. Они же двинулись в Гори на следующий день. А затем… Сюда приехали только двадцать четыре человека.

Из маленькой прихожей раздаются голоса. Дверь распахивается, и в проеме появляются «двое из ларца» – братья Петровские. За ними в одинаковых камуфляжных комбинезонах стоят остальные члены экспедиции. Светлана Оленина, заметив меня, расплывается в улыбке и осторожно взмахивает рукой в приветственном жесте.

– Здравия желаю, товарищи офицеры! – гремит один из братьев, Максим или Михаил, я не различаю их. – Разрешите доложить? – Кононец кивает и отодвигает чашку. – Один из членов экспедиции, Юрий Синичкин, остался в Гори и не добрался сюда, – подтверждает он слова Резо. – Мы собрали показания и данные из архивов. Военная база Гори полностью разрушена, архивы хранятся в военном комиссариате, и…

– Макс, хватит тянуть кота за яйца, – рычит Пахомов.