Беата рассмеялась.

– Ты не смог бы меня затащить в койку, потому что я этого не хотела. И, между прочим, я до сих пор считаю тебя самоуверенным и заносчивым аристократом!

И, опровергая свои слова, снова жадно поцеловала Дана, страстно проводя рукой по его мускулистой спине. Они лежали обнаженными под тонкими матрасами, но им было не холодно. Жаркие поцелуи растопили лед в душе, и она готова была вечно обниматься со своим новообретенным любовником. Но когда поцелуи Дана стали настойчивее, и он лег на нее с явным намерением продолжить, она остановилась.

– Дорогой, нам нужно отсюда выбираться – уже вечер.

Глас, не слушая, покрывал поцелуями ее грудь и лихорадочно ласкал нежную кожу живота. Его рука сползала все ниже…

– Глас, остановись, – резко попросила она.

Он поднял на нее затуманенные страстью глаза и непонимающе помотал головой:

– Я не хочу никуда уходить! Я хочу остаться здесь с тобой навсегда!

Она опять рассмеялась, довольная и счастливая.

– Не получится. Если мы не приедем к ночи, скоро здесь будет вся Академия!

– Умеешь ты обнадежить мужчину.

На полу горкой лежала мокрая одежда, и Беате срочно пришлось проводить мастер-класс по высушиванию белья. Правда, Дан слушать и подчиняться отказывался, отвлекаясь на самого преподавателя и мешая всему процессу. Когда они уезжали с поля, Беата оглянулась на домик, едва видный в наступивших сумерках, и вздохнула – проклятье снято, сказка оказалась с коротким концом.

Про то, что можно скрыть личность посягнувшего на главную ведьму Академии, она, конечно, слукавила. Вряд ли ее лучшая подруга не почувствует правды. Да и декан в последнее время как-то странно поглядывал. Надо все-таки развязать ленточку на договоре с Академией и почитать про этику отношений со схоларами. Может, ее и Дана следует исключить немедленно, без права восстановления? И пойдет она по сельским дорогам пыль глотать и черепки посуды склеивать. Беата улыбнулась своей фантазии.

Но все равно, она ни о чем не жалеет! Слишком долго жила как заколдованный цветок, без воды и света, и сейчас, казалось, не может напиться и надышаться. Темное зимнее небо казалось предвестником новой жизни, а холод только подчеркивал тепло в душе.

Добрались до Академии без приключений. На улице было многолюдно – заканчивались вечерние занятия, поэтому Беата лишь улыбнулась Гласу на прощание и украдкой пожала его руку.

Дома ее ждал сюрприз – Инесс сидела за столом, сервированным бутылкой дорогого ирматского вина и двумя бокалами.

– Сорвалось свидание? – спросила Беата, глядя на этот натюрморт. Пока она переодевалась в домашнее, Инесс загадочно молчала. Но стоило девушке подойти к столу, как соседка внимательно посмотрела на нее и неожиданно улыбнулась.

– Поздравляю, подруга! Наконец – то! Я думала, что уже не дождусь!

– Ты о чем? – попыталась выкрутиться Беата, зная, что правду все равно не скроешь.

– Я об этом крэговом проклятье и шикарном мальчике, который с тобой сегодня тренировался до потери пульса.

Она налила вино в бокалы и один подала Беате.

– За тебя, моя дорогая! Мы все-таки это сделали!

– Не понимаю, при чем здесь ты? – улыбнулась девушка и взяла бокал. – По-моему, это сделала я.

– И красавчик-темный Дан Глас, если я не ошибаюсь, – лукаво дополнила Инесс.

– И Дан, – согласилась Беата.

– И как он в постели? Справился?

– Не то слово, – смущенно улыбнулась она. – Когда меня пронзила боль, я думала, что сейчас все кончится, а он даже внимания не обратил.

– Вот это мужик. Ну а удовольствие-то получила?

– Отстань! Это нескромно – задавать такие вопросы.

– А я могу и не задавать, – ехидно ответила Инесс. – Цветешь, как весенняя роза, тут любому будет все ясно.

– Не смей ничего рассказывать Мортеру! И вообще никому!

– Конечно, конечно, – успокоила она подругу. И когда та ушла умываться, договорила: – Как будто он сам не догадается.

Ночью Мэрдж не пришел. Беата ожидала этого, но все равно проснулась с чувством потери чего-то очень важного. Определенный этап в ее жизни закончился и начинался другой – неизведанный и непонятный, и она снова не спала до утра, только уже не боясь кошмаров и боли.

Следующий день выдался тяжелым – несколько лекций и практических занятий на третьем курсе. Дана она не видела и почти не вспоминала о нем. Каково же было ее удивление, когда схолар сам заявился поздно вечером и через окно.

Она уже собиралась спать и пораженно наблюдала, как он раздвигает створки и спрыгивает в комнату. Ей оставалось только прошептать:

– Ты сошел с ума?

– Сейчас сойду, если ты меня немедленно не поцелуешь! – И Глас жестом фокусника вынул из-за пазухи камзола маленькую белую розочку.

– Ты покусился на куст белых роз целительниц, и они тебе этого не простят! – улыбнулась она, осторожно принимая неожиданный подарок.

– Я смогу оправдаться, сказав, что этот цветок предназначен для самой прекрасной девушки на свете, – возразил Дан и поцеловал ее.

Поцелуй был яркий, страстный и такой же невозможно сладкий, как и все другие поцелуи накануне – за городом. Беата ответила с удовольствием, почувствовав, что она, оказывается, тоже успела соскучиться, всего за один день! Вот только, когда Дан обнял ее, зарылся носом в волосы и взялся за шнуровку корсажа она очнулась.

– Ты что собираешься делать?

– У нас есть варианты? – Он невозмутимо расстегнул и снял свой камзол.

Девушку возмутило это хозяйское раздевание у нее в доме. Пришел как… Она вдруг поняла, что он ведет себя как давний любовник, уверенный, что ему не откажут. И это почему-то было волнующе и приятно.

– Я скажу, какие у нас есть варианты. – Она решительно уперла руки в боки и вызывающе посмотрела. – Ты можешь надеть обратно свой камзол, вылезти тем же путем, и мы сделаем вид, что ничего между нами не было.

– Не принимается, – кратко и по существу ответил тот.

– Какие гости! – раздался голос с лестницы, и Беата обреченно вздохнула и обернулась. В комнату вплыла Инесс. Дан Глас, ничуть не смутившись, наклонился и учтиво поцеловал ее руку.

– Леди Инесс, добрый вечер.

– Очень добрый, Дан.

Инесс обошла вокруг него, как будто невзначай коснувшись грудью, и промурлыкала:

– Явился наш спаситель! У вас замечательные манеры, и роза тоже, вам Беата уже об этом сказала?

– Молодой человек уже уходит, – с нажимом заявила Беата.

– Нет. Молодой человек остается, а ухожу я, и не возражай, – сказала Инесс, видя, что она собирается что-то сказать.