– Господь с вами, милая барышня! Токмо спину разогнувши, поелики скрючивши нас пред басурманским, небогоугодным устройством, чертовой машиной, сатанинским отродьем… – по-скоморошьи сыпал словами парень. И вдруг заорал: – Жопа!

– Что случилось? – встревожилась я.

– Тебе не понять, – огрызнулся Коробков. И заговорил как бы в сторону: – Решили нас обхитрить? А мы ваш код хряп-хряп и сожрали… Йес! Готово! Олег Михайлович Ефремов. Жена Екатерина Николаевна, детей не видно. Ранее имел супругу Федькину Олесю Романовну, та скончалась в относительно раннем возрасте от какой-то невыговариваемой хрени. Вау, он сто раз женился! Ваще, ё-моё, Синяя Борода! Так… Окончил институт, специализировался по бухгалтерскому делу. Идеальный послужной список, пер по ступеням вверх. В «Золбизбанк»[14]пришкандыбал давно, сейчас главный управляющий, фактически третий человек, зарплата впечатляет. Местная служба безопасности проверяла Ефремова в июне, ничего предосудительного. Белый-белый, пушистый и сладкий. Вот только с супругами невезуха, он мастер по разводам. Знаешь анекдот? «Вы будете смеяться, но у меня опять умерла жена». Ха-ха-ха…

– Дальше! – велела я.

– Никаких вредных привычек, не пьет, не курит. Работа – дом – служба. Идеал! Аж зубы сводит! Встречаются же такие раритетные экземпляры!

– А зачем Ефремова проверяли?

– Похоже, их СБ всех сотрудников под лупой держит, – прошептал Коробков. – Ой, страшно, аж жуть!

– Что ты там увидел?

– Ничего, – заржал парень, – шутка.

– Вот дурак! – не выдержала я.

– Где? – спросил Дмитрий. – Ты случайно не у зеркала стоишь?

– Дай мне его координаты.

– Параллели и меридианы? Долготу с широтой?

– Домашний адрес! И телефоны!

– Запоминай, ласточка.

– Подожди, не торопись.

– Ниче, крошка, не расстраивайся, попросишь маму, она научит дочурку писать.

– Моя мама давно умерла, – тихо сказала я, – папа, кстати, тоже. Имею только мужа, Гри.

– Извини, – вдруг нормальным голосом сказал Дмитрий. – Иногда я ляпну глупость, самому неудобно.

– Ерунда, ты же меня не знаешь. Диктуй…

Коробков четко продиктовал название улицы, номер телефона, а потом вдруг поинтересовался:

– Как твою вторую часть зовут? Кри?

– Гри, – поправила я.

– Григорий, что ли? – заинтересовался Коробков.

– Нет, – усмехнулась я, – Аристарх.

– Гонишь!

– Честное слово. Фамилия еще оригинальнее – Бабулькин. Поэтому я и осталась Сергеевой, – невесть по какой причине разоткровенничалась я. – Гри – это прозвище, а не уменьшительное от Григория.

– Прикольно!

– Смешно, – согласилась я. – Но я не очень люблю, когда незнакомые люди позволяют фамильярность в отношении моего супруга. Человек не сам выбирает имя, сей акт совершают родители. И какая мне радость от Татьяны? Я ничем не выделяюсь среди толпы! А вот Гри великий актер.

– Прямо уж… – протянул Дмитрий.

– Да. Гениальный!

– И где он снимается?

– Пока лишь в рекламных роликах.

– Паня-я-ятненько!

– Дурак! Мужу просто не везет. Но впереди его ждет головокружительная карьера. Гри сыграет Гамлета! Ромео! Короля Лира!

– Я не силен в пьесах, – признался Дмитрий, – и, если честно, художественную литературу не люблю. Ладушки, покедова.

– До свидания. Спасибо огромное, больше я тебя не побеспокою, ты мне здорово помог.

– Эй, Таняшка! Я ж шутил. Обращайся, когда надо.

– Не хочу нагло эксплуатировать постороннего человека.

– Ты мне родной стала, пампушечка, – весело отозвался Коробков. – Уже люблю вас, дорогая, причем не по указке Романа, а по зову сердца!

– Чем же я заслужила столь хорошее отношение? – ухмыльнулась я.

– Обожаю всех пышечек по имени Таня Сергеева. – заверил Коробков. – Чао, бамбино, сори, другая линия визжит, работа не ждет. Чмок-чмок, мисс Пигги!

Я положила сотовый в сумку. Иногда на пути попадаются люди, от общения с которыми становится радостней и спокойнее на душе. Положительная энергетика, светлая аура, добрая душа… назовите как хотите. И похоже, Коробков из этой немногочисленной армии. Интересно, как он узнал про мой вес? Назвал пампушечкой, а затем мисс Пигги… Неужели Дмитрий увидел меня на экране своего компьютера? Что ж, убедившись в его уникальных возможностях и способностях, я уже ничему не удивлюсь.

Зря я, однако, вспомнила про пампушку. Во рту моментально скопилась слюна, желудок сжался и напомнил о том, что его сегодня не кормили. Голод напал на меня раненым тигром, голова закружилась, и я узрела вывеску «Бистро».

Как человек, постоянно борющийся с лишним весом, я отлично знаю, сколь губительно действуют на фигуру «перекусы». Нет ничего коварнее бутерброда. Вроде совсем невинная вещь – хлеб, масло, сыр, колбаска, а по сути настоящая бомба из больших калорий. Еще хуже орешки, вафли, мороженое, то есть все то, что сжевывается в одну секунду и не считается нами едой. Про чипсы я даже не упоминаю, они для человека, как атомная война против землян, от картофельных ломтиков, жаренных во фритюре, вас разнесет за считаные дни. Желаете уменьшиться в размерах? Ешьте здоровую пищу!

Сдерживая желание цапнуть в вагончике с надписью «Восточные грезы» шаурму, я добежала до приличного с виду кафе, вошла в небольшой, заполненный людьми зал и приуныла. Похоже, о правильном питании никто из посетителей никогда не слышал, на столиках дымились тарелки с пельменями или макаронами, а меню на стене у кассы радовало взор широким выбором блюд. «Вареники с бараниной». Это что такое?

– Девушка, вареники с бараниной из чего сделаны? – осторожно поинтересовалась я у здоровенной бабищи, возвышавшейся над прилавком.

– Из яблок, – последовал ответ.

Я растерялась.

– А при чем тогда мясо?

– Ой, народ! – закатила глаза барменша. – На пьяную ты не похожа, а дурничаешь. Шутканула я. Взяли тесто, на него фарш шлепнули, слепили, сварили – жрать подано, пожалуйста! С майонезом!

– С майонезом? – эхом откликнулась я. – Жуть!

– Бери со сметаной, – меланхолично предложила она. – Тоже ничего, если кетчупу плеснуть.

– Нина, – загремели от одного столика, – дай еще порцию флотских макарон! Да хлеба прихвати, я не наелся!

– Айн момент! – крикнула в ответ подавальщица.

Я, как завороженная, наблюдала за действиями хозяйки бистро. Она зачерпнула из кастрюли бело-коричневую, вполне аппетитно пахнущую массу, шмякнула ее в глубокую тарелку, щедро полила сверху белой субстанцией из бутылки с надписью «Провансаль», отрезала от батона четыре толстых куска и рявкнула: