Я вспомнила Коробкова и промолчала.

– Особняк снял… Ну прикол, не поверишь, – захихикала Наташа. – Ох, не я его сдавала, Машка Колпакова перед увольнением постаралась. Ну и фамилия у мужика!

– Пихто! – вырвалось у меня.

Наташа чуть не уронила с коленей ноутбук.

– Как ты догадалась?

– Не знаю. Само в голову пришло, – соврала я.

– Ты натуральный экстрасенс! – восхитилась риэлтор. – Точно в цель! Пихто Борис Гурьевич.

– И кто с ним приехал?

– Тут не указано.

– Почему?

– Договор заключают с одним лицом, – пояснила Наташа. – Наниматель может притащить с собой кого угодно, мы количество жильцов не ограничиваем.

– Это не по-хозяйски, – отметила я. – Вода, газ, электричество… Как же коммунальные расходы?

Наталья развела руками.

– Счетчики стоят, оплата по факту. Если дом сдан, мы более сюда ни ногой. Агентство волнует лишь своевременное внесение арендной платы, остальное не наше дело.

– Значит, я могу тут хоть ночной клуб открыть?

– В принципе да, – усмехнулась Иголкина. – Но не выйдет, соседи жаловаться на шум начнут.

– А если тихо?

– Да хоть военные парады устраивай, но молчком.

Я опустилась в кресло. Здорово получается! Можно снять особняк за высоким забором и творить в нем любые дела. Если не шуметь, никто к тебе не придет и ни о чем не спросит. Интересно, чем занималась здесь Вера Петровна Ефремова? Кем были Ирина и Олег Михайлович? Членами ее семьи? И зовут ли нашу заказчицу Верой? Ирина оказалась Лидой, вполне вероятно, что и Ефремова имеет паспорт на совсем другую фамилию.

– Ну как? – поторопила меня Иголкина. – Будешь дальше дом изучать?

Я кивнула и, вздрагивая от ужаса, пошла к стеклянной лестнице. Делать нечего, придется преодолеть страх перед прозрачными ступеньками.

Минут десять мне понадобилось, чтобы сообразить: верхней частью особняка никто из жильцов не пользовался, там повсюду лежал густой слой пыли, такой не соберется за два дня. И еще запах! Вы обращали внимание на то, что в безлюдных помещениях появляется странный душок, определить который я не берусь. Это не запах грязи, нет, ничего неприятного, но сделав один вдох, мигом соображаешь: в комнату давно не ступала нога живого существа.

Итак, что мы имеем в сухом остатке? Обитатели коттеджа кучковались внизу, они не привезли с собой никаких милых сердцу безделушек, даже в комнатах у женщин нет статуэток, фотографий, салфеток. Или Вера Петровна ухитрилась все вывезти? Ну тогда она ас конспирации, потому что всегда нечто маленькое забывается. Странная семья поселилась в новомодном интерьере. В доме только «детская» выбивается из общего стиля. Почему? Кто оборудовал помещение для Олега Михайловича? Банкир и впрямь был человеком со странностями? Почему Вера Петровна выехала из коттеджа и отказалась от сотового? Куда убежала Ирина? Неужели в ее побеге действительно виновата я? Зачем опрометчиво посоветовала Ирине сменить образ жизни? Нет ответа ни на один вопрос.

Внезапно меня охватил азарт. Объяснение всему происходящему есть, и я непременно должна найти его!

– И каково твое решение? – спросила Наташа, увидав меня на пороге гостиной.

Я покосилась на голосивший телик. Очевидно, Иголкина принадлежала к числу маньяков «голубого экрана», при любой возможности включает «волшебный ящик».

– Не нравится? – огорчилась риэлтор.

– Надо посоветоваться с мужем, – бросила я.

– Естественно, – кивнула Иголкина.

– Посиди пока здесь, а я звякну супругу.

– Замечательно! – обрадовалась возможности остаться в кресле Наталья.

Я выскользнула в коридор, постояла там некоторое время, потом вернулась назад и, перекрикивая ведущего шоу, заорала:

– Муж в принципе согласен, но, понимаешь, он у меня с небольшими странностями.

– Все мужики с прибабахом, – заявила Наташа, – ни разу нормального не видела.

– Супруг хочет знать, как долго здесь жил Борис Пихто?

Наташа снова взяла компьютер.

– Две недели.

– А почему уехал?

Риэлтор почесала макушку.

– Не знаю. Просто мне позвонила женщина, представилась его дочерью и сказала: «Мы освободили дом».

– Очень странно.

– Всякое бывает. Вероятно, они подыскали более удобный вариант, – заметила Наталья, – или клиент так договорился с Машкой Колпаковой, с нашей сотрудницей, которая особняк ему сдала! Жучара!

– Мария жульничала?

– Ох эта Колпакова! – возмутилась Иголкина. – Уж на что у нас толерантное начальство, да и то не выдержало, уволило красотку! Машка больше всех зарабатывала, чумовые проценты получала. Потом, правда, выяснилось: договоры она оформляла неправильно, с нарушением, клиентов не проверяла, верила им на слово, кое у кого паспортов не спрашивала. Придет к Колпаковой баба с документами на имя Сергея Петрова, а наша красавица ей особнячок в аренду оформит. Да еще, когда ее прищучили, она невинным лебедем прикинулась: «Зря вы на меня нападаете, Сергей Петров ее муж, я думаю о работе, приношу прибыль агентству». Во какая! О себе она в первую очередь заботилась, за полгода махинаций озолотилась. Небось, когда и этот техно-коттедж оформляла на Пихто, тоже нахимичила. Понимаешь, если помещение берут на длительный срок, то арендная плата дешевле. А Машка такой фокус придумала: подписывает бумаги на год житья, а съемщик через три месяца тю-тю. Колпаковой за такой договор со скидкой на лапу давали! Красиво?

– И где сейчас Маша? – не успокаивалась я.

Наталья покраснела.

– Отвалила на Гоа. Вот стерва! Вчера позвонила в агентство нашему начальнику и заявила: «Хочу попрощаться. Мне у вас отлично работалось. Я сдала свою квартиру и улетаю в теплые края, денег на безбедное существование мне хватит. На Гоа тысяча баксов – громадная сумма. Буду купаться в теплом океане, валяться на пляже, смотреть кино и так, пока не надоест. Чао, ребятки, успехов вам в бизнесе!» Вся контора гудит, и, чего уж скрывать, большинство из наших ей завидует. Мне слабо вот так жизнь перелопатить и просто наслаждаться покоем. Стремно как-то из Москвы свалить. Хотя иногда очень хочется… – Наташа горестно умолкла.

– А на какой срок Пихто снял дом? – поинтересовалась я.

– Секундочку… На год. Ну и, конечно, скидочку получил.

– И сбежал через две недели?

– Ну да.

– Муж не согласится на съем, пока не узнает, что здесь случилось. Слушай, дай мне точный адрес Бориса Гурьевича, а? Съезжу к дедушке, потолкую с ним.

– Не положено, – без особой жесткости возразила Иголкина. – И потом, я же тебе объяснила: он небось с Машкой договорился агентство надуть.