— Как его обращение со Стефо усиливает его двуличие?

— Всё это часть единого целого. Он притворялся раболепным, но вёл себя при этом как придурок. Кое-что из этого можно списать на то, что он вампир. Вы, парни, бываете грандиозными, напыщенными придурками…

— Спасибо, дорогая, — проворчал Клайв.

Годфри рассмеялся.

— Она не ошибается.

— Но с вами он тоже вёл себя как хитрый засранец. Он кланялся или что-то в этом роде, но всегда либо с угрюмым выражением лица, либо с самодовольным, — покачав головой, я попыталась придумать, как это объяснить. — Там, дома, вашим людям может не нравиться моё присутствие, им может не нравиться иметь дело со мной, но есть здоровый страх и уважение к вам, что явно проявляется. У Дэниела этого вообще не было. Он был похож на того придурка, который охранял вход в ноктюрн, всегда дразнил меня, ухмылялся, скрывал свою реакцию, когда видел тебя, но не полностью.

Рассел повёз нас дальше от центра города. Улицы расширились, и показались земельные угодья.

— Я рискнула. У нас живёт долбанный древний монстр, и он обращается с ней как с дерьмом? Даже после того, как в зале начали появляться статуи, он всё равно покупает ей некачественное облегчённое пиво и дерьмовые закуски. Либо он идиот, либо хочет умереть. Или он считает себя обособленным от нас, свободным от последствий и защищённым кем-то большим и более плохим.

— Да, понимаю, — пробормотал Клайв.

— Я никогда не чувствовала в нём никакой преданности тебе. Я пыталась выудить информацию, когда спросила о Лафитте. И ждала я именно его реакцию. Как только я произнесла это имя, его мысли были поглощены побегом. Он ненавидел меня до глубины души и был бы не прочь выпотрошить, но я не была приоритетом. Его мысли закрутились о непредвиденных обстоятельствах, путях отхода и призывах о помощи. Я подтолкнула его напасть на меня, чтобы сорвать его планы, а также дать Стефо статую, которую она хотела.

Я похлопала Клайва по плечу свободной рукой.

— Не волнуйся. Я не ошибаюсь.

— Я не сомневаюсь в тебе. Хотя предпочёл бы, чтобы ты не провоцировала хищников нападать на тебя, — сказал он.

— Придирчивый, придирчивый.

Раньше, чем я могла подумать, Рассел свернул на длинную дорогу. Живые дубы выстроились вдоль дороги к плантаторскому дому, который сиял белизной в лунном свете. Туманные призраки парили вдалеке, вспыхивая и исчезая за деревьями, когда мы добирались до подъездной дороги. Клайв сказал «плантация». Я слышала это слово, но только когда мы ехали по территории, до меня дошло. Поколения людей были порабощены и замучены, их боль впитывалась в эту почву. Мой желудок свело спазмом, когда на меня навалился груз стольких жизней.

— Остановись, — выдохнула я, открыв дверь ещё до того, как Рассел успел затормозить.

Мне нужно было выйти. Нужно было подышать. В воздухе витало страдание. Спотыкаясь на обочине дороги, я рухнула на колени. Зрение затуманилось от слёз, я прижала голову к коленям и заплакала. Страдания обрушивались на меня со всех сторон. Потерянные души терпели боль, гнев, унижение, которые привязывали их к месту, которое их сломало.

Издалека я услышала голос Клайва, почувствовала его беспокойство, но стряхнула его. Мне нужно было помочь, если я могла. Положив руки плашмя на землю, я вытащила из катушки нить магии, намотанную внутри меня, и послала импульс исцеления и раскаяния сквозь землю. Давление на мою грудь уменьшилось. Теперь я могла дышать, но никто не пришёл ко мне. Души с опаской относились к белой женщине, предлагающей помощь.

Большинство из них ушли, нашли лучшее место, но для тех немногих душ, которые остались на территории плантации, не было возможности обойти или пройти через то, что с ними сделали. Травма была душераздирающей, и они сбились с пути, не в силах следовать за светом домой.

Подняв голову, я осмотрела территорию. Три, четыре, пять туманных призраков тускло парили в темноте, но они были дальше от меня, чем раньше. Они не доверяли мне, их научили не доверять.

— Сэм?

Беспокойство в голосе Клайва прояснило мою голову. Я обернулась и увидела, что он стоит на коленях в грязи рядом со мной, его глаза светились в лунном свете.

— Что случилось? Тебе плохо?

Он рукой пробежался вверх и вниз по моей спине, успокаивая.

Оглянувшись, я увидела Рассела и Годфри позади нас, оба осматривали местность в поисках угроз.

— Это плантация, — просто сказала я.

Клайв кивнул, как бы поощряя меня продолжить эту мысль. Рассел повернулся на мои слова и изучающе посмотрел на меня, понимая.

— Насколько плохо? — спросил он.

Слёзы потекли по моему лицу.

— Мне было плохо в машине, но я думала, что это нервы. Когда ты начал спускаться по подъездной дороге, меня сразу же накрыло.

— Что? — спросил Годфри, всё ещё отвернувшись, не сводя глаз с дома вдалеке и любого движения поблизости.

— Она некромант, — заявил Рассел. — Мы на плантации, — он посмотрел в сторону большого дома. — Есть движение.

— Я слышу их. Ты можешь встать? — спросил Клайв.

Кивнув, я поднялась и отряхнула грязь с колен. Когда всё это закончится, если я всё ещё буду жива, я вернусь и снова предложу свою помощь. Столетия боли жили в этих местах, и души нуждались в освобождении.

Мы забрались обратно во внедорожник, и я снова устроилась рядом с Клайвом. Он достал носовой платок и вытер мне лицо.

— Прости, — сказал он, целуя меня в висок.

Я покачала головой.

— Это не мне причинили боль. Им.

— Да, — согласился Рассел.

Мне нужно было взять себя в руки. Меня, идущую в бой, уже трясло. Это могло не хорошо закончится. В ту минуту, когда мы отъехали от дороги, я закрыла глаза и устроилась поудобнее, проверяя магию, закручивающуюся внутри меня, проверяя окрестности.

— Пять вампиров за пределами дома. Двое сзади, по одному с каждой стороны, и один в конце подъездной дорожки. Тринадцать в доме. Десять из них в одной комнате на первом этаже. Остальные трое рассредоточены.

Считая холодные, туманные пятна вокруг меня, я добавила:

— Есть также двадцать три призрака. Семь или восемь кажутся достаточно сильными, чтобы быть разумными. Гораздо больше едва фиксируются. Они исчезают.

Я слегка щелкнула когтями в качестве проверки безопасности, а затем убрала их обратно. Рассел подъехал к лестнице и припарковался. Внушительные двойные двери открылись, и вампир встал в стороне, ожидая, чтобы поприветствовать нас.

Проглотив тошноту, я повернулась к своим парням.

— А мы должны были принести подарок хозяйке?

Клайв крепко и быстро поцеловал меня и прошипел:

— Не