Машины сталкиваются, рикошетят, бьются друг о друга и срываются вниз.

Я словно стою возле одной из них – над бесформенным куском металла, который еще недавно мог летать. Среди остатков покореженного салона, разметанных метров на десять, бьется в судорогах беременная инопланетница. Женщина с серебристой кожей, словно покрытой тонким слоем металла, трехпалыми руками и непропорционально узким лицом. Ее тонкие веки прикрыты, тело испещрено порезами и гематомами, и будто сломано пополам мощным стволом дерева под спиной. Инопланетница с видимым усилием приоткрывает глаза, что-то шепчет окровавленными губами, и… веки ее смыкаются снова. Вздутый синюшный живот в нескольких местах рассекают рваные раны.

Запах обожженного металла щекочет ноздри, смешивается с запахом крови, и я едва сдерживаю чихание.

Сила струится по венам, мощь наполняет каждую клетку, и тело охватывает плазма. Особенная энергия, похожая то ли на огонь, то ли на плотную жидкость. Она льется из меня и льется, перетекает в беременную и… пропадает.

И сразу, без перехода я вижу перед собой девочку, лет четырнадцати, распластанную на земле.

Она лежит на маленькой полянке, посреди густого, дремучего леса с неестественно-лимонного цвета растительностью. Раскаленный на беспощадном солнце воздух печет кожу, опаляет горло, во рту разливается мерзкая горечь. Кажется, разжевала несколько горошинок черного перца с красным жгучим перцем вприкуску. Под ногами странно хрустит редкая, пожухлая травка. Над головой то и дело кричат птицы – так, словно и не поют вовсе, а стонут и плачут.

Девочка вздрагивает и замирает. Изломанное тело, неестественно выгнутое, окровавленное настолько, что определить – во что была одета бедняжка, не представляется возможным. Огромные синие глаза медленно закатываются, бритая голова бессильно откидывается назад…

Плазма течет из меня бурным потоком, поднимается над девочкой малиновым заревом, трепещет, как костер на ветру.

Бедняжка оживает на глазах.

Я поворачиваюсь к Лу, и встречаю непонимание на ее лице, в бездонном черном взгляде. Я озадачена и сама. Я всего-навсего резонатор, у меня нет дара предвидения, нет способности наблюдать за тем, что случится за тысячи километров отсюда через несколько дней, а может и недель. Но почему-то я знаю точно, что это было именно оно – предчувствие.

– Он вернется, не переживай, – улыбнулась Лу, заметив мое замешательство. – А Нарту уже намного легче. Мила? Мила? Что с тобой? – полузулубка встревоженно наклонилась к моему лицу и потрясла за плечо. Я выдавила слабую улыбку, устало передернула плечами и ответила:

– У меня было предчувствие или нечто вроде того. Похоже, я видела двух индиго, которых ищет Рас, и оба они уже оживили или оживят в ближайшем будущем.

Лу подалась назад, выпрямилась и замерла, словно шест проглотила.

– Ты смогла использовать мой ничтожный дар прорицателя? – потрясенно пробормотала она. – Ничего не понимаю. Почему ты раньше его не перехватывала, не усиливала? Я думала, эта моя способность слишком слаба даже для такого мощного резонатора, как ты! Даже Юнджиан не заметил ее. Даже…

Лу осеклась и уставилась куда-то вдаль остекленевшим взглядом. Никогда прежде не видела ее такой. Потрясенной, непонимающей, погруженной в себя. Я с тревогой ожидала, пока Лу вернется в реальность, объяснится, и молоточки в ушах заглушали мелодичные птичьи трели. Легкий ветерок обдувал разгоряченное от переживаний лицо, но успокоение не приходило. Казалось, мы обе упускали нечто важное – и я, и Лу. Возможно, жизненно важное для хозяев поместья. Требовались все мои способности резонатора, чтобы они хотя бы считанные дни не чувствовали себя больными и разбитыми. Особенно маленькая Черустина. Малышка переносила недуг гораздо тяжелее родителей, сдавала на глазах.

С каждым днем состояние Беллардов лишь ухудшалось, и моя поддержка становилась все ценнее.

Еще утром мы с Лу обсуждали, что Юнджиан мог ошибиться в прогнозе, и хозяевам отмерен куда меньший срок, чем заявлял безумный ученый.

Белларды осознавали это. За то недолгое время, что я провела в поместье, общаясь с Расом мысленно и по кольцу-телефону, я все больше ловила на себе взгляды, полные отчаянной надежды и страха.

Мельранец рвался ко мне немедленно, в тот же вечер, когда между нами протянулась хрупкая телепатическая связь. Собирался приехать следующим же утром. Но вынужден был отложить долгожданное свидание. Рас, Дар, их бабушка Лилитанна и Ласилевс несколько дней всеми силами и средствами добивались, чтобы нам с полузулубами разрешили остаться у Беллардов. Насколько я поняла, Лилатанна имела большое влияние на планетарных медиков. А те, в свою очередь – на галактических. Ведь именно мельранцы поставляли самые передовые методики, сверхсовременные технологии, самые лучшие и новые лекарства.

Трое Саркатта и Ласилевс ездили в филиал медицинской ассоциации Союза. Оббили не один порог в представительстве Галактического совета на Мельрании. Ходили на приемы к нескольким руководителям секретной организации, которая занималась опасными инфекциями, эпидемиями и пандемиями.

Все получилось. Правда, Лу и Нарта обещали «забрать» в карантинный центр, но лишь когда Рас и его спутники вернутся из поездки. Мы выиграли для полузулубов немного времени, и очень надеюсь, не для того, чтобы они бежали, разрушив собственные жизни окончательно.

Наконец, Лу тряхнула головой и просияла улыбкой понимания.

– Мила! Запомни! Эмоции индиго! Тебе надо направлять их, когда перенимаешь способности. Используй их, чтобы усилить дар. И тогда срезонируешь намного сильнее обычного. Вот как сейчас, с моим даром прорицателя.

– Как это направлять? Как использовать эмоции? – ошарашенно пробормотала я. Предложение Лу выглядело абракадаброй. Эмоции – они же, как стихия, особенно мои чувства, порывы огненной индиго. Как можно использовать их, контролировать? Это же все равно, что пытаться укротить бурную горную реку, подчинить неистовый океанский шторм.

Лу вгляделась в мое лицо, недолго помедлила и выдохнула:

– Ладно, уговорила. Я научу тебя. Останусь, насколько потребуется. Но научу. Похоже, тебе это очень пригодится. Нам всем очень пригодится.

Я попыталась вернуть это странное, незнакомое ощущение предвидения. Когда события будущего оживают вокруг, словно сама очутилась там. Хотелось увидеть, почувствовать – что же подсказывал Лу ее удивительный дар. Но будто наткнулась на глухую стену. Только глаза почему-то заныли, и в висках загудела кровь.

Полузулубка тронула за плечо, а потом, словно осмелев, осторожно погладила, как маленькую девочку.

– Милана. Сразу, с наскока не получится. Мы должны научиться ловить момент. Перекидывать энергию эмоций в твою ауру, чтобы она как можно мощнее резонировала со способностями других. Это очень сложно. Но, думаю, что знаю – с какой стороны подступиться. А сейчас тебе просто надо передохнуть. Каждый резонанс отнимает у тебя уйму энергии. Ты не ощущаешь этого, но я вижу по ауре. Она истончилась, потеряла яркость, половину красок. Нужно восстановиться, набраться сил. Тогда и приступим к тренировкам.