— Прекратите! — заорала я. — Хватит вам уже!

Шесть человек уставились на меня. Мои кулаки сжались. Крикнула я довольно громко, может, и ногой топнула. Но по-другому ни как! Они теряли над собой контроль, а, значит, угрожающая нам опасность лишь набирала мощь. Негативные эмоции для домов с призраками — ну, очень плохая идея, гнев, так и вовсе, худшая.

— Чувствуете? — прошептала я. — Атмосфера поменялась. Вы питаете энергией это место. Заткнитесь немедленно!

Им всем было неловко, они по-разному проявляли недовольство, но молчали.

— Спасибо, Люси, — глубоко вздохнул Локвуд. — Ты права.

Остальные кивнули.

— Про гнев согласен, — сказал Джордж. — Но на сарказм ведь Гости не клюют….

— Тише!

В воздухе висело напряжение.

— Возможно, мы остановили его, — пробормотал Гуилл Киппс.

Лампочка в фонарике Кейт Гудвин мерцала, гасла и вспыхивала снова.

— Температура падает, — заключил Джордж, сверяясь с термометром. — Десять градусов. Когда мы пришли было четырнадцать.

— Воздух тяжелеет, — сказал Бобби Вернон. — Пахнет гнилью.

— Слышу шорох, — кивнула я.

— Звучит как…как…, - Кейт Гудвин тоже хорошо это слышала.

Как множество когтистых лапок и лысых хвостов спешащих к нам, пробираются внутри стен, труб, под половицами. Все поняли, что это, но Кейт не произнесла рокового слова.

— Готовьте цепи! — воскликнул Локвуд. — Хватит витать в облаках.

— За дело! — сказал Киппс.

Надо отдать им должное, при всем сходстве со стаей голодных шакалов, агенты "Фиттес" были хорошо обучены. Они вытащили цепи из своих рюкзаков и выложили из них круг, куда быстрее нас. Нед Шоу хмуро косился, но остальным было не до того. Приоритеты нужно расставлять правильно. Вражда враждой, но сейчас под угрозой жизни всех присутствующих.

— Уютненько получилось, — сказал Джордж. — Кстати, отличный одеколон, Киппс.

— Спасибо.

— Замолчи, — процедила я. — Надо слушать.

Вот так семь агентов плечом к плечу стояли внутри круга. Фонарь бешенно мерцал. Я ничего не видела, но слышала, как мелкие лапки торопливо бегут к нам. Звук был повсюду, мне не очень хотелось знать, что творится за пределами железных цепей. Кейт Гудвин порывисто дышала, она-то слышала это, на счет других — не знаю точно. Лапки и хвосты скреблись уже по стенам и потолку, заполняя все пространство. Невидимые существа сновали у нас над головами и словно забирались куда-то вглубь дома. Постепенно шорохи стихли.

— Ушли, — произнесла Гудвин. — Их ведь нет? Как думаешь, Люси?

— Да, они отступили…. Минутку, ты знаешь мое имя? А….

— Температура повышается, — заметил Джордж.

Атмосфера разрядилась. И все вдруг поняли, как близко мы стоим. Круг был тут же покинут, цепи убраны. Наши группы стояли и смотрели друг на друга.

— Хорошо, Гуилл, — сказал Локвуд. — У меня есть предложение. Спорить тут явно не место. Продолжим потом. Мы не особо дружны, поэтому, давай, каждый будет действовать по своему усмотрению. Отправимся искать, где кому нравится. Справедливо?

— Согласен, — Киппс неторопливо смахивал пылинки с манжет. — Только без резких появлений. А то можете случайно головы лишиться.

Без лишних слов мы покинули лабораторию и вернулись в коридор. Здесь Локвуд остановился.

— Киппс недолго провозится там, — прошептал он. — Сперва, снимут показания, попытаются засечь паранормальные следы, а затем будут наступать нам на пятки. Если здесь есть какие-либо документы, их надо найти быстро. У нас нет времени на утомительные поиски. Люси, может, сменишь гнев на милость и расспросишь череп?

— Не нравится мне это, — проворчала я, расстегнула рюкзак на спине Джорджа и повернула крышку. — Но выбор не велик…. Призрак, ты узнаешь это место? Где твой господин хранил данные о своих исследованиях? Расскажешь нам?

Стекло оставалось холодным и темным.

— Может, поближе придвинешься? — предложил Локвуд.

— Куда еще ближе? Я уже и так, чуть ли Джорджа не щекочу. Призрак, ты меня слышишь? Блин, чувствую себя идиоткой! Ничего не выходит, он….

— Наверху, — сказал голос.

В сердце банки сверкнул изумрудный всполох.

— Говорит, это наверху, — пробормотала я.

Прежде, чем я высказала свое недоверие, Локвуд уже проделал полпути к лестнице.

— Чего встали? — шепнул он. — Пошевеливайтесь!

Подъем на второй этаж легким называть не приходилось. Многие ступни прогнили и не выдержали бы нас. Кроме того, приходилось переступать через завалы щебенки и штукатурки. В дырах на потолке сияли звезды. А еще на ходу мы проверяли температуру, прислушивались и приглядывались, ожидая не только появления Гостей, но и наших соперников. Температура чуть снизилась, доносился тихий свист. Локвуд видел незначительные следы эктоплазмы. На последней ступеньке не обошлось без сюрприза.

— Что за пятна вдоль плинтуса? — прищурилась я.

Джордж наклонился над ним с фонариком.

— Потертости и жирные отметины, — он поколебался. — Они остаются из-за….

— Крыс, — Локвуд энергичной походкой двинулся дальше. — Забудьте о них!

Мы поднялись на большую, квадратную площадку, разрушенную и лежащую почти под открытым небом. Пол скрывали кучи сухих листьев и веток. Лучи лунного света, как из прожекторов, падали сквозь гнилые балки, заменяющие крышу. Коридор, уходящий вдаль был завален щебнем. Таким образом, доступными оказались лишь три комнаты.

— Да, — прошептал призрак. — Там….

— Бумаги Байкерстаффа в одном из этих помещений.

Стоило назвать имя доктора, как сила, обитающая в его доме, ударила меня по ушам волной грохота. Легкий ветерок перебирал листья и клоки мусора на полу. Обломки штукатурки и деревянных панелей обрушились с лестницы.

— Не надо произносить здесь его имя, — сказал Локвуд. — Что с температурой, Джордж?

— Восемь градусов.

— Будь тут. Следи, чтобы Киппс не поднялся к нам. Люси, идем.

Джордж вроде бы выглядел нормально, настроение казалось стабильным, усталость он ничем не проявлял. Недомогание не усилилось. Из его отвисшего рюкзака высовывалась верхушка светящейся банки.

— Умница, — тихо присвистывал призрак. — Вы совсем рядом. Средняя комната. Под полом.

— Он говорит, нам в среднюю, — передала я.

Локвуд подошел к центральному дверному проему, но лишь сунулся внутрь, как отпрыгнул назад.

— Холодная область, — сказал он.

Я отстегнула термометр и просунула в комнату. Горький запах защекотал нос.