— Тебя победили только магией, мы видели это, сейчас ты возьмешь амулет человека-шамана и станешь совсем-совсем непобедимым, — безапелляционно заявил гоблин.

— Чем отблагодарить вас, воины? — спросил я.

— Снупи поведал нам о тебе и твоем клане, он сказал, ты ценишь верность, — предводитель протянул мне свое копьецо, — мы даем тебе нашу верность. Мы хотим быть с вами, будем исполнять законы клана, сделаем все, что скажешь. Наши глаза станут твоими глазами, наши носы будут вынюхивать твою добычу, мы станем когтями клана и убьем всех твоих врагов.

— Хорошо, отныне вы воины клана Изумрудного дракона. — Я вернул предводителю его оружие. — Сейчас соберите трофеи, ловите лошадей и ждите здесь, я скоро вернусь. Мне надо предупредить моих воинов, они сейчас очень быстро бегут сюда, и я не хочу, чтобы они надорвались.

Подсадив эльфийку на одну из трофейных лошадей, я вскочил на Черныша и поскакал обратно. Мы проехали совсем немного, когда навстречу выскочили мои пыхтящие орлы с красными от напряжения лицами, впереди летел Хорт. Увидев нас, они остановились, судорожно хватая воздух разинутыми ртами, в их глазах читалось огромное облегчение. Я смотрел на счастливые лица орков и понимал, что это мои настоящие друзья.

Саэна чувствовала себя ужасно, болели ободранные коленки, саднили следы веревок на запястьях, но не это было главное. Сегодня из-за ее доверчивости и легкомыслия едва не погиб Торн, девушка ругала себя последними словами. Самое обидное было в том, что она почувствовала ложь в рассказах этих женщин, но не поверила сама себе, и вот результат.

Как страшен был сегодня в битве лорд орков, Торн просто шел сквозь врагов, и они валились искромсанными кровавыми обрубками, как скошенная косарем трава. И сейчас, стоило ему взглянуть на лазутчиц, как его глаза начинали светиться красным огнем непередаваемой ненависти.

Когда Торн подъехал к поляне, гоблины, спасшие их от Сильвата, уже ограбили трупы и переловили коней, но с тела мага что-либо брать побоялись. Вещи колдуна могли иметь магическую защиту от воров и грабителей, гоблины не знали, как их снять, чтобы не сработала какая-нибудь ловушка. Торн решил проблему быстро, чисто оркскими методами, просто отрубив магу левую руку с браслетом и пальцы с кольцами на правой. Ожерелье с безголового трупа слетело еще во время битвы, орк поднял его палочкой и кинул в тот же мешок, куда складировал обрубки. Приказав отсечь и захватить с собой головы всех врагов, вождь велел возвращаться.

В долине Торн отправил Саэну к ручью, приводить себя в порядок, а сам занялся инструктажем новых воинов клана. Снупи он послал за Нереном, а Санора-кузнеца с десятком орков — в Распадок отрубленных голов, велев выбрать среди разбитых клеток салиматских работорговцев три получше и починить их.

Когда Саэна, умывшись и переодев платье, подошла к терему вождя, там уже собрался весь клан. К вбитым в землю колышкам за руки и за ноги были привязаны лазутчицы, рядом стояли клетки работорговцев. Хорт переходил от одной негодяйки к другой, оттуда неслись жуткие стоны, уж что-что, а пытать орки умели.

— Ловушку придумали жена и сын Сильвата, — закончив свои манипуляции, сообщил Хорт, — вас хотели поймать и, вытянув все ценное из нашего клана, замучить в подвалах. Наняли трех лазутчиц, главная вот эта, зовут ее Гертруда, когда-то была крестьянкой, сейчас агент барона, стукачка. Выдавала Сильвату бунтарей, недовольных, да и просто тех, кто смел говорить плохо о бароне, на ее совести сто тридцать семь смертей.

Стоящие в толпе люди-крестьяне возбужденно загомонили, с ненавистью разглядывая доносчицу.

— В клетку ее, в Распадок отрубленных голов, — велел Торн, затем обратился к Хорту: — Найди самых отмороженных и изобретательных орков, я хочу, чтобы она была живой два… нет, три месяца. Живой и визжащей.

Вокруг согласно закивали не только орки с гоблинами, но и люди. Хорт оценивающе присмотрелся к доносчице и пожал плечами:

— Сделаю, это не сложно. Она еще довольно молодая, выдержит даже больше трех месяцев. А что с остальными?

— С остальными… — протянул лорд, что-то напряженно обдумывая, затем повернулся к Нерену: — У тебя есть какой-нибудь медленно действующий яд, но чтобы противоядия, кроме тебя, не знал никто?

— Да, я могу сделать состав, который уничтожит человека за месяц, и универсальное противоядие не поможет, — пожал плечами травник.

— А если принять твое противоядие?

— Ну если успеть в течение трех недель, то ничего страшного, а вот после будет уже поздно, разрушения организма необратимы. Но уже в начале второй недели будут ощущаться сильные боли по утрам после пробуждения.

— То, что надо. — Вождь орков улыбнулся одним углом рта.

Я так и не смог заставить себя орать на Саэну, но выволочку эльфийке все же устроил. Было очень жаль огорчать девчонку, но и позволить повториться подобному недопустимо.

На другой день с утра пришел Нерен, держа в руках бутылки с обещанным ядом и антидотом к нему. Хорт приволок связанных воровок, каждой брыкающейся твари я влил в рот по полбутылки отравы.

— Это яд, — сообщил я убийцам ночной гильдии, — у вас есть три недели жизни, потом вы медленно издохнете.

— Гнида, ночная гильдия доберется до тебя, за нас отомстят, — злобно прошипела старшая из лазутчиц, отплевываясь и пытаясь вызвать рвоту.

— А вот это — противоядие, — я показал вторую бутылку, — оно продается по сходной цене.

— Тебе надо золото, — криво улыбнулась лазутчица, — назначь цену, если она не чрезмерна и мы сможем ее уплатить, то купим эту бутыль. Только меняться будем на нейтральной территории, чтобы нам не разделить судьбу Гертруды.

Лазутчиц водили в Распадок отрубленных голов. Орки успели полюбить Саэну и очень обиделись на Гертруду. Даже убийцы ночной гильдии при воспоминании о том, что творили с доносчицей обозленные орки, нервно вздрагивали.

— Цена вам доступна, но золота мне от вас не надо, — сообщил я бандиткам. — Бутылка продается за две головы, мне нужны головы жены Сильвата и его сына.

— Ты издеваешься, все равно не дашь противоядия, — зашипела старшая лазутчица.

— Нам никогда не добраться до баронессы и ее сына, — добавила вторая.

— Ну почему же, — хмыкнул я, — они так ждут вестей, а принести их некому: Сильват телепортировался к ближайшему порталу Таннии, то есть в ее столицу. Оттуда до его домена минимум неделя пути на самых быстрых лошадях. Значит, эти вести принесете баронессе и наследнику вы. Мне плевать, что вы будете там врать и как добудете нужный товар, это ваши проблемы. Вам дадут лошадей и немного денег. А что касается гарантий, то я даю вам слово, в обмен на эти две хитромудрые головы вы получите противоядие, и никто не помешает вам уйти. Я всегда держу свое слово, и вы наверняка уже это знаете. Помните, ни один лекарь не отыщет противоядие от этой отравы за три недели. Да, головы нужны в узнаваемом состоянии, и выбора у вас нет. Если не справитесь, сдохнете в страшных муках, потеря небольшая. А теперь пошли вон, мерзавки. Хорт, проводи их и проследи, чтобы чего не выкинули.