Блин, запоздавший супермен!

Я задрала голову, чтобы не расплакаться. А потом поняла, что не могу больше ни секунды находиться в квартире.

Молча откинула руки, бросилась в коридор, впрыгнула в босоножки и вылетела из квартиры, захватив только телефон.

— Надя! Ты куда?! — крикнул вслед Дима, сначала бросившись за мной, а потом когда понял, что дома дети одни, затормозил и заорал: — Я же не могу бросить детей.

— Вот и не бросай. Мне нужно побыть одной! — выдавила я, сбегая с лестницы.

Ваня, возьми трубку! Спаси мою душу!

Глава 52

— Да? — раздался голос гуру любви, и меня прорвало, как плотину.

Я рыдала так, словно копила годы обиды. Вылила столько слез, словно из меня лились все реки мира. Я не могла произнести ни слова, объяснить, я просто рыдала навзрыд, не в силах остановиться.

— Все хорошо. Поплачь, Надя, поплачь, — говорил Ваня, слушая меня. — Ты большая молодец! Уверен, что ты сделала все, что возможно и даже больше. А теперь просто пореви как следует!

Люди оборачивались на меня на улицах, но мне было все равно. Пустынный дворик сотрясался от моих рыданий так, что даже домохозяйки перестали стучать ложками на своих уютных кухнях и сочувственно смотрели на меня через окна, будто понимали мою боль. Будто разделяли женскую долю.

Мужчины попрятались с балконов — не терпели женских слез, громко хлопнув дверцами балконов. Даже бродячий пес, что поначалу замер рядом со мной, вильнул хвостом, прижал уши к голове и трусливо убежал.

Ване не спрашивал ни слова. Он просто говорил: о том, что я великолепно справилась с задачами, о том, что я одна из его лучших учениц, о том, что даже рыдая, мой голос прекрасен.

Я слышала, что он в движении. Вот хлопнула дверца машины, вот завелся двигатель. Наверное, я отвлекаю гуру любви от какой-то клиентки но вот сейчас мне было нужно, чтобы просто кто-то выслушал мои рыдания.

Когда громкие всхлипы перешли в тихие, в трубке раздалось:

— Тяжелые дни заканчиваются, после них наступает рассвет. Он бывает разный, Надь, но это уже другой день, новый! Сейчас тебе кажется, что ты больше не выдержишь, что надорвешься, но если ты посмотришь назад, то поймешь, что ты прошла испытания куда как сложнее и справилась, не проронив ни слезинки. Просто сейчас накопилось, ты словно взболтанная бутылка шампанского — обязательно должна рвануть. И сейчас твои эмоции — словно пузырьки углеводорода, выплеснутся из сосуда и буря внутри уляжется.

Телефон постоянно разрывался параллельным звонком от Димы. Сыпались сообщения, которые я даже не открывала. Я не хотела сейчас его видеть или слышать.

Мне позорно хотелось не быть взболтанной бутылкой шампанского, а пригубить его из горла. Напиться до беспамятства, забыть, кто я такая и что испытала.

Всегда считала людей, что заливают слабости алкоголем личностями, склонными оправдывать пороки обстоятельствами. Оказалось, просто у каждого есть свой предел. Мой — вот здесь. Я его сейчас хорошо чувствую, стою на его краю, балансирую над бездной самоуничтожения.

И тут на лавку рядом кто-то сел. На плечо опустилась рука, и кто-то просто прижал меня к себе. В руках оказалась бутылка горячительного, которого я тут же опрокинула в себя прямо из горла с закрытыми глазами.

Рука крепче прижала меня к себе, и в нос ударил знакомый запах.

Дима?

Глава 53

Я подняла голову и столкнулась взглядом с карими глазами Вани.

— Почему ты пахнешь как Дима? — хриплым от слез голосом спросила я.

— Потому что я надушился духами, которые использует твой муж так, что провонял весь салон. Эти огуречные ароматы не для меня. Я люблю яркий цитрус! — белозубая улыбка сверкнула на смуглом лице.

— Но… зачем?

— Как зачем? — гуру отобрал у меня бутылку и поставил на лавку рядом с собой. — Чтобы ты представила на моей месте своего муженька и высказала мне все. Энергию куда-то девать надо? Надо! А это самый быстрый способ. Смотри, я даже не брился несколько дней, зная, что вот-вот бомбанет!

— Лентяй, — грустно улыбнулась я, понимая, что шутками Вная пытается поднять мой боевой дух. Но внутри был такой комок боли, что ни одна шутка не могла его распутать.

— Надя, хватит все переваривать в себе! Давай, выскажи все, что думаешь, будто я — это он. Говори все, что на душе. Я даже буду сопротивляться!

— Будешь? — удивилась я.

— Конечно! — невозмутимо кивнул гуру любви.

Я отодвинулась на конец лавки и посмотрела на смуглого мужчину. Ну как принять его за Диму?

— А вот так? — Ваня откуда-то достал распечатанное фото и поставил лист перед собой.

Лицо супруга заставило меня гневно сжать кулаки. Обида зашкварчала внутри, понесло горелым.

— Ты козел, Дима! — начала тихо я.

— С чего бы это?! — невозмутимо отбрил меня Ваня.

— С чего? — понесло тут же меня, будто сорвало крышу. — Пока я оберегала нашу семью, убивалась, не спала и пыталась сделать кучу дел, ты смотрел налево! Ты настолько насмотрелся, что эта мымра осмелела настолько, что позвонила мне! Ты обещал! Ты мне обещал что?

— И что же?

— Что не допустишь больше ничего компремитирующего! Еще после истории с рубашкой! Эти следы туши, потом духи! Тебя ничто не заставило поговорить с ней серьезно!

— Но она же девочка! — продолжал выводить меня из себя гуру любви.

Я просто зверела.

— Девочка? А я кто? Или после замужества мы перестаем быть девочками?

— Ну… ты… — Ваня бесил меня своей невозмутимостью. Если бы Дима так мне ответил, он бы точно встретился с самой тяжелой сковородкой.

— Что я? Не женщина уже? Или так нравится получать внимание, что забил на семью?

— А ты что, что-то чувствуешь? — вдруг спросил гуру под лицом мужа, и я вскочила с места.

— Дима никогда бы так не сказал!

— Да? Не знаю. Ты-то с ним не поговорила. Может, и сказал бы, — невозмутимо пожал плечами Ваня, убирая лицо моего супруга.

— Вот сейчас это и выясним! — я развернулась на пятках и помчалась домой так, будто за мной гнались демоны.

И только у двери я поняла, что Ваня очень умело отправил меня домой к мужу на выяснение отношений, наглец!

Глава 54

Я открыла дверь и поразилась тишине, стоящей в квартире: будто встала глубокой ночью, когда все тихо мирно спят.

Не может быть!

Дверь детской тихо открылась, резонируя с моим внутренним тремором, как черное и белое, как гладкое и шершавое, и вышел Дима.