эшафот, а в лучшем случае на тюремный остров, откуда не возвращаются. Архи же исполнили сладкое пожелание фаворитки без раздумий — дружба с находящейся в фаворе любовницей равносильна дружбе с самим королем. Она шепнет на ушко нужное… Чистой воды политика. Богиню убили, пустынников подставили, сумели под это дело еще и проспонсировать за счет альгорской стражи свою экспедицию в пески. А фаворитка поместила цветущий золотой одуванчик в свою опочивальню и говорят его величество был очень рад такому вот ложу для любовных утех…

— Да ты шутишь!

— Не-а.

— Вот твари! Бедная Пинни! Ты ее цветок забрал?

— Не смог. Пробраться во дворец Альгоры почти невозможно, кошка. Это действительно одно из самых охраняемых мест Вальдиры — и особенно это касается внутренних личных покоев. Но у меня имелся хитрый план, я уже даже начал описывать его вчерне… но просто не успел — нас настигла ярость дракона.

— Да к черту дракона! Убить богиню из-за такого?! Вот твари! Как ты отомстил?

— Я раз за разом убивал всех, кто был напрямую причастен к убийству Пинни. Всех, до кого смог дотянуться и до того, как они надолго попрятались в цитадели Архов. Я разрушил их репутации и их дома. Я собирался сделать куда больше… но в дело вмешался дракон. Я не успел. Но еще успею — ведь я король, а короли ничего не забывают.

— Ты говоришь со смешками, но для тебя это еще одно личное дело — я вижу.

— Без малейших сомнений — это дело личное — подтвердил Люц — Я и Пенни… не то чтобы постоянно, но порой мы встречались и проводили долгие вечера и ночи в беседах у пылающих в степях костров. Нам было о чем поговорить.

— Только поговорить?

— Я не любитель обсуждать такое.

— Но вы?

— Да — вздохнул игрок — Мы встречались.

— Ты — и богиня. Вы с ней…

— Кошка!

— Да-а-а-а… ты точно птица высокого полета. А чем тебе не угодили фигуристые пастушки в сползающих с пышной груди блузках? Или там крепкие улыбчивые торговки рыбой на главном рынке Акальроума… или…

— Причем тут статус? Я знать не знал кто она такая. Просто вышла к моему костру. К моему первому придорожному ночному костру Вальдиры. Я угостил ее налитой из бурдюка рюмкой вина… она забрала весь бурдюк и вылакала половину прежде, чем я успел отнять. Да уж…

— Понимаю. И приношу свои соболезнования, Люц. Ты не унывай!

— Короли не унывают.

— Так ее гибель произошла незадолго до того, как по вам ударил дракон?

— Незадолго — кивнул Люц — Поэтому я и не успел свершить месть до конца. Но начатое дело я закончу.

— А ты не думал, что не заметил угрозу Жизнеслава… о! Я впервые произнесла это имя… аж мурашки… ты не думал, что не заметил угрозу Жизнеслава, потому что был слишком занят поиском виновных?

— И это тоже — вздохнул игрок — В те дни я взвалил на себя слишком много. Моя гордость и спесь не позволяли мне отказываться даже от самых сложных заказов… я тонул в деньгах и славе… и в конце концов захлебнулся, утащив с собой на дно и остальных…

— Так! Хватит! А то опять начнется нытье про отказ взваливать на себе ответственность! Ты порой звучишь как мой унылый трусливый бывший…

— НЕ ПОНЯЛ?!

— А богиню твою жалко!

С шумом выдохнув, Люц кивнул:

— Жалко. И даже больно. Но я лишь хотел пояснить про разный тоннаж богов.

— Тоннаж?

— Ну раз мы в океане — то тоннаж — рассмеялся Люц — Ну или можешь назвать это калибром. Боги разные. Есть настолько сильные, что к ним проще и не соваться. А есть те, кто сам по себе не слишком силен или умен, но окружен огромной многоуровневой армией ярых фанатичных последователей. Самый яркий пример — Ивава.

— Культ Ивавы. Сегодня я узнала о нем много нового…

— Возможно на текущий момент это сильнейший божественный культ мира Вальдиры. Ивава настолько напитана энергией, что при желании мановением руки может гору снести… но не хочет. Она вообще ничего не хочет — всегда сонная любительница подслащенного медом березового сока с мятой. Она пьет его литрами — даже во сне. Ивава — это прекрасная крепчайшая раковина. А Жизнеслав угнездился в этой раковине, став незаменимым для светлой богини… Этот тандем несокрушим.

— Ты говорил, что Жизнеслав прямо читерский бог…

— Более чем! А о его навыках я даже не знаю ничего толком. Он умело скрывает вообще все о себе, причем он из тех редчайших божеств, чьи способности меняются в зависимости от его текущей ипостаси.

— Вот тут я пока совсем не подкована…

— В ипостаси дракона Жизнеслав способен летать и выдыхать огонь, например — пояснил полуорк и приложился к бокалу с вином.

— А в ипостаси человека способен набрать номер и нанять беспринципных ребяток, за деньги готовых заблокировать двери, полить бензином и чиркнуть спичкой? Те еще божественные способности…

Подавившись глотком, Люц судорожно закашлялся. Он не знал, что кашлял не он один — буквально в паре метров над ним бился в беззвучном кашле золотокрылый ангел, что совсем не по-ангельски выпучил глаза и размазывал слюну по налившемуся кровью лицу. Тефнут вздохнула и похлопала трясущегося Люца по широченной спине. Не успела закончить, как справа от нее возник ангел с выпученными глазами, заведший руку назад и судорожно тычущий пальцами себе в спину.

— По… поххлопай… — просипел ангел.

— Ой! — подпрыгнула девушка.

— Не придуривайся! — рявкнул Люц, замахиваясь на ангела.

Тот даже не шелохнулся, укоризненно глядя на бессердечного полуорка. Потом, переведя взгляд на Тефнут, ангел широко улыбнулся:

— Просто хочу уточнить — мы совсем не были теми конченными придурками, какими он нас описал! Он врет! И насчет мести привирает — я лично помогал ему вершить правосудие. Как мы гоняли по малиннику того наглого тихушника с отравленными кинжалами… ох он и верещал… ну да мне пора! Дослушать, к сожалению, не смогу…

С этими словами Бессмертный растаял в ночном воздухе. После него на бревнах осталась изящная корзинка полная чуть светящегося зефира и рулончиков яблочной пастилы.

Поглядев на корзинку, Люц пододвинул ее к Тефнут:

— Это тебе оставлено.

— Выглядит вкусно…

— А стоит еще дороже.

— Сколько именно? Озвучьте в золотом эквиваленте пожалуйста… — в ставшем сахарным голоске Тефнут зазвучал звон монет.

— Не знаю. Но вряд ли эта корзинка будет стоить дешевле пары сотен золотых монет.

— Ясно — кивнула девушка и корзинка исчезла в ее рюкзаке.

— Дай зефирку!

— Завтра куплю на лотке грошовых сладостей и дам…

— Эй!