Он взял с собой двух бойцов. Третьего снарядил охранять Виолу. И еще распорядился, чтобы возле ее дома встала машина с двумя вооруженными бойцами…

Игнат вышел из своего дома, сел в машину. Вокруг никаких подозрительных движений. И по пути в больницу он не нарвался на киллеров. В самой больнице тоже все было спокойно. Если не считать нескольких «девяток» с вооруженными бойцами. Это подтягивались пацаны из его бригады. И чтобы Кожуха защитить, и чтобы всем скопом держаться. Машины продолжали подъезжать…

Игнат прошел в отделение, где лежал Кожух. Нашел дежурного врача.

– Меня интересует Кожухов Иван Геннадьевич, – хмуро сказал он.

– Всех интересует… – недовольно поморщился лепила.

Но тут же осознал свою ошибку, нарвавшись на тяжелый пронзительный взгляд. Он понял, с кем имеет дело. И, похоже, решил, что его жизнь отныне не стоит и ломаного гроша. Поэтому перешел на заискивающий тон.

– Не волнуйтесь, с Иваном Геннадьевичем все в порядке!

– Значит, жить будет?

– Будет, будет… Представляете, молодой человек, из него вытащили пять пуль. Еще три пули навылет… И при этом не задет ни один жизненно важный орган. Поистине, этот человек родился в рубашке…

– Может, в бронежилете? – усмехнулся Игнат.

– Может быть…– поддержал его шутку врач.

– Он в сознании?

– Нет. Ему только что сделали очень сложную операцию. Он сейчас в реанимации, под наркозом…

Игнат прихватил с собой банковскую упаковку двадцатипятирублевых купюр. Сунул ее в карман врачу.

– Это вам за успешную операцию, – пояснил он. – Его одного привезли?

– Нет, с ним еще человек был. Его тоже ранили. В ногу и в руку. Касательное пулевое ранение, ничего страшного…

– Он тоже под наркозом?

– Нет, ему делали местный наркоз. Если хотите, я могу провести вас к нему в палату…

В палате, куда проводил его врач, Игнат нашел Батыя, верного кожуховского бойца-гладиатора. Он лежал на койке и настороженно смотрел на вошедших. Игнат отпустил врача и остался с Батыем наедине.

– Все нормально, брат, – сказал он. – Братва на стреме, ни одна падла к тебе не подберется. И Кожуха тоже охраняют…

– Добро, – кивнул Батый.

– Кто на вас наехал?

– Да знать бы…

– Как все было?

– Зачем тебе?

– Как это зачем? Гниду искать будем…

– И без тебя есть кому искать. Кожух – законный вор. За него большой спрос будет…

– Но сначала надо найти, с кого спрашивать.

– Надо, – не стал спорить Батый. – Мы этих гадов найдем… Может, и ты подсобишь… Это мы с Геннадьевичем из дома выходили. Сели в машину, а тут какая-то «двойка», ну, «жигуль» в смысле… Стали выезжать, а тачка эта нам навстречу дернула. Я сразу понял, что здесь что-то не так. Пока разворачивался, эти гады из «калашей» шмалять стали. Геннадьевича под завязку нашпиговали, мне досталось. Но тачка-то на ходу осталась, ушел я, короче… Геннадьевич в сознанке был, сказал, куда отзвонить…

– Вот, он наш телефон дал, понял! – взбодрился Игнат. – Значит, он нам доверяет! А ты ломаешься тут… Короче, как эти козлы выглядели? Ты кого-нибудь запомнил?

– Да как их, гадов, запомнишь, если они в забралах были. Я в зеркало видел, точно, в забралах…

– Круто работают. Автоматы, маски… Кожух не говорил, кого подозревает?

– Да нет, не говорил.

– Может, колывановские?

– А черт его знает! – пожал здоровым плечом Батый. – Кожух им поперек дороги встал, это да… Только я не думаю, что Колыван такой грех на себя взял. Хотя всяко может быть. Сейчас отморозков как грязи… Ты извини, братан, хреново мне. Метла еле шевелится…

Игнат оставил Батыя в покое, вышел из палаты. В коридоре его уже ждали Лева и Вилли. Хмурые лица, в глазах тревога.

– Все нормально? – спросил Игнат.

– Если относительно, то да, – кивнул Вилли. – Все тихо, спокойно, пацаны на местах…

– Стволы у всех?

– У всех, – подтвердил Лева.

– Со стволами надо что-то делать. Менты в любой момент нагрянуть могут…

– Без стволов нельзя. Вдруг колывановские объявятся.

– Это верно, – кивнул Игнат. – От ментов откупиться можно, а от колывановских только отстреливаться…

– Шифер у Колывана задымился, – мрачно усмехнулся Лева. – На Кожуха руку поднял, идиот. Ему ж теперь не жить…

– А если не он это? – спросил Вилли.

– Ну, может, это его старшие. Сами знаете, солнцевские сейчас в большой силе…

– Все до поры до времени. Времена меняются, а воровские законы нет. За Кожуха и через десять лет могут спросить…

К больнице подтягивались не только игнатовские бойцы. Подъехали два известных вора. Игнат обрисовал им ситуацию. На солнцевских и на Колывана в частности грешить не стал. Просто рассказал о вчерашней «стрелке». А воры пусть сами решают, кто прав, кто виноват.

Законники тоже не стали бросаться словами. Переговорили с врачом, дали Игнату указание беречь Кожуха как зеницу ока. Тепло с ним попрощались и уехали. Игнат почувствовал себя не последней частицей большого воровского мира. Это придало ему спокойствия и уверенности…

Игнат оставил по два бойца возле каждой палаты. Это были самые отчаянные пацаны. Мало того, что они должны были охранять Кожуха и Батыя, так они еще могли принять на себя ментовской удар. Их могли повязать со стволами, а это прямая дорога в сизуху. Впрочем, они не особо боялись, потому что верили в Игната и надеялись на его поддержку. И правильно делали. Он пойдет на все, чтобы вытащить своих пацанов из кутузки, никаких бабок не пожалеет…

Остальные бойцы на машинах рассосались по двору – перекрыли все подступы к больнице. Базель обещал раздобыть портативные радиостанции – по одной на каждый экипаж. Но пока не раздобыл. А жаль. Было бы здорово, если бы между машинами существовала радиосвязь…

Обстановка сложная, неизвестно, что на уме у Колывана. Сейчас всем нужно было держаться вместе. И за Кожухом глаз да глаз. Вдруг Колыван решит добить его…

Игнат сидел в одной машине с Левой и Вилли. Все осознавали тяжесть сложившейся ситуации. Поэтому говорили мало. Разговоры вспыхивали редко и тут же затухали… Игнат ждал серьезных событий. Или менты нагрянут, или колывановские киллеры. Но шло время, ни того, ни другого…

В первом часу ночи позвонил Базель. Игнату пришлось подниматься в отделение, в ординаторскую, чтобы переговорить с ним.

– Игнат, разведка донесла, что Колыван упал на измену, – сообщил Базель.

– Значит, его работа?

– В том-то и дело, что нет. Не давал он отмашку на Кожуха. И его старшие тоже в непонятках…