Он бы и дальше продолжал истязать несчастную, но машина въехала во двор дома, где жил Чулок.

Алеха больно отхлестал девчонку по щекам, привел ее в чувство, вытащил из машины и повел ее, толкая перед собой. Она должна была служить ему живым щитом.

Его бойцы не очень хотели идти под пули. Но еще страшнее было ослушаться взбесившегося Алеху. В таком состоянии он запросто мог пристрелить ослушника на месте.

Закрываясь несчастной девчонкой, Алеха шел на штурм предательской крепости. Рука с пистолетом вытянута вперед, палец на спусковом крючке. Позади его гвардия. Психоз вожака передался его бойцам. Это были безбашенные зомби, готовые на все…

Дверь в квартиру Чулка была закрыта. Вячик с разгона прыгнул, высадил ее ударом с двух ног. Прикрываясь девушкой, Алеха ворвался в квартиру. И тут же перед ним образовался вражеский боец с волыной в двух руках. Алеха выстрелил с ним одновременно.

Колывановский боец упал с дыркой в голове. Девушка рухнула на пол с простреленной грудью.

Алеха понимал, что застреленный пацан – это всего лишь начало. В комнатах его поджидают другие бойцы. И только он сунется туда… А он сунулся. Но сначала швырнул в комнату гранату. Грохот взрыва, град осколков, щепок и битого стекла, ударная волна. Но Алеха знал, как укрыться от всего этого. Поэтому он не пострадал. И его бойцы тоже все целехоньки.

И во вторую комнату полетела граната, и в кухню. Три взрыва, и от врагов осталась только истерзанная плоть. Всего он насчитал пять трупов. Три бойца были тяжело ранены. Среди них Чулок… Жаль, не было Колывана. Но ничего, Алеха с ним еще встретится…

– Привет, Чулок! – зловеще усмехнулся Алеха.

Но Чулок не слышал его. Контузия на всю голову. И кишки по полу…

– Сдал меня? Сдал… А что с предателями делают?

Чулок его не слышал. Но догадывался, что в словах Алехи заключен смертный приговор. И не ошибся. Алеха хладнокровно выстрелил ему в голову. Вячик и Ткач добили остальных.

– Ха!!! И кто скажет, что мы не круче всех! – как резаный заорал Алеха.

Он подошел к девушке, которая спасла ему жизнь. Она была еще жива.

– Спасибо тебе! – с демоническим блеском в глазах поблагодарил он.

И двумя выстрелами добил ее.

– Уходим!

Его бригада неудержимой лавиной хлынула вниз. Если бы вдруг на их пути встал ментовской заслон, его бы снесли начисто. Алеха готов был стрелять и убивать ментов. Он готов был воевать со всем миром!

Но внизу его никто не ждал. Ни ментов, ни колывановских бойцов. И двор был пуст – ни единой живой души. Только возле подъезда дома напротив жались друг к другу перепуганные старушки. Алеха не удержался и пальнул из пистолета в их сторону. Забавно было наблюдать, как сверкают пятками старые кошелки…

Все, этот район принадлежит ему. Он переиграл Колывана, и тому теперь остается одно – вешаться. А пока он будет вешаться, Алеха немного отдохнет…

Машины на полной скорости помчались в сторону Кольцевой автострады. Остановились в ближайшем лесу. Из багажника вытащили Спича.

– Не убивайте! – взвыл тот.

– Да не ссы ты, чухлан! – презрительно скривился Алеха. – Я тебя гасить не буду… Ты в курсах, что колывановские твою телку завалили?

– Кого?! Альбину?!

– Ну да. Наглушняк завалили… Но ты не бойся, мы с Колывана за это спросим. За все спросим… Короче, ты сейчас к Колывану идешь. Скажешь, что со мной базарил. Скажешь, что Алеха ему черную метку выслал. Это, пусть Колыван гроб себе заказывает. Можно со светомузыкой, гы-гы, чтобы ему на том свете веселей жилось… Только пусть поторопится. Жить ему немного осталось…

Алеха отпустил Спича, а сам продолжил путь.

– Куда едем? – спросил Патрик.

– Как это куда? На хату!

– А если там палево?

Алеха задумался… А вдруг Колыван сумеет вычислить его? Все-таки он и его пацаны не раз светились возле своего дома. А братва умеет наводить справки через народ похлеще всяких ментов…

– К Виоле едем! – решил он.

Хата у девчонки большая. Там на всех места хватит…

– К телке твоей? – спросил Патрик.

– Ну почему к моей? – осклабился Алеха. – К нашей!

Сначала он трахнет Виолу сам, а затем пустит на круг. В конце концов, он должен заботиться о своих пацанах…

– Круто! – облизнулся Вячик. – Можно, я сразу после тебя?

– Можно, – покровительственно улыбнулся Алеха.

Ну вот, считай, и поделили девку…

К дому на Ленинградском шоссе братва подъехала затемно. Незачем пацанам лишний раз светить своими рылами. Машины поставили подальше от дома. На всякий случай. И толпой двинулись к Виоле. Заждалась их девчонка, насмешливо думал Алеха. А то без них некому чесать ее мохнатку…

Алеха поднялся на этаж, позвонил в дверь. Тишина.

– Может, гуляет? – спросил Вячик.

– Где? С кем? – ухмыльнулся Алеха. – Я же дома ей велел сидеть! Ты же знаешь, она кровью с нами повязана…

– Так и Майка тоже кровью была повязана. А сдала ж тебя.

– Сдала, – призадумался Алеха.

Странно, как он об этом раньше не подумал… Что ж, и на умнейшие головы бывает проруха…

– И эта может сдать.

– Может…

– Уходить нам нужно отсюда, – решил Вячик.

Не такой уж он и дебил, каким казался. Кое-что соображает… В принципе, он был прав. Нужно было уходить отсюда. И Алеха бы сделал ноги, если бы это решение исходило от него. А слушаться Вячика было ниже его достоинства.

– Ну уж нет! – осклабился Алеха. – Это моя телка. И моя хата!

В руке у него появился ключ от квартиры… Если Виола сменила замки, тогда она их сдала. Если замки прежние, то все на мази – никаких подлян.

Алеха сунул ключ в замочную скважину, легко провернул его – дверь открылась. Значит, все в порядке…

Он вошел в квартиру. Сначала прислушался к тишине. Все вроде бы спокойно. Заглянул на кухню, в ванную. Никого. Виолы тоже нигде не было. Но это не беда. Рано или поздно она вернется. И нарвется на охренительный сюрприз…

– А может, она со своим воякой сошлась? – спросил Вячик.

– Ну и сошлась, и хрена?.. А, в смысле может узнать, что подстава была?..

– Ну да.

– Так я же сказал этому козлу, чтобы он сидел в своей норе и не высовывался.

– А если она сама к нему поехала?

– Я же ей сказал, чтобы она дома сидела. Как она могла куда-то поехать?

– Так ее же нет дома!

Алеха явственно ощущал, как две извилины в мозгах цепляются друг за друга, искрят как проклятые. Это мешало ему правильно мыслить. Зато Вячик задолбал его своей логикой.