– Я сам себе «крышу» делаю! – вскипел Игнат.

– Тише, пацан! – поморщился коренастый. – Беса не гони!.. Где это видано, чтобы коммерсант «крышу» себе делал… Ты вот у Кожуха спроси, если в понятиях не сечешь. Он тебе объяснит, что Колыван имеет право снимать слам с твоего рынка…

– Да нет, братан, ты не прав! – зло сквозь зубы процедил Кожух.

Он смотрел на коренастого испепеляющим взглядом. Чуть подался вперед, как будто собирался выбросить в его сторону руку с ножом. А ведь он мог ударить. И коренастый это понимал. Сам же он в ответ ударить законного вора не мог. За это с него могли очень жестко спросить…

– Ты своими гнилыми раскладами дома у себя стели, – продолжал Кожух. – А у нас тут свои расклады… Барыги и цеховики ворам отстегивали. Ворам! А не спортсменам… Я – вор! И если в случае с рынком Бурлак засветился как коммерсант, то он должен отстегивать мне. Мне! И он мне отстегивает!.. Не мне лично, а в наш воровской общак. В общак! Его бабки на зоны идут, братву на кичманах греют! И ты после этого опустить его хочешь? Нет, дорогой, этот номер у тебя не пройдет… Барахолка остается за Бурлаком. И если тебе что-то не ясно, мы этот вопрос на сходе обсудим. Большой сход скоро будет. Большой сход, общий. И старые там будут, и новые. Где это будет, не скажу, сам должен знать…

– Знаю, – с достоинством кивнул коренастый. – В одном жарком теплом городе… Я там буду…

В его глазах не было страха, но легкая растерянность имела место.

– Вот там и поговорим! – жестко отрезал Кожух.

– Поговорим, – не очень уверенно кивнул коренастый.

– Или сейчас, на месте, решим? – впился в него дожимающим взглядом вор.

– Не, сейчас мы другой вопрос решим… Бурлак пацанов наших пострелял. Четыре пацана на больничке, а пятый в морге…

– Оправдываться я не буду, – покачал головой Игнат. – Вы и сами знаете, что ваши виноваты, а не мои. Мы всего лишь отстреливались…

– Колыван по беспределу наехал, – поддержал его Кожух. – Сам на грубость нарвался. Какие к Бурлаку вопросы?

– Есть вопросы. Пацанов лечить надо, похороны опять же. Все это бабок стоит. Сто штук, не меньше…

– А пятьсот штук нормально будет? – мрачно усмехнулся Игнат.

– Почему пятьсот?

– А я сразу лицензию оплачу. На отстрел колывановских пацанов. Все адреса я знаю, кто где тусуется, тоже. Колыван вот квартирку вчера сменил… Мы с него и начнем. Все уже готово. Можно прямо сейчас начинать… Только вот вопрос, пятьсот штук за смерть Колыванова «до» отстегнуть или «после»?

Игнат в упор смотрел на Колывана. Взгляд жесткий, гремучий. Колывану явно стало не по себе…

– За Колывана ты без башки останешься, пацан! – Коренастый стал мрачным, как грозовая туча. Взгляд метал молнии.

Но у Игната в душе был надежный громоотвод. Его не пугала надвигающаяся стихия.

– Я знаю, на что иду! – жестко отрезал он. – И Колыван пусть знает… Я своего не отдам! И буду стоять насмерть!

– А я Бурлака поддержу! – подписался за него Кожух. – За всех «бродяг» я не ручаюсь, но есть люди, которые потянут за него мазу… Будем бодаться?

Коренастый думал недолго.

– Пободаемся, – кивнул он. – На большом сходе пободаемся. Как скажут люди, так и будет…

– Договорились, – остывая, кивнул Кожух.

– Тогда все!

Коренастый поднялся и, ни с кем не прощаясь, вышел из кабинета. Его спутник и Колыван потянулись за ним. Игнат и Кожух тоже не стали задерживаться в ресторане.

Игнат сел в машину к Кожуху. Закурил с его позволения.

– «Стрелка» за нами осталась, – сказал вор. – Солнцевские конкретно на понятиях стоят, так что с законными им бодаться не с руки. А мы за тебя подпишемся. Пацан ты наш, воровской… Солнцевские сейчас в большой силе, с ними все считаются, а ты вызов им бросил, не побоялся. Круто, не вопрос. Если выдюжишь, в большом почете будешь… Только чтобы все по понятиям. И все с моего ведома. Никакой самодеятельности, понял?

– Понял, – невесело кивнул Игнат.

– Что ты там про Колывана говорил? Квартиру он сменил? Откуда знаешь?

– Разведка донесла.

– Сильная у тебя разведка, не вопрос. И бригада не слабая… Колыван это понимает. Потому и позвал сегодня старших… Или они его позвали… Он же без них все хотел решить, а на тебя нарвался. Мочилово в тему было, тут за тобой косяков нет. Но на Колывана охоту не открывай. Пока не надо. Пока пусть старшие за вас решают. Скоро сход большой в Сочах будет, я вопрос поставлю. На большой круг этот вопрос выносить не станем, но так обсудим, решим, как вам жить дальше…

Разговор продолжился в клубе. Никакой выпивки, никаких баб. Все чинно, строго. Тема была слишком серьезная, чтобы отвлекаться на развлекуху.

Но когда Кожух уехал, Игнат выбрал для себя самую лучшую путану, которая была в клубе на тот момент, и повез ее к себе на хату. Настроение было паршивое, не до баб. Но и без бабы нельзя. Виола спит со своим офицериком, почему тогда он должен быть один…

Виола сидела в сердце как та заноза. И не выходила из головы… Что ни говори, а лучшей девчонки в Москве пока не было…

Игнат приехал домой, завел путану в квартиру. Отправил ее в ванную, приготовил кофе. С коньяком. Вкус этого напитка напоминал ему красивую девушку со странным именем Виола…

Путана показала в постели высший пилотаж. Но Игнат получил лишь поверхностное удовольствие. Только Виола могла наполнить его душу настоящим кайфом…

Он лежал в постели и курил, когда в дверь позвонили. Звонок долгий, частый, тревожный. Игнат мысленно обругал себя за неосторожность. Времена смутные, а он без телохранителя. И Леву от себя не надо было отпускать. А так он остался один…

Но и один в поле воин. Игнат взял пистолет, тихонько вышел в коридор. Приложился к «глазку» – увидел Леву. А с ним… Это была Виола. Волосы растрепаны, глаза на мокром месте…

Игнат открыл дверь. Впустил гостей.

– Братан, знакомься, это Виола, – прикалываясь, представил ее Лева.

– Да мы вроде бы знакомы, – усмехнулся Игнат.

– Ну, тогда обстоятельства были другие. Тогда у нее Валера был, а сейчас нету…

– И куда ж он делся?

– А Виола тебе расскажет. Ты же расскажешь все, Виола?

Она подняла глаза, механически кивнула головой.

– Пошли, – Игнат повел ее в гостиную.

А из спальни выходила путана. В его халате… Игнат окатил ее убийственным взглядом, и она как перепуганная мышь шмыгнула обратно в комнату.

Виола скользнула по ней равнодушным взглядом. Вряд ли ей было все равно, с кем Игнат проводит время. Но, видимо, ей было не до бабских дрязг. К тому же он имел полное право спать с кем угодно…