Внезапно часть этой мерзости начала расползаться. Черно-красные тела растеклись, словно ядовитая вода, освобождая место на полу возле стены напротив Джона. «Паучьи вдовы» освободили место возле вентиляции. Кто-то приближался. Все звуки стихли. Пауки замерли. Все сразу. Неторопливые стуки начали раздаваться из черноты вентиляционного отверстия.

Стук-стук-стук-стук-стук-стук-стук! Восемь ударов. По порядку. Четыре слева, четыре справа.

Два черных паука вцепились лапками в решетку, закрывающую вентиляционное отверстие, и принялись тянуть ее на себя. Спустя пару секунд страшные существа открыли проход для кого-то более ужасного, чем все они.

Восемь желтых глазок появились из темноты неожиданно и в тоже время плавно, неотвратимо. Джону показалось, что он видит самый настоящий, все понимающий разум в этих желто-черных глазах. Вслед за глазами появились большие, выпяченные вперед паучьи челюсти. Первые лапки монстра, толщиной с ножку от табуретки скользнули на пол спальни и потащили своего хозяина вперед. Монстр словно на сцене театра, не торопливо выползал из вентиляционного отверстия, а пауки вокруг расползались от него в смиренном страхе.

Это был паук того вида, что Джон прихлопнул в мотеле.

Это был тот паук, из его детского прошлого, только этот монстр был больше.

Ядовито-разноцветный, он был размером с добротного спаниеля. Его массивное тело, покрытое мелкими волосками, держалось высоко от пола на мощных лапищах. Сзади от тела тащился плотный, похожий на толстый жгут хвост.

Джон слышал дыхание существа. Чувствовал на себе его пристальный взгляд, и понимал, что в этом монстре столько же света мысли, сколько и в человеке.

Один внешний вид паука-монстра приводил Джона в первобытный ужас. Обмочившись во второй раз, Джон заметил, как его локти дрожат от напряжения. Не в силах больше выдержать страшный вид паука он обмяк на кровати.

Человек — самый опасный хищник? Ха! Как бы не так.

Он услышал, как монстр прошептал что-то нечленораздельное и в следующую секунду на него накинулись все пауки в спальне. Черно-красные тела наползали на Джона, попутно впиваясь лапками в кожу. Австралийские пауки спрыгнули с потолка ему на грудь и лицо.

Последнее что Джон увидел, это падающее тело с шевелящимися конечностями падающего на него паука.

Последнее что почувствовал Джон, был сильный укол как от длинной иглы протыкающий кожу.

Древний паук воткнул жало хвоста ему в ногу, и Джон снова почувствовал все, что когда-то монстр ему показывал.

Только после этого раза Джон уже не сможет забыть этого.

С помощью хвоста древний арахнид проник в сознание Джона Прата. Он показывал ему паучье прошлое. Откуда они пришли на эту землю. Как зарождался их древний вид и боролся за свое место под Земным солнцем.

Он показывал ему обрывки своей памяти; в ней хранилась вся древность паучьего рода.

Они были одни из первых обитателей на планете. Другие животные никогда не использовали их в пищу; никогда не посягали на паучью территорию; и относились к арахнидам с опаской. Пауки всегда жили в мире и согласии с окружающей средой и другими представителями живых существ.

До появления человека.

Пришедшие в этот мир люди внесли хаос и беспорядок в устоявшийся покой их мира. И если люди древности убивали других животных ради пищи, защиты и для того, чтобы занимать новые территории, то со временем, убийство для человека перестало быть необходимостью. Оно стало привычкой.

Не имея прав первенства в этом мире, человек начал оспаривать право на жизнь других существ.

И пауки не исключение.

Разница только в том, что от рук человека, как раньше, так и по сей день, пауков погибает в сотни раз больше, чем других животных.

Люди убивают их без всякой на то причины, с отвращением и злобой. Хотя и пришли в этот мир гораздо позднее большинства других живых существ, люди продолжают уничтожать пауков, не задумываясь о том, что отнимают маленькую жизнь просто так, по привычки.

Человек относится к убийству как к чему-то простому и незначительному. Отбирая жизнь другого существа, совершая ужасное деяние против природы.

И один восьмилетний человечек способен в одно мгновение уничтожить целое семейство арахнидов просто потому, что пауки защищали свое потомство, а не стремились причинить вред ни ему, не другим людям.

Маленький мальчик не убежал. Не оставил их с миром.

Мальчик решил убить.

И сейчас, подчиняясь чудовищному арахниду, представители ядовитых его собратьев пришли к человеку, чтобы подвести его к той самой черте за которую человек вышвырнул несколько десятков их собратьев. Просто так.

* * *

Джон пришел в себя спустя почти три недели в реанимационной палате лучшего госпиталя в округе.

Врачам удалось спасти его жизнь только потому, что, несмотря на то, что его тело было покрыто множеством ядовитых укусов, концентрации яда в организме было недостаточно для летального исхода. Джон Прат пострадал серьезно, в буквальном смысле приблизился к смерти, но у него есть все шансы выздороветь и полностью оправиться от пережитого кошмара. Если бы ему оказали медицинскую помощь тремя часами позднее, Джон отправился бы в путешествие в один конец.

Его нашла Джессика. Она вернулась на день раньше (хотела сделать Джону сюрприз, о котором говорила), придя рано утром к нему домой. Когда она увидела вместо Джона паучий кокон, из которого торчала бледная рука с вздутыми синими венами, ее вопль разнесся по всем коридорам пятиэтажного дома.

Крик ужаса, вырвавшийся из Джессики, и спас Джону жизнь. Консьерж, услыхав женский вопль, поспешил на пятый этаж. Несмотря на шок от увиденного он быстро взял себя в руки и вызвал скорую.

Томас и Джулия навещали друга почти каждый день.

Сделку с Южным Гигантом Томас закрыл самостоятельно. Компания прислала Джону в больницу корзину цветов с фруктами и сухими пожеланиями скорейшего выздоровления, нацарапанными на дорогой открытке.

Этот случай стал настоящей загадкой, над которой медики и арахнологи еще долго будут ломать головы.

Пропавших из музея пауков так и не нашли.

Паучья выставка прошла успешно. Управители и администрация не упомянули о странной пропаже нескольких видов членистоногих.

Когда Джона выписывали из больницы, он осознал преподанный ему урок.

Джон Прат остался самим собой, но стал более уважительно относиться к жизни. И к живущим вокруг него существам.

Особенно паукам.

Джон Прат усвоил, что некоторые легенды бессмертны.

В отличие от людей.

КОНЕЦ.

______________________________________________________________

МАШИНА ПОДАНА

Ощущения, с которыми Тина начала приходить в себя, были сродни состоянию пробуждения от очень долгого и глубокого наркоза. Ее сознание вставало на свое место медленно и неповоротливо, как заржавевшие шарниры, с трудом раздвигающие