У Ватча же на лице было написано все. Хуже того, он получал удовольствие от причинения неудобств и боли. Он упивался тем, что может безнаказанно терзать лорда, и, вероятно, даже не думал в те моменты о своей первостепенной задаче.

– Я хочу переговорить с милордом Экрогом. С тобой мне обсуждать больше нечего.

Слуга Редгласса опешил от слов пленника. Рогор, несмотря на свою печальную участь, почувствовал удовлетворение.

Черты, присущие всем Холдбистам, даже сейчас были все еще крепки в правители Династии. Когда Ватч позвал стражников и Рогора соизволили отпустить, лорд постарался встать и как можно более гордо прошествовать из допросной в свою камеру. Задуманное получилось не так хорошо, как планировалось, – через пять шагов лорд более не мог сдерживать приступы боли и был вынужден опереться на стену, а после и на руку добросердечного солдата.

В следующий раз, когда Ватч вновь пришел к нему, лорд Холдбист опять отказался с ним разговаривать и идти куда-либо, кроме Большого или Малого зала для беседы с Редглассом.

– Ты неинтересен мне, юноша. Твои речи однообразны, угрозы смешны, пытки давно устарели, а твой голос пробуждает во мне скорее отвращение и смех, нежели страх. Я давал тебе много шансов, но более я не намерен тратить на тебя свое время. Если милорд Экрог желает, пусть переговорит со мной лично. И передайте ему мои слова – лордов, тем более старых друзей, чья вина не доказана и не будет доказана ввиду несовершения ими никаких преступлений, не принято содержать в подобных условиях. Даже осужденных на смерть лордов обеспечивают более комфортным местом.

– Вы там, где заслуживаете быть!

– Я не просил вас отвечать. Идите. Идите же, юноша! Вы утомляете меня пуще неволи!

Ватч удалился, и настроение Рогора приподнялось на целый день.

Сказать, через какой промежуток времени Экрог решил принять пленника, Рогор не мог, однако был рад возможности оказаться в теплом зале. Для него не соизволили выделить кресло, но скамьи пустовали, и никто не остановил его, когда северянин направился к одной из них и расположился.

Хозяин Миррорхолла сидел на своем месте на возвышении. Его поза выдавала напряжение, выпрямленная спина и переплетенные пальцы свидетельствовали о том, что Редгласс чувствовал себя некомфортно.

Что ж, может, это и к лучшему.

– Вы хотели переговорить со мной лично, милорд Рогор?

– Вам верно доложили, милорд Экрог. – Рогор никак не мог устроиться так, чтобы его тело хоть немного отдохнуло и перестало ныть. – К чему все это? Вы казались мне умным человеком, наши беседы всегда были интересны нам обоим, и среди лордов я считал лишь вас равным мне. Вы же решили испортить все одним-единственным поступком. Ваш ли был приказ истязать правителя Великой Династии, словно безродного предателя, или это инициатива Ватча?

– Моя.

Экрог не пожелал врать. Он и правда не в себе.

– Мне нужна информация, которой вы обладаете. Вы не желали отдавать мальчишку, что принадлежит мне, и потому я был вынужден прибегнуть к любым доступным методам воздействия. Я бы ни в коем случае не поступил так с вами, но вы обманули мое доверие, вы предали мое уважение, и я не могу приятельствовать с человеком, способным на подобное. Но в память о наших теплых соседских взаимоотношениях я позволю вам сознаться сейчас. Здесь, где мы одни, в Большом зале, а не в камере, среди душегубцев и палачей.

– Экрог, я не понимаю тебя! Украли ли мальчишку, или он сбежал сам, но ты по-прежнему, даже после того, как я множество раз объяснил тебе, что не причастен, продолжаешь обвинять меня и требовать вернуть пленника. Дримленс не принадлежит тебе, как бы ты ни желал этого! Он – человек, Экрог!

– А тебе он принадлежит? И почему? Думаешь, твой род лучше моего лишь потому, что у вас больше территорий? Потому, что ты смог найти союзника и жену для сына, а после потерять их обоих? Потому, что у вас есть порты и собственные корабли?

Заполучить порты через регентство при юном лорде Дримленсе – вот что было истинной целью Экрога. Заключить брачный союз ни с королем, ни с Рорри у Редглассов не получилось бы, для этого им не хватает юных леди, а Хельга слишком взрослая для обоих свободных наследников. Редглассы – не единственные, у кого нет доступа к морю, а значит, чтобы завоевывать и осваивать Новые Земли, богатые и приносящие, кроме руды и пропитания, еще и величие дому, приходилось договариваться с соседями и щедро платить. Но лишь Экрога это волновало.

Тех из Флеймов, что желали помочь в Новых Землях, охотно принимали другие Династии. Остальные же родственники Дарона предпочитали разбредаться по Ферстленду, словно паразиты, или оставаться в своих владениях и враждовать за лишний клочок земли.

Глейгримы обзавелись родственными связями не только с родом Рогора и вассалами севера, но и с Дримленсами. У них был доступ к морю через реки, на берегах которых выросли два портовых города, однако родне леди Эббианы почему-то совершенно не было дела до путешествий и завоеваний.

– Мой род прекрасен, Экрог. Я горжусь своим происхождением, так же как ты гордишься своим. Нам нет смысла сравнивать то, что невозможно сравнить. Ни я, ни моя семья не похищали лорда Дримленса, и если бы ты обратился ко мне с просьбой о помощи лично, а не похищал меня средь бела дня и не бросал бы в сырой подвал, то я выступил бы на твоей стороне. Да, я бы, скорее всего, потребовал свою долю за участие, возможно, я бы хотел получить проезд по твоим землям без налогов, в том числе и для обозов, но не более того. Мне не нужны земли Дримленсов – у нас есть порты.

– И зачем же тогда тебе, едва лишившись сына и чуть не лишившись жизни, потребовалось отправляться в Санфелл?

– Я планировал заключить союз между Ауроном Старскаем и моей дочерью, а это откроет куда больше дорог, чем любой мальчишка под моим надзором. У меня под носом идет война, мои земли страдают и… У меня есть вопрос, я долго размышлял над этим. Это твои люди рассорили Глейгримов и Флеймов? Зачем? Для какой цели?

– Мои. Это все был мой прекрасный, безупречный план. Теперь он уже не кажется мне таким же безупречным, как раньше; мои границы также страдают от столкновения двух семейств. Они вскоре перебьют друг друга. Они бы и без того поругались, рано или поздно, я лишь немного помог им. А регент, у которого уже и без них голова кругом от свалившихся проблем, вскоре разозлится окончательно и отберет земли в назидание. И как ты думаешь, кому они достанутся? Дримленсам, что сейчас без правителя? Среди их лордов вечные ссоры и споры, человек Его Высочества не справляется, присоединить туда еще вассалов означает окончательно раздробить владения. Королевским землям маловероятно потребуются новые вассалы, там сейчас и без того много проблем. Если я вдруг найду, совершенно случайно, мальчика и верну на законное место, границы моих земель расширятся, верно? Кто еще мог бы претендовать?

– Я.

Рогор поморщился и скрючился на скамье – когда он сутулился, ему становилось легче. Он был одет в грязные тряпки, что сложно было назвать одеяниями, даже мясник в обносках смотрелся лучше. Он не мылся уже много дней, его волосы были спутанными и походили скорее на птичье гнездо – утром он достал из них сухие листья и солому, что служила теперь его кроватью.