военных государственных крестьян. Он писал: «…Оставить там на вечное поселение для защиты… 20 000 пехоты и 10 000 конницы. Всех оставшихся в Крыму солдат и драгун, ежели можно, поженить, чтоб со временем их сыновья отцовские места заступили. Для населения Крыма природными российскими людьми, надлежит взять из государственных волостей и монастырских деревень в число рекрут на первый случай 10 000 человек хлебопашцев и поселить их в Крыму во удобных местах, но чтоб для них домы и все, что нужное к тому, уже к приходу их готово было, и обучить оных хотя несколько ружьем владеть… И быть бы им навсегда военными государственными крестьянами… Живущим в Крыму татарам объявить, что которые из них пожелают быть в вечном российском подданстве, те могут остаться на прежних своих жилищах, а прочим дать волю выехать вон из Крыма, и переселиться, куда кто пожелает… Спросить вольницу из донских казаков и из малороссиян, кто в Крыму жить пожелает… Дозволить селиться в Крыму прочим вольным христианам: грекам, армянам, валахам и болгарам… Крым назвать прежним его именем» (т.е. Тавридой).

14 декабря 1782 г. императрица подписала секретный рескрипт Потемкину о необходимости присоединения Крыма «при первом к тому поводе». «…В случае мирного поведения Турции, ограничиться вперед до времени овладением Ахтиарской гавани», – указывала императрица в своем рескрипте. В одном из писем государыне светлейший князь писал: «Ахтияр лучшая гавань в свете. Петербург, поставленной у Балтики, северная столица России, средняя Москва, а Херсон Ахтиарской да будет столица полуденная моей государыни…»

Потемкин проявлял заботу о спокойствии населения присоединенного полуострова. Он писал: «Упражняюсь теперь в описании топографическом Крыма… Татар тревожит посеянной от турков очаковских в них слух, что браны будут с них рекруты. Я ныне дал им уверение, что таковой слух пущен от их злодеев, и что он пустой. Ежели, матушка, пожалуете указ, освобождающий их от сего, то они совсем спокойны будут… Ассигновать нужно, дабы угодить магометанам, на содержание нескольких мечетей, школ и фонтанов публичных… Турки по сие время везде смирны… Ежели быть войне, то не нынешний год. Теперь настает рамазан; и кончится двадцатого августа, то много ли уже останется до осени?»

В Крыму было сохранено территориальное деление на 6 каймаканств. Татары остались собственниками своих земель, их сельские общины – «джиматы» – как и раньше, выполняли функции местного самоуправления. По просьбе мусульманского духовенства, часть доходов была выделена Потемкиным в особую статью на содержание духовных и светских школ медресе и мектебе, в которых обучалось татарское юношество.

И позже генерал-губернатор Новороссии безусловно учитывал интересы бывших подданных крымских ханов. Так, в одном из своих ордеров управляющему Таврической областью В.В. Каховскому в 1787 г. он писал: «Ко удовлетворению просящим увольнения в Мекку жителям Таврическим препровождаю при сем к вашему Превосходительству пятьдесят шесть открытых листов за моим подписанием, которыми и рекомендую отпущенных снабдить, внеся во оныя имена их и представя ко мне список, кто именно будут с теми листами отпущены». Потемкин стремился удовлетворить жалобы татар. «В проезд мой по дороге Перекопской от Карасубазара жаловались мне татары на многих приезжающих, то дабы успокоить их, объявите им, что дорога большая положится на Симферополь и на почтах построятся гостиницы, после чего они облегчатся вовсе. О муллах сделать положение сообразное числу жителей, а излишним позволить вступить в какое состояние похотят», – указывал он в другом ордере Каховскому.

* * *

В январе 1783 г. светлейший князь отдал приказ с началом навигации всем судам на Черном и Азовском морях следовать в Ахтиарскую гавань. Это удобнейшее для создания военно-морской базы место в Крыму уже было хорошо знакомо русским. Берега Ахтиарской бухты, расположенной в юго-западной части Крымского полуострова, до 80‑х годов XVIII в. были пустынны и безлюдны; лишь несколько мазанок составляли татарское селение Ахтияр, по имени которого называлась бухта. Время от времени здесь появлялись турецкие корабли. Последний раз они пришли сюда в 1778 г., чтобы высадить десант на Крымском побережье. Но командующий русскими войсками в Крыму генерал А.В. Суворов построил на берегах Ахтиарской бухты первые батареи и сумел не допустить высадки турецкого десанта. Впоследствии знаменитый полководец с гордостью вспоминал, как он вражеский флот «от Крымских берегов обратил назад к Константинополю».

В начале мая 1783 г. перед Ахтиарской бухтой появились корабли под русским флагом. Это была эскадра Азовской флотилии под командованием участника Чесменского сражения вице-адмирала Ф.А. Клокачева в составе фрегатов «Победа», «Крым», «Поспешный», шхуны «Измаил». «При самом входе в Ахтиарскую гавань, – писал Клокачев, – дивился я хорошему ее с моря положению, а вошедши и осмотревши, могу сказать, что во всей Европе нет подобной сей гавани – положением, величиною и глубиною. Можно в ней иметь флот до 100 линейных судов. Словом сказать, лучшее нельзя найти к содержанию флота место… Без собственного обозрения нельзя поверить, чтоб так сия гавань была хороша».

Именно здесь началось строительство нового города, получившего в 1784 г. название Севастополь – «Знаменитый город».

В указе Екатерины II Потемкину об укреплении новых границ империи от 10 февраля 1784 г. говорилось: «Как с распространением границ империи Всероссийской необходимо нужно сообразить обеспечение оных, назнача по удобностям новые крепости и уничтожа те, кои сделалися ныне внутренними, то вследствие того, мы, по рассмотрении ваших представлений, объявляем сим волю нашу». Среди новых крепостей, которые предписывалось строить Потемкину, называлась «крепость большая Севастополь, где ныне Ахти-Яр и где должны быть адмиралтейство, верфь для первого ранга кораблей, порт и военное селение».

С основанием Севастополя началась история русского Черноморского флота. По мере готовности, построенные в Херсоне корабли переходили в Севастополь, где они полностью вооружались, комплектовались экипажами, включались в состав эскадр и начинали практические плавания.

Подготовка к присоединению Крыма проходила в обстановке секретности, все европейские страны были поставлены перед свершившимся фактом и вынуждены были признать расширение границ России. Австрийский император Иосиф II, продолжая надеяться на серьезные территориальные приобретения, вынужден был поздравить Екатерину с ее успехом. В Турции, разумеется, были возмущены этим событием, но в тот момент оказались не готовы для военного противодействия. В январе 1784 г. между Россией и Турцией была подписана конвенция. Османская империя признавала присоединение ханства к России, а Россия отказывалась от претензий на Анапу и другие соседние крепости. Границей между Россией и Турцией признавалась река Кубань.

* * *

Одновременно с Крымским полуостровом и Северным Причерноморьем манифестом 1783 г. российскими землями становились Тамань и Кубань. Тем самым значительно усиливались позиции России на Кавказе.

Надо отметить, что с момента восшествия на престол Екатерины