красная помада.

Мимо проходит группа возрастных женщин старомодно-интеллигентного вида, и мне достается порция внимания от них. Оля тоже это замечает.

– Кажется, они тебя знают, – говорит тихо.

– Зато я их нет, – протягиваю ей левый локоть. – Пошли?

Я жду этого сильнее, чем новогоднего подарка в пять лет.

Из ее рта вырывается облачко пара. Прижавшись к цветам носом, мучает меня секунду, после чего просовывает руку под мой локоть. Я прижимаю свою к телу, чтобы малодушно дать ей почувствовать себя хотя бы через одежду.

Я получаю еще один разряд по яйцам, когда помогаю ей раздеться.

М-м-м…

Под шубой на ней серебряное блестящее платье чуть выше колена с вырезом до середины спины. В вырезе маячит тонкая линия ее позвоночника под бледной шелковистой кожей.

Оля посылает мне взгляд через плечо, и я ловлю его не раньше, чем добираюсь до шва, под которым исчезает ее позвоночник и все, что сопутствует ему на этом пути.

Это будет долгий вечер…

Раздеваюсь сам и прошу гардеробщика присмотреть за цветами.

Третий ряд партера и спектакль из обновленной программы. Два с половиной часа, в течение которых я занимаюсь тем, что намеренно касаюсь своей спутницы. Бедром, рукой. Беру ее ладонь в свою, на что она никак не реагирует. Просто позволяет мне это, сосредоточенно глядя на сцену. В антракте выходим в холл, где я наслаждаюсь видом ее груди под серебряной тканью, ведь на ней нет лифчика. Чертовски знакомые очертания отвлекают внимание, и я не сразу реагирую на то, что она спрашивает.

– Как прошел день? – интересуется, припав тонким плечом к лакированной деревянной панели и сложив руки под грудью.

– По-моему, он только начинается, – копирую ее позу, встав напротив.

Ее глаза невзначай проходятся по моей шее и груди. Спускаются, минуя живот и пояс джинсов.

Под платьем проступают горошины ее сосков.

Посмотрев в ее глаза, чуть сжимаю зубы.

Чтобы притормозить эрекцию, спрашиваю:

– Как у тебя?

Посмотрев в сторону, бормочет:

– Мы с Машей ищем помещение для аренды. Для нашей школы…

Волосы гладким полотном лежат на ее плече. Я хочу касаться ее везде и когда захочу, но в этой пытке что-то есть.

– Что за школа? – говорю на автомате.

– Иностранных языков. Мы будем партнерами… хотим арендовать что-то в центре, недалеко от первой гимназии…

Я даже не берусь говорить о том, что слышу об этом впервые.

Впиваюсь глазами в ее профиль, понимая, что она рассказала об этом мне. И больше никому. Если бы она рассказала об этом своему брату, я бы уже об этом знал.

Боясь спугнуть этот момент, четко подбираю слова.

– Ты ей доверяешь? – спрашиваю наконец-то.

– Кому? – смотрит на меня вопросительно.

Дернув губы в скупой улыбке, уточняю:

– Маше.

Оля думает пару секунду, скользя глазами по моему лицу. Чуть хмурит брови и снова смотрит на мою шею.

– Да, – пожимает плечом.

– Уверена?

– Да. Уверена. Вообще-то, это ее вложения. Я возьму у нее в долг и буду отдавать частями.

– И сколько тебе нужно? – спрашиваю максимально ровно.

– Не так много. Я справлюсь.

Мятежный взгляд, которым она сопровождает эти слова, намекает на то, что тема закрыта.

Чтобы смириться с этим, мне приходится сделать над собой титаническое усилие. Отсутствие у меня прав соваться в ее дела и решать их по-своему еще час назад не стояло так остро, а теперь это становится моей проблемой. Я умею решать проблемы, и эту решу. Если для этого сейчас мне придется прикусить язык, я это сделаю.

– Я могу помочь с помещением. Какая площадь вам нужна? – говорю ей.

– Как помочь? – уточняет она.

Вздохнув, смотрю на фотопортрет одного из актеров-основателей театра.

– Если подходящее помещение есть в фонде городского имущества, мы сдадим его вам со скидкой.

– Большой?

Черт.

Посмотрев на нее, говорю:

– Да, Оля. С большой.

Она смотрит на меня, притихшая.

Я не знаю, какие представления о моих возможностях она имеет, но даже она должна понимать, что достать ей нужное помещение для меня все равно, что сходить поссать.

Третий звонок прерывает наш разговор, заставляя вернуться в зал.

– Мы подумаем… – бормочет, отталкиваясь от стены.

Молчанием сопровождаю тот факт, что думать тут особо не над чем.

Кладу ладонь на ее талию, пока спускаемся в партер. После прогулки наверх ее ладонь холодная. Глядя на сцену, прижимаю ее к своему бедру, чтобы согреть. В моих голубых мечтах эта ладонь отлично согрелась бы на моей ширинке, но даже в двадцать два я не позволял себе такой херни на публике. Во-первых, потому что меня это не вставляет, во-вторых, моя девушка оторвала бы мне яйца за такой маневр.

Улыбаюсь и расслабляюсь до конца спектакля, вспоминая о том, почему мне так нравилось сюда ходить. Здесь людские эмоции достаточно живые, чтобы за этим было интересно наблюдать.

– Куда мы? – спрашивает Оля, когда веду ее к машине, продираясь через ледяной ветер.

– Покажу одно классное место, – открываю для нее пассажирскую дверь своей машины.

– Уже почти восемь, – говорит, посмотрев на меня. – Когда ты должен забрать Мишу?

Протянув руку, я заправляю ей за ухо прядь волос, делая, наконец, то, чего хочу уже три часа подряд, не переставая.

Она отводит глаза, оставаясь все такой же притягательной, как и в тот момент, когда возникла передо мной сегодня. Только теперь я впитываю ее хрупкость, как вампир. Мои умозаключения не развеет даже сгустившиеся вокруг нас сумерки.

– Он не на Луне, – говорю ей. – И меня никто не ставил на счетчик.

– Но мы не можем так напрягать их…

– Будем считать, что я могу. Садись, – подталкиваю ее в салон, забирая из рук букет.

Она сдается и забирается в машину.

Захлопнув дверь, обхожу машину и кладу цветы на заднее сиденье машины, радуясь тому, что давно минули те времена, когда свою первую “Ладу” мне приходилось прогревать пятнадцать минут, и это в том случае, если она вообще завелась после ночи в минус двадцать. Салон “Мерседеса” прогрет автозапуском настолько, что в лицо впиваются иглы.

Толкнув передачу, плавно вливаюсь в вечерний трафик.

Глава 35

Наши дни

Руслан

– И что это значит? – глядя перед собой, требует моя пассажирка.

Заняв парковочное место на стоянке перед своей многоэтажкой, глушу мотор и отвечаю с долей хренового веселья:

– Ты не можешь считать меня настолько тупым.

Привезти ее в свою квартиру под предлогом обещанного сюрприза было бы неповторимой тупостью. Примерно такой же, как пообещать девушке сюрприз, а потом показать ей свой член.

– Может быть, я тебя плохо знаю, – пожимает