и есть ли вообще в этом смысл, или я до конца жизни обречена на бесконтрольные всплески и буду нести опасность для окружающих?

Мы ещё какое-то время совместно повздыхали и отправились обратно. Я пришла к выводу, что пока не стоит открываться.

— Ну как? — нас встретила Набир.

— Увы, но похвастаться мне нечем, — ответила понуро.

Гномка нахмурилась и перевела вопросительный взгляд на моего наставника. Тот развёл руками и молча удалился, а я отправилась в свою комнату и проспала до следующего утра, даже не поужинав. Сил совершенно не было.

На следующий, а потом и на третий день повторилась та же самая ситуация. Магия объявила забастовку, но высасывала из меня жизненные силы исправно.

— Возможно, вам стоит перевоплотиться? — предположил гном, которого тоже порядком достала собственная беспомощность.

— Не знаю, безопасно ли это для малыша, — ответила грустно, поднимая взгляд к небу.

— Для драконов перевоплощение — это естественный процесс, который не может навредить организму. Ребёнок будет трансформироваться с вами. Неужели вы этого не знаете? — Горин удивлённо глянул на меня своими маленькими, чёрными глазками-бусинками.

Промолчала. Не стану же я вдаваться в подробности сначала о жизни Эберми, а потом и о своей в её теле.

— Вы попробуйте, — настаивал гном.

В итоге пришлось сдаться. Если уж горному народу известно, что драконы свободно перекидываются, даже будучи в положении, то я стану выглядеть странно, если упрусь.

Вечером сама вышла на учебную площадку и попыталась обратиться. Магия потекла по организму, но потом, словно наткнулась на невидимую преграду, и процесс прервался. Стало совсем уж не по себе. Поддавшись порыву, нажала на кристалл связи. Яр ответил не сразу. Я уже хотела сбросить вызов, как услышала его усталый голос.

— Эберми? Что-то случилось? — поинтересовался он.

— Почему ты так решил? Может, я просто соскучилась?

— Просто… — Яр запнулся. — Извини. Я спал и вдруг проснулся от сильной тревоги. Подумал, что это связано с тобой.

— На самом деле, кое-что, действительно, случилось… — взяла паузу, чтобы собраться с духом. Сделала глубокий вдох и выпалила: — Я не могу обратиться.

— Что? — переспросил муж.

— Не могу обратиться, — повторила. — Процесс перевоплощения прерывается. Я хотела поинтересоваться, может ли беременность влиять на вторую ипостась?

— Нет. Это исключено, — встревоженно проговорил Ярхорн. — Эбби, а с обучением как дела обстоят?

— Глухо. Магия отказывается подчиняться. Она забилась глубоко внутрь и вообще не показывает себя. Я не понимаю, что происходит, и мне страшно, — сказала подавленно. — Я тут совершенно одна. Гномы очень дружелюбный народ, императрица со мной нянькается, знахарка тоже, да и преподаватель, но они все сбиты с толку.

— Эбби, солнышко, я бы прилетел, но сейчас не могу, — устало ответил Яр.

— Почему? — всхлипнула.

Я понимала, что звучит по-детски, но ничего не могла с собой поделать.

— Из-за саламандр. Я обязан оставаться здесь.

— Есть угроза?

— Тебя это не должно сейчас волновать, — расплывчато ответил Ярхорн. — Думай о малыше и о своей магии. Политика — это по моей части. Не переживай.

— Угу. Как тут не переживать?! — не выдержала. — Ситуация совершенно не способствует спокойствию.

И тут на заднем фоне я услышала мужской голос.

— Эбби, солнышко, мне надо идти. Я свяжусь с тобой позже.

Связь резко оборвалась, заставив меня нервничать ещё больше. Я ждала сигнала от Яра до глубокой ночи, вся извелась и, в конце концов, уснула. Утром муж со мной тоже не связался. Кристалл ожил только ближе к вечеру. Сколько раз я порывалась сама вызвать супруга, но постоянно себя одёргивала, напоминая, что у императора могут быть важные дела, и негоже его отвлекать. Раз пообещал, то обязательно свяжется. Но как невыносимо было просто сидеть и ждать, находясь в полном неведении.

— Любимая, — прозвучало устало. Захотелось обнять мужа, но увы, я была лишена этой возможности.

— У тебя всё в порядке? — спросила.

— Да. Не волнуйся.

— Почему так долго не связывался?

— Не было возможности. Как твоё самочувствие?

Поняла, что Ярхорн пытается перевести разговор на другую тему. Он явно что-то скрывал, и мне это жутко не нравилось.

— Сегодня занятия с преподавателем не было, поэтому сносно.

— Обычно иначе?

— Каждый раз после попытки призвать магию, меня буквально валит с ног. Я могу спать по половине суток и при этом чувствовать себя уставшей.

— Эбби, я обещаю найти лучшего целителя и срочно прислать его к гномам.

— Не надо. Думаю, он тоже не поймёт, что со мной не так. Я думала рассказать Горину и Толике о своём происхождении… Возможно, это им помогло бы разобраться с моей магией.

— Нет. Эбби, этого делать ни в коем случае нельзя!

— Я понимаю, поэтому до сих пор молчу. Но ситуация зашла в тупик.

— Может быть, тебе стоит просто отдохнуть? Погуляй в горных лесах, подыши живительным воздухом, отвлекись. Возможно, всё само собой разрешится в скором времени.

— Ты, действительно, в это веришь?

— Эбби, я не знаю, чем тебе помочь, — Яр тяжело вздохнул. — И это безумно меня нервирует.

Снова на заднем плане послышались мужские голоса, и опять Ярхорн поспешно со мной распрощался, попросив связаться, если появятся сдвиги или в любой экстренной ситуации. Видимо, на обычный душевный разговор у него просто не было времени. Я чувствовала, что в империи драконов сейчас творится что-то неладное, но меня буквально изолировали, дав понять, чтобы не лезла в это.

Ярхорн

— Как ты не понимаешь, Яр, твоя жена опасна даже для самой себя! — Вейрох уже не контролировал свой гнев. — Она может убить тебя, и что после этого будет с империей? У нас и так неспокойная ситуация. Как народ воспримет королеву с магией земли, которая погубила супруга? Любовь любовью, но сердце не должно лезть в политику. А если у Эберми родится девочка? Трон перейдёт в руки другого клана. Ты этого хочешь?

— Предлагаешь выслать её?

— Так будет лучше для всех. Твоя жена научится владеть магией, мы обезопасим тебя и дождёмся появления на свет ребёнка.

— А если родится мальчик? — говорить удавалось ещё с большим трудом. Каждый вдох приносил ужасную боль, но я балансировал на грани забытья, потому что времени у нас мало. Саламандры снова вошли в нейтральные воды. И мне было страшно за жену. Я готов рисковать своей жизнью, но не её.

— Тогда надо будет думать.

— Предлагаешь отказаться от сына из-за грязной крови? Вей, ты понимаешь, что мне советуешь? Я и так чувствую себя предателем.

— У нас нет иного выхода. Замечу, что мы так и не нашли заговорщиков. Кто применил магию, направленную во вред императору? А что, если это семейство твоей обожаемой супруги? Граф Лабрюз всегда славился честолюбием. Он