Зато везде есть свои железнодорожные станции, общим числом аж три штуки. С учетом Бежицы с паровозостроительным заводом, дававшим весьма солидную часть паровозов и вагонов страны, и со своей же станцией, получается город железнодорожников. Ну, мне так показалось, я ведь всего про город не знал. Вот рассказали мне про поселок Полпино, где в магазине висел плакат: «Встретим покупателей полновесной гирей!» Ну, Полпино и Полпино, ну, плакат и плакат, который обещал, что здесь не обвешивают, но так, что смысл извратился, а откуда мне было знать, что этих Полпино не одно. Так и не знаю, в каком именно из них висел убойный плакат. Или, может, в обоих сразу?

Еще мне рассказали про хрустальный завод в Дятьково, но это, правда, довольно далеко от города. Вроде там есть или была церковь, внутри которой поставлены стеклянные колонны, наполненные боем хрусталя, поэтому, когда в церкви зажигали свечи, люди заходили туда по искрящемуся коридору. Алмазный коридор прямо. К сожалению, санитарка Таня сама там не бывала, ей про него рассказывала бывшая в гостях тетя из Дятькова, поэтому она не знала, есть ли еще эта церковь и чудо внутри? Могли ведь и снести.

В городе сохранилось шесть или семь церквей, одну из наших окон было видно. Не все, конечно, действуют и не все в приличном состонии, но посетить попозже надо будет. Еще под городом есть ныне закрытый Свенский монастырь, про него тоже рассказали. Места там очень красивые: высокий берег, долина реки и захватывающий дух вид. Я подумал, что если мне положен отпуск по ранению, то стоит туда сходить. Но ведь могут и не дать, как это было в прошлом году – бери шинель и топай на фронт. Может, сейчас будет лучше, все же обстановка на фронтах не такая опасная. Остается надеяться на то, что зима будет не такая снежная и морозная, чтобы можно было без помех добраться до монастыря. Пожуем – увидим, как говорил один знакомый…

Вот я дожил и увидел брянскую зиму, поскольку две недели мне отпуска таки досталось. В Ленинград подаваться не имело смысла, ведь окончательный прорыв блокады должен был случиться только-только, да еще пока до него доедешь… Так что я провел отпуск в Брянске и округе. До Дятьково так и не добрался, конечно, но в Бежице и Свенском монастыре побывать смог.

Брянская зима оказалась похожа на питерскую – сырая и не очень приятная. Правда, таких ветров тут не было. Снега хватало, но старожилы сказали, что прошлые три зимы были куда более морозные и снежные, особенно та самая зима финской войны. А сейчас – так себе.

Брянск оказался построенным на крутом речном берегу. Горки здесь были даже повыше воронежских, да еще и два огромных оврага, называемые Верхний Судок и Нижний Судок, рассекающие городской центр. На берегу Десны – кафедральный собор, а на берегах Верхнего Судка – еще три церкви.

В Бежицу пришлось добираться по железной дороге. Завод «Красный профинтерн», строивший паровозы, был эвакуирован куда-то в тыл, но сейчас он возвращался, и в цехах шли восстановительные работы. Походил немного улицами Бежицы… Много сгоревших домов, много. Но не все. Мне показали дома, которые строили для инженеров до революции. Ничего себе особнячки! Двухэтажные, немного похожие на старые замки. Хорошо жили инженеры завода при царизме, даже можно позавидовать. Были и малые каменные домики, куда скромнее по виду. Наверно, это были домики для мастеров или мелкого начальства наподобие, то есть ниже уровнем. Похожие дома для обходчиков железной дороги строились, как едешь, так и можно увидеть. Видимо, для мастеров каким-то типовым проектом воспользовались.

Дважды был на церковной службе в Бежице и самом Брянске, в действующих церквах. А потом-таки нашел возможность до Свенского монастыря добраться. Вроде как и недалеко, в подгородном селе Супонево, но сложно оказалось, пришлось ехать с ночевкой, а утром – пехом по глубокому снегу. Я уж был не рад, что собрался, но не смалодушествовал и не бросил, а таки дошел. Да, место там действительно великолепное. Монастырь стоял на высоком берегу, и с него открывался удивительной красоты вид на долину реки, окрестные леса, аж дух захватило. Даже с моими глазами вид на многие километры. И место такое, с аурой святости. Стоишь возле стены, глядишь вдаль и ощущаешь, что с души как бы смывает все тяжелое и страшное, что повидал за войну. Смотришь и как заново рождаешься. Там бы побыть эти самые две недели полностью, так меня бы никто не узнал после.

…А сам монастырь оказался заброшенным. Люди-то в нем какие-то жили, но не монахи. Как они сказали, обитель закрыли давно, а в тридцатые годы даже взорвать хотели храмы, что внутри стен, и остатки разобрать на стройматериалы. А эти люди так вот и живут в уцелевших строениях, что от монастыря остались. До войны тут, может, что-то и было, а сейчас с осени освобождения еще ничего не образовалось, вот и пристроились те, кто другого жилья не нашел.

Вокруг монастыря – высокая каменная ограда в виде как бы крепостной стены с башнями, только это своего рода обманка. Для крепостной она тонковата и боевого хода почти нет. Ну и высота тоже для крепости слабовата. Стены более-менее в порядке, только в отдельных местах пострадали. Ворота с надвратной церковью выглядят не так плохо, а вот внутри – больше руины. Две церкви, что взорвали… Взорванный собор в центре теперь похож на шишку. Ей-богу, как сосновая шишка, когда она раскроется, и на свет выглянут семена. Только здесь не отростки шишек, а кирпичные полукружия арок сводов, оттого и такой вид. Наверное, взрывом вышибло кирпичные перегородки, а сами арки устояли. Вторая церковь пострадала все же поменьше. Внутрь я заходить не рискнул, а то случится со мной то же самое, что с Иваном Грозным в Вологде, особенно, если кирпич мимо не пролетит. Лучше и не пробовать.

Вот внутри монастыря уже той атмосферы покоя не было. Может, ее портили рваные арки подорванных церквей, может, здешние жители. Ладно, надо идти. Зимний день короток, а мне еще довольно далеко до Февральского переулка добираться.

В этом переулке я снимал комнатку. Ну, если это можно назвать комнатой. Я бы лично назвал запечьем, но хозяева другого мнения. Пока путешествовал из монастыря, то изрядно намерзся. Даже решил, что не помешали бы сто грамм. Только где их взять? На передовой дают, а вот в тылу – увы. А гражданских огненной водой на войне сильно не баловали. Но хозяева мне в первый день намекнули, что по-над Судком живет одна бабуля, которая исподтишка приторговывает самогоном. Гонит его какой-то ее родич из Городища, а она тихо продает. Ремесло опасное, потому как за самогоноварение гоняют, вот сколько дают по суду, не поинтересовался. Поэтому бабка бережется, незнакомым клиентам сразу не отпускает и может даже послать куда-то лесом.

Бабуля долго отнекивалась, что нет у нее, это на нее наговаривают, но таки снизошла до нужд поправляющегося красноармейца. Так что хватило мне согреться и хозяину поднести маленько. Так вот закончился поход в Свенский монастырь.

Спалось после самогона хорошо и без просыпу. А по качеству… Ну, видно, у бабкиного продукта был какой-то привкус, вот она его и заглушала сушеными яблоками, так что получился гибрид самогона и настойки. Вкус яблоками кардинально не исправился, но градус был даже выше водочного. Впрочем, мне-то что: выпил, согрелся, наутро себя простуженным не ощутил, проблеваться не тянуло – и ладно. Когда захочется чего-то эпохально алкогольного, то вернусь к себе и отыщу, что душеньке возжелается. Думаю, что, скорее всего, ничего такого не возжелаю, но не буду себя заранее ограничивать. А пока что дают, на том и спасибо.