Тэсса не забыла о страданиях, причиной которых считала Дайрийца, но она умела быть благодарной. Кроме того, неизбывная тревога и чувство вины, поселившиеся в душе короля и временами читаемые в его взгляде, вызывали в девушке непрошенное, но горячее сочувствие. Ну и забота, проявляемая о ней Валтором, против воли трогала ее сердце.

Вчера они наконец пересекли границу с Латирэ. Уже в Имтории погода радовала теплом по сравнению с эларской осенью. В Латирэ же и вовсе царило позднее лето. Теплые плащи давным-давно были упрятаны в седельные сумки, а в середине дня солнце грело так, что могло напечь голову. Имтория, кроме бедности, временами граничащей с убогостью, мало чем отличалась от Элара и Дайрии. Зато в Латирэ все казалось странным и непривычным. Маленькие домики, сплошь увитые каким-то цветущим плющом, в середине месяца Шеали казались ненастоящими, сказочными. Стоящие у дорог торговки, продающие удивительно вкусный холодный напиток, который они называли агьяр. Лотэсса хоть и знала, что женщины в Латирэ носят не платья или юбки, а широкие брюки из тонких тканей, все равно не уставала удивляться столь странной моде.

Однако тепло, поначалу приносившее столько радости, постепенно стало раздражать, а затем и мучить девушку, наряженную в платье из плотной ткани. Хорошо, что хоть кошмарный берет Валтор ей позволил снять. И все равно удивление от созерцания непривычной женской одежды очень скоро перешло в зависть. В Храме девушке позволялось носить свои платья, захваченные из столицы, но в дороге снова пришлось напялить на себя сантэрское убожество.

— Может быть, в Латирэ нам уже нет смысла изображать из себя сантэрцев? — обратилась Тэсс к королю. — Я была бы счастлива сменить эту отвратительную одежду на что-то более легкое и привлекательное.

— Почему бы и нет? — Дайриец пожал плечами. — Мы держим путь на побережье, в Ниэнну. Ниэнна хоть и крупный портовый город, но все же далеко не столица. Вряд ли кто-то может узнать нас здесь, хотя бы потому, что идея нахождения в Латирэ эларского короля с невестой сама по себе звучит безумно. Так что можете переодеться в ближайшей гостинице. Хотя эларская одежда в любом случае будет привлекать к нам внимание. Я бы посоветовал вам уподобиться местным дамам и нарядиться в соответствии с традициями Латирэ.

— В брюки?! — Тэсс так искренне возмутилась, словно не она только что думала о том, как удобны легкие просторные наряды латирянок.

— А что вас так смущает? — насмешливо поинтересовался король. — Вы явно будете не единственной женщиной, одетой подобным образом. Кроме того, в таком виде привлечете куда меньше внимания, чем в сантэрском платье.

— Вы тоже планируете сменить образ? — Лотэсса с интересом взглянула на спутника.

— Думаю, да. Мне тоже до смерти надоело представляться чопорным сантэрским дворянином, особенно с учетом того, что Сантэр граничит с Эларом, но отнюдь не с Латирэ. Думаю, мы выглядим для латирян не менее дико, чем для вас — женщины, наряженные в брюки. А при вашей внешности дополнительно выделяться чем-то совершенно излишне.

— При вашей тоже, — съязвила девушка и получила в ответ заинтересованный взгляд Малтэйра.

В любом случае, до ближайшей гостиницы еще нужно добраться, а по дороге можно обдумать, готова ли она ради удобства и неприметности обрядиться в столь чуждый эларским традициям наряд. До Ниэнны — конечного пункта их путешествия — оставалось не меньше двух дней пути. Пока же им предстояло остановиться в небольшом городке Исхья, расположенном на северном побережье Моря Туманов.

Миновало еще два часа пути, и наконец показалось море. Увидев голубую полоску, сливающуюся с горизонтом, Лотэсса поняла, как соскучилась по морю. Будучи жительницей Муаны, она, естественно, не так уж редко выбиралась на побережье. Но, во-первых, в этом году было не до развлечений, а во-вторых, блеклые краски Жемчужного моря ни в какое сравнение не шли с насыщенным цветом Моря Туманов. И кто только придумал название, столь мало ему подходящее? Море Туманов всегда представлялось Тэссе массивом серой воды, отражающей не менее серые тучи. Сейчас же небо радовало чистой лазурью, а вода — голубизной какого-то удивительного молочного оттенка.

— Как красиво, — восхищенно пробормотала девушка. — Может быть, вашему величеству стоит подумать о захвате Латирэ? Заодно, конечно, по дороге придется покорить Имторию, но они-то только рады будут, надо думать.

— Для будущей королевы вы рассуждаете удивительно беспечно, энья Лотэсса, — Валтор притворно нахмурился. — Вы явно недооцениваете безумную гордость имторийцев, не первое столетие прозябающих под боком у сильного соседа, а так же военную и политическую силу Латирэ.

— Я не совсем дура! — обиженно вскинулась Тэсс. — Думаете, я бы стала всерьез предлагать вам подобное? Вообще-то я шутила.

— Я понял, — улыбнулся король. — Но вы же знаете, как мне трудно отказать себе в удовольствии вас подразнить.

— О да! — ядовито протянула Тэсса и обиженно замолчала.

Исхья оказалась милым приморским городком, утопающим в зелени и незнакомых цветах. От этой яркой и в то же время какой-то уютной прелести, столь противоположной мрачноватому величию Вельтаны, у девушки даже защемило сердце. Гостиница, по стенам и балконам которой карабкался плющ, усыпанный мелкими синими цветочками, сразу пришлась Тэсс по душе. Однако просидеть там всю оставшуюся часть дня ей не хотелось, слишком сильно манило море. И все-таки хоть какой-то отдых после долгой дороги требовался. Устраиваясь в своей комнате, Тэсс услышала в коридоре голос Малтэйра, судя по всему, отдававшего распоряжения кому-то из гостиничных слуг. К величайшему удивлению, девушка поняла, что его величество говорит на латирском языке. До этого, даже въехав в Латирэ, они говорили только по-эларски, в том числе с хозяином гостиницы.

Ничего удивительного в таком положении вещей не было, ведь эларский язык на Доэйе смело можно назвать всеобщим. Кроме Элара и Дайрии, на чистом эларском разговаривали в Тарнике, Сантэре и островном княжестве Кьярэ. Этот остров являлся самым крупным в составе Жемчужного архипелага, остальные острова которого образовали Илисс. В Илиссе был собственный язык, которым жители очень гордились, что не мешало им владеть эларским. То же самое касалось другого островного государства — Валэйна. Наречие Имтории представляло собой забавную смесь эларского и латирского языков. Проезжая по Имтории, король с Лотэссой не испытывали больших затруднений в общении, по большей части понимая речь местных жителей, а те, в свою очередь, понимали их.

И вот теперь Лотэсса, привыкшая к тому, что весь мир просто обязан понимать эларскую речь, с удивлением обнаружила, что Дайриец, оказывается, знает латирский язык. Саму ее, как и других детей благородных семейств, из иностранных языков обучали только валэйнскому, ради великих поэтов прошлого, как уроженцев Валэйна, так и многочисленных подражателей, единодушно признавших валэйнский языком высокой литературы. Ладно, она — девушка, но и из мужчин, окружавших ее, никто не владел латирским. Ни отец, ни брат, ни оба Таскилла, ни Ильды. А ведь Латирэ — самое сильное и процветающее государство на материке после Элара и Дайрии. А Его Величество Валтор Дайрийский, интересно, зачем учился латирской речи? Все-таки планировал рано или поздно захватить Латирэ? Или для того, чтобы дипломатические отношения поддерживать? В любом случае лишними знания такого рода не бывают. Интересно, чего король хотел от слуг?