Начался крестный ход. „Воскресение твое, Христе, спасе“, — запел священник, сопровождаемый хором певчих. Неся в руках крест с трехсвечником, украшенным живыми цветами, весь сияя золотом и голубой вышивкой своей ризы, он медленной поступью направился в кормовую часть судна. За ним тронулись офицеры и длинной вереницей потянулись матросы. Пробираясь по узкому офицерскому коридору сначала левого борта, а потом правого, процессия обошла вокруг машинного кожуха и снова вернулась назад. Не доходя до алтаря, она остановилась перед занавесью, сделанной из больших красных флагов.

— „Христос воскресе из мертвых!“ — раздалось наконец из уст священника.

Подхватив этот возглас, дружно грянул хор певчих, а за ним вполголоса начали подтягивать и остальные матросы. Басы, раскатываясь, мощно потрясали воздух, а чей-то высокий и страстный тенор, выделяясь из общего гула, трепетно взлетал над головами людей, словно стремился, утомленный этим царством железа и смерти, вырваться на безграничный простор моря. Среди команды произошло движение. Сотни рук замелькали в воздухе.

На минуту и я, неверующий, как и другие поддался всеобщему гипнозу, красивому обману. Чем-то далеким и родным повеяло на меня. Когда-то я встречал этот праздник в своей деревне, в кругу близких и дорогих сердцу людей, и воспоминания об этом расцвели в моей душе. Но с тех пор прошло много лет, много новых впечатлений, взбудораживающих мозг, наслоилось в моем сознании. Я привык ставить вопросы перед самим собою. Что за нелепость творят над нами? Мы встречаем праздник, называемый праздником всепрощения и любви, готовясь к бою. Под нами, в глубине броненосца, в бомбовых погребах, хранятся пятьсот тонн пороха и смертоносных снарядов, предназначенных для уничтожения людей, которых мы никогда не видали в лицо…

В глубине броненосца раздавалось песнопение:

„И сущим во гробех живот даровав“. В тихом море теплой ночью, под раскрытым, нарядно сверкающим небом это звучало особенно красиво. Казалось, что голоса хора, вырвавшись на простор, радостно уносятся вдаль, чтобы всюду возвестить хвалу жизни. Не будет больше смерти, этой страшной и неумолимой разрушительницы всей живой твари. Она сама попрана распятым на кресте. Не будет больше смерти? А что же будет? И мой разум, как таран, опрокинул меня фактами».

Эти «Размышления на пасху» в четвертой части «Цусимы» побуждают задуматься. Здесь многое: и сила религии, заставившая задрожать какие-то струны сердца неверующего человека, и слабость религии, открывающаяся тотчас при столкновении ее с суровой правдой жизни, и социальный смысл праздника — «всеобщий гипноз, красивый обман», уводящий души в розовую даль от жестокой действительности.

У церкви цепкие лапы, огромный многовековой опыт овладения человеческими душами, разнообразие средств, с помощью которых она распространяет свое влияние, воздействует на чувства и настроения верующих и колеблющихся, внушает фанатичную веру в бога.

Молитвы, поклонения иконам, кресту, «святым» мощам, обряды и религиозные праздники — таковы средства, которыми церковь отравляет людей сладким религиозным дурманом, захватывает и удерживает в своем плену, приковывает к себе паству. Все они образуют культ — неотъемлемую часть религии.

Происхождение культа

Откуда же ведут свое начало обряды и праздники, как возник культ?

Исторической наукой доказано, что религиозные обряды и праздники зародились в условиях доклассового общества. Они были вызваны теми же причинами, которые породили саму религию. Фантастические воззрения на мир естественно дополнялись такими же попытками воздействовать на него. Первобытные люди старались умилостивить, задобрить сверхъестественные силы, заручиться их покровительством или невмешательством. Они обращались к ним с мольбами о милости, с похвалами, лестью, приносили дары и жертвы, просили о помощи, а также проклинали и «изгоняли» недобрых, злых духов.

Магическими обрядами сопровождались все важные события в жизни первобытных людей. Дни, когда они пускали в ход особенно много магических приемов, стали постепенно выделяться из остальных и превращаться в религиозные праздники. Они связывались с основными хозяйственными занятиями — началом пахоты, сева, созреванием хлебов, уборкой урожая, началом сезона охоты, рыбной ловли и т. д. Религиозные обряды и праздники со временем усложнялись, становились систематическими, постоянными. Так складывался религиозный культ.

Первоначально это был культ природы и стихии. Он освящал застой и невежество, мешал первобытному человеку овладевать силами природы. В этом состоит вредная роль культа в первобытном обществе. С разделением общества на классы и появлением эксплуататоров и эксплуатируемых религия, ее обряды и праздники приобрели новое содержание, приспособились к интересам господствующих классов. Культ превращается в средство воспитания народа в духе покорности эксплуататорам.

Религиозная, пропитанная мистикой обстановка богослужения, торжественное и таинственное убранство церкви, музыка, пение, колокольный звон, горящие свечи и лампады, воскурения, позолоченные, яркие ризы и иконы, настенная живопись и скульптура, таинственные манипуляции священнослужителей над предметами культа и самими молящимися — все это парализует волю верующего, усиливает его религиозность, облегчает внушение религиозных идей, эмоционально окрашивает и закрепляет их. «Церковность действует на людей подобно туману и угару, — писал А. М. Горький. — Праздники, крестные ходы, „чудотворные“ иконы, крестины, свадьбы, похороны и все, чем влияла церковь на воображение людей, чем она опьяняла разум, — все это играло гораздо более значительную роль в процессе „угашения разума“, в деле борьбы с критической мыслью, — играло большую роль, чем принято думать»[25].

Христианская церковь сопровождает верующего своими обрядами с дня рождения и до самой смерти. Самые значительные события его личной жизни она отмечает с помощью особых культовых действий — таинств.

2. «СВЯТЫЕ» ТАИНСТВА

Происхождение таинств

Как и все христианские обряды, «таинства» ведут свое происхождение от древних религий. Задолго до появления христианства в древней Индии существовало пять религиозных таинств: крещение, причащение, покаяние, брак и рукоположение. В Риме, Греции, Сирии, Египте к моменту возникновения христианства были широко распространены языческие мистерии — тайные или публично совершаемые обряды, при помощи которых посвященные якобы входили в общение с богами и получали от них благодать, то есть особую силу для борьбы со злыми духами, загробное блаженство и т. п.

Христианская церковь заимствовала и переделала на свой лад эти обряды древних, объявила их установленными Иисусом Христом и дала им свое истолкование. Она назвала их «таинствами нисхождения святого духа на людей» и включила в свой культ.

Первоначально христиане заимствовали и приспособили к своему культу только два таинства — причащение и крещение. Постепенно число их достигло семи. Окончательно семь христианских таинств были установлены на католическом соборе в Лионе в 1279 году, а затем были приняты и православной церковью. Вот они: крещение, причащение, миропомазание, елеосвящение (соборование), брак (венчание), исповедь (покаяние) и священство. Протестанты признают