— С кем это папа там так долго разговаривает? — И крикнула в сторону двери: — Кто пришел, Денис?

— Это не к нам. — Папа вернулся в комнату. — Это к детям.

Тёма и Кира переглянулись и ахнули.

На пороге гостиной стояло странное СУЩЕСТВО в сером плаще и в шапочке с ушками — то самое, похожее на сову, которое они видели на пустыре, когда искали Пушка.

Тихо улыбаясь, существо смотрело на них большими круглыми глазами.

Кира покрепче прижала к себе Карину и слегка отодвинулась вглубь комнаты. Тёма наклонился вперед, как бы защищая их своим телом.

— Не бойтесь, — сказало существо неожиданно мелодичным голосом.

Тёме показалось, что где-то он этот голос слышал.

— Я Афродита Степановна. Тетя Фрося. Хозяйка Пушка. Я пришла вам сказать, что Пушок нашелся. Чтобы вы его больше не искали. Спасибо вам.

— А… так вы та самая старушка? — удивленно спросил Тёма и осекся под маминым взглядом. — Как же вы нас разыскали?

— Я незаметно провожала вас, когда вы искали Пушка на пустыре.

— Зачем? — спросила Акира.

— Чтобы вас никто не обидел, — пожала плечами тетя Фрося.

Тёмина мама с благодарностью на нее посмотрела.

— Раздевайтесь, пожалуйста. — сказала Тёмина мама. — Садитесь к столу. Поужинайте с нами. Мы отмечаем помолвку наших друзей. — И она показала на Джованнино и зардевшуюся Несси.

— Нет, спасибо, — покачала головой тетя Фрося. — Я тороплюсь. Меня ждет Пушок. Хотя… спасибо. Я, пожалуй, все-таки выпью с вами бокал этого чудесного вина за здоровье молодых! Я имею в виду не только тех, чью помолвку вы отмечаете!

Тетя Фрося бросила быстрый взгляд на Тёму и Киру, сняла свою дурацкую шапочку и присела на стул, который пододвинул ей Тёмин папа.

Оказалось, что она совсем не старая. По ее плечам рассыпались золотые кудри, ее большие серые глаза выглядели уже совсем не по-совиному, и даже слегка крючковатый нос совсем ее не портил.

— Какая вы красивая, Афродита Степановна! — с восхищением сказала Тёмина мама.

— Спасибо. Мне это уже говорили, — не без кокетства ответила Афродита. Тетей Фросей ее теперь и язык не повернулся бы назвать.

Тёмина мама подала десерт и разлила по чашкам чай.

— А как нашелся Пушок? — спросила Акира, надкусывая эклер с заварным кремом.

Афродита оживилась.

— Представьте себе, он пришел сам! И не один!

Она смущенно опустила глаза, пригубила вино из бокала и продолжала:

— Он привел в дом невесту! Оказывается, он уходил на ее поиски!

— Ну да, конечно — март на дворе! — кивнул Тёмин папа.

— Весна! — улыбнулась Афродита.

— А красивая у него невеста? — спросила Кира.

— Очень! — с восторгом ответила Афродита. — Сам Пушок ведь беленький, как зайчик, а невеста его брюнетка, такая, знаете, темная с красноватым отливом — почти как ваше замечательное вино! Я и назвала ее Винни! Для Пушка это прекрасная партия!

— Наверное, у них будут красивые дети! — сказала Тёмина мама.

— Надеюсь, — слегка потупилась Афродита. — Конечно, я очень жду котят!

— Не волнуйтесь! — сказал ей Тёма, откусывая пирожное и стараясь не испачкаться шоколадным кремом. — Если у них чего-то не ЗАЛАДИТСЯ, мы одолжим вам нашего Курячьего бога, и они у вас живенько окотятся!

Мама с испугом смотрела на Тёму.

— Сто пудов, окотятся! — заверила Кира и тряхнула рукой.

— Какой у тебя красивый браслет! — сказала Афродита Степановна.

— Это мне Тёма подарил! — с гордостью ответила Акира.

— Ма che bravo![9]— восхитился Джованнино, которому Несси синхронно переводила разговор.

А мама опять посмотрела на Тёму, но уже с изумлением, как будто не узнавала его.

— Мой сын! — гордо сказал Тёмин папа.

— Молодец! Но мне пора, — засуетилась вдруг Афродита Степановна. — Время кормить моих НОВОБРАЧНЫХ!

Сразу после ее ухода Несси и Джованнино переглянулись и тоже поднялись из-за стола.

— Большое спасибо! — сказала Несси. — Нам тоже пора. Мы должны еще сегодня собраться, потому что завтра идем в Большой театр слушать «Риголетто», а послезавтра рано утром у нас самолет!

Тёмина мама обняла подругу.

— Пиши мне, Нессинька! — сказала она. — Пришли нам свадебные фотографии. И сообщи ваш адрес. Ты теперь у нас будешь Несси Звольта?

Тетя Несси вдруг обиделась.

— Но ведь ты же не стала Идой Дрейман! — язвительно сказала она.

— Но, Несси, — растерялась Тёмина мама. — Это же совсем другое дело. Ну… ты что, не понимаешь? Мы же не в Италии живем. И потом, в Европе принято менять фамилию при замужестве. А в России это не обязательно. Что с тобой, Нессинька?

У тети Несси дрожали губы.

— Я — творческая личность! — сказала она сквозь слезы. — А ты, ты никогда этого не понимала!

— Ну, что ты… — растерялась Тёмина мама. — Да я всегда…

— У меня есть ИМЯ! — превозмогая душевную боль, сказала Несси. — Переводчицу и итальянистку Эрнестину Лох-Несскую знают! И ценят! В России! И в Италии! И в других странах! Я не могу это перечеркнуть. Я буду Лох-Несская-Звольта! Моя фамилия станет моим творческим псевдонимом!

Тёмин папа попытался разрядить ситуацию.

— А у нас в семье наоборот, — весело сказал он. — Мой псевдоним стал нашей фамилией. Поэтому мы не Дрейманы, а Глазовы.

— Che dice?[10]— спросил Джованнино. Он давно уже с беспокойством наблюдал за этой беседой, из которой не понял ни слова и которая довела до слез его невесту.

Но Несси впервые затруднилась в переводе. Она явно не знала, как объяснить жениху все тонкости вопроса.

Тёмин папа пришел ей на помощь.

— Скажи ему, что мы обсуждаем мой будущий фильм, — предложил он.

— Dawero?[11]— заинтересовался Джованнино.

И спросил с надеждой:

— Che genere del film? Sara un melodramma?[12]

— Не совсем, — ответил Тёмин папа. — Хотя… в общем-то, да. Жизнь… врасплох… как она есть. Значит, мелодрама. Это будет история Тёминых бабушки и дедушки, их любви и расставания, дедушкиной измены и его преданности бабушке, верности, которую он сохранил на всю жизнь, даже когда бабушки уже не было на свете, — только показано это все будет в обратной последовательности. Как будто часы запустили назад. Фильм будет начинаться с того момента, когда внук этого человека, дедушки, нашел его чертежи. И значит, он продолжит его дело. А вот любовь, которую они с бабушкой не уберегли, им уже никто не вернет!