Пока шла дискуссия, корабельный секретарь Бородин старался в общих чертах переводить французскому дворянину смысл разговора, чтобы тот не чувствовал себя на этом собрании полным идиотом1, и, когда Сергей-младший задал свой вопрос, тот встал и сказал:

- Вы совершенно правы, монсеньор. Если бы берберов победили испанцы или корабли под флагом Папы, то я, скорее всего, так и остался бы в кандалах, а если бы победителями оказались мои соотечественники-французы, то в рабстве остались бы испанцы, которых мы очень не любим, и, возможно, итальянцы. И уж точно никому не пришло бы в голову снимать кандалы с чернокожих гребцов, которых вы освободили точно так же, как и христиан-европейцев. Вот это для меня наиболее удивительно.

- Хорошие люди могут быть любого цвета кожи, любой национальности и даже вероисповедания, как, собственно, и нехорошие, - ответил младший прогрессор. - Правда, бывает иногда, что целые нации обращаются ко злу, но даже в таком случае среди сонма грешников всегда могут найтись отдельные праведники. Впрочем, сейчас это не тема нашего разговора. Если кто-то из людей, получивших от нас свободу, не оценит сделанного ему добра, будет трудиться не в полную силу или проявит какое-нибудь недовольство своим положением, то мы расстанемся с ним без всякого сожаления, высадим на берег, вручим в руки нож и отправим гулять на все четыре стороны. Такие люди нам не нужны.

- И вы, монсеньор, поступите таким образом, даже если этот человек окажется вашим соотечественником? -спросил французский дворянин.

- Разумеется, господин де Ланжевен, - подтвердил Сергей-младший. - С наших соотечественников спрос в два раза строже, чем со всех прочих. Совсем недавно был похожий случай, который закончился смертью мерзавца. И точно по тому же принципу с дворянина мы будем спрашивать строже, чем с мужика или купца, а с христианина - строже, чем с непросвещенного язычника. Законы наши просты и интуитивно понятны: не лги, соблюдай свои обещания, не применяй силы к своим согражданам, не веди религиозных споров, не кради, с полной отдачей сил трудись в соответствии с твоей квалификацией и не прелюбодействуй. В отношениях с женщинами до ждись, пока вдова или девица, которой ты понравишься, сама возьмет тебя за руку и поведет к священнику вязать узы Гименея. Иначе ваша связь будет грехом блуда, а с заключением брака - исполнением Божьего завета людям плодиться и размножаться, дабы заселить пустую пока еще землю. Нарушение этих правил влечет за собой изгнание из нашего общества, а если наступили тяжкие последствия, то преступника ждет усекновение головы. Если нарушитель деятельно раскаялся в своем проступке, глава нашей Церкви может просить светские власти о помиловании. Как правило, отцу Бонифацию в таких случаях не отказывают, но осужденный и помилован-

Древние греки называли идиотами не умственно отсталых, а непрофессиональных, невежественных и несведущих людей. Из древнегреческого языка с тем же смыслом это слово перекочевало в латынь а потом и во французскую речь. В нынешнем смысле его начали использовать в Англии в середине девятнадцатого века, когда появилась так называемая «шкала умственного возраста» Если интеллект взрослого человека или подростка равен интеллекту трехлетнего ребенка, то он идиот.

преступник юридически считается мертвым, а потому теряет имущество, семейные связи и даже само имя, и постригается в монахи, жизнь которых проходит в молитвах и тяжелом труде. Если этот человек будет вести праведную жизнь, то после кончины его канонизируют и прославят, а если его раскаяние окажется притворным, то в исполнение приведут первоначальный смертный приговор.

- Суровые у вас законы, монсеньор, - вздохнул де Ланжевен, выслушав перевод, - хотя, сказать честно, исполнять их пристало каждому честному человеку. Я только не понял насчет девицы, которая должна взять меня за руку и повести к священнику... Вы это серьезно или шутите? Неужто найдется такая, что польстится на старика вроде меня?

- Какой же вы старик, господин де Ланжевен? - хмыкнул младший прогрессор. - Вы, как выражался один литературный персонаж, мужчина в самом расцвете лет. И вообще не каждый способен носить полотняные порты гребца с тем же достоинством, как и дорогие одежды из шелка и бархата, а местный женский пол это любит. Так что погодите немного, ничто ваше от вас не уйдет.

- Раз уж речь зашла о женщинах, - сказал поручик Авдеев, - думаю, что одна из тех монашек, которых мы сегодня освободили, в будущем после перековки может сыграть в Аквилонском обществе какую-нибудь важную роль. Там, в своем времени, эти женщины и девушки пришлись не ко двору и были засунуты в пыльный дальний ящик с глаз долой из сердца вон, но тут у вас им открыта возможность для неограниченного личного роста, было бы на только их соответствующее желание.

- Вполне возможно, что это так и есть, - ответил Сергей-младший. - Впрочем, если ни у кого больше нет никаких гениальных мыслей, я бы предпочел закруглить наш Совет. Поздно уже, а завтра с утра перед отплытием будет еще много дел.

- У меня, Сергей Васильевич, гениальных мыслей нет, но зато есть просьба, - сказал контр-адмирал Толбу-зин. - Скажите, нельзя ли в дополнение к вашим государственным красным флагам поднять над кораблями военно-морские флаги Российской империи? Ведь ежели Аквилония, как вы говорили, здешняя Россия, которая дана нам в ощущениях, то и встречные русские корабли, что еще могут случиться, должны сразу видеть, что это идут свои. Ведь, был грех, поначалу мы тоже обознались, приняв вас за турок, а такого, чтобы своя не спознала своих, как я понимаю, нам тут не надо.

- Я не возражать, - сказал Раймондо Дамиано, - здесь я больше не офицер Супермарина, а такой же акви-лонец, как и вы все. Если основа Аквилония русский, то почему над «Медуза» не быть русский флаг?

- В таком случае, товарищ Петров, - сказал капитан-лейтенант Голованов, - я бы попросил, чтобы над фрегатом был поднят и советский военно-морской флаг, который мы забрали с собой с «Малютки». Мы тут тоже люди не чужие, и хотим видеть свой флаг над кораблем.

Младший прогрессор немного подумал и сказал:

- Нет, над «Медузой» мы еще одного флага поднимать не будем, ибо это станет уже перебором. Вместо того мы поднимем советский военно-морской флаг над «Быстрым», где сейчас находится взвод товарища Сердюка, а «Бдительный» и «Решительный», как и «Медуза», в дополнение к алому флагу Аквилонии будут нести на мачтах Андреевские флаги. Никифор Васильевич, устроит