белой… Или это не я?

Моё лицо постоянно менялось, как будто я без остановки корчила рожи. И ещё — рядом со мной возникла мужская фигура в черной мантии, лицо которой тоже менялось! Я то узнавала этого мужчину, то его лицо мне казалось незнакомым. Его волосы то темнели, то светлели, то вовсе становились рыжими.

Плюшки-ватрушки, да что же это такое? Чем это зеркало могло помочь мне?

Вот честно — видимое мной походило на подборку фотографий, со мной в главной роли, где пустили быструю промотку и взгляд фиксирует лишь мелкие детали, но упускает полную картину. Кадры мелькали, начинались сначала и всё шло по одному и тому же кругу.

Розовая мантия, пурпурная, фиолетовая, белая…

Мужчины то знакомые, то незнакомые…

И вдруг…

В один миг всё прекратилось.

Вместо фотографий появился белый экран. Как будто на телевизор накинули белую простыню и сквозь неё начала проступать какая-то темная фигура.

Фигура приближалась, словно кто-то неспешно шел из глубины зеркала. Я оторопела и почувствовала, как по спине промчались противные мурашки. Фигура проступала всё отчетливее и отчетливее…

Угадывались руки, ноги, фиолетовая мантия…

И лицо…

Я смотрела на своё отражение, но какое-то страшное, заплывшее. Будто я целый год жила на улице и пьянствовала с бомжами каждый день. Огромные мешки под глазами, злой взгляд, редкие коричневые зубы, сальные волосы над грязным лбом.

Нет!

Это не я!

Это не моё будущее!!!

Отражение криво усмехнулось и провело большим пальцем у себя под горлом. Это вряд ли можно было принять за хороший знак. Я во все глаза смотрела на это отвратительное создание. Неужели меня ждет такое существование?

Отражение неожиданно прыгнуло вперед, на меня.

Я завизжала что есть мочи и невольно отшатнулась. Ударилась головой о выступающий камень стены, в глазах вспыхнули новогодние фейерверки, и сознание милостиво пустило меня в темноту бессознательности.

Я потеряла сознание, но перед тем, как в глазах померк последний отблеск зеркала, я успела услышать женский голос:

— В черной свадьбе она увидит себя иную и два берега сойдутся в одной скале…

Глава 30

Если вы когда-нибудь теряли сознание, то можете подтвердить, что в этом состоянии показываются какие-то обрывки воспоминаний, видения, сверкание и шипение. Короткие сновидения, которые тут же забываются после того, как открыли глаза. Мне тоже что-то такое виделось, но что именно…

Когда я с трудом открыла глаза, то уставилась на черный шелковый балдахин, который нависал надо мной ночным небом. Рядом слышалось едва слышимое похрапывание, которое не заглушало отдаленное пение птиц, а старалось вплести свою сольную трель в птичий хор.

Кто это? Или я уснула где-нибудь на вечеринке и меня затащили в спальню? Но что это за вечеринка и у кого кровать под черным балдахином? Да ещё и сон дурацкий приснился, как будто я была в другом мире в Академии попаданок…

Бррр, приснится же такой бред… Видимо, опять намешала шампанского с вином. Говорила же мне подруга Тамарка Михалева, что алкоголь на свежем воздухе коварен — вроде бы пьешь и не пьянеешь, а потом он как догони-и-ит…

Так, сейчас нужно выяснить — где я проснулась?

Я не могла вспомнить никого из знакомых, у кого была бы такая кровать. Пришлось поворачивать голову и оглядываться по сторонам. Голова повернулась тяжело, я слышала, как скрипнули шейные позвонки. Такое бывает, если спать на неудобной подушке… либо спать очень долго. Мою подушку вряд ли можно назвать неудобной, так что видимо я продрыхла не меньше десяти часов.

Мой взгляд скользнул по вычурным резным столбикам балдахина, цветастому гобелену на стене и уперся в миловидную девушку в розовой мантии, которая дремала в кресле. Её-то нос и выводил немузыкальные рулады. И откуда-то издалека выплыло имя:

Агапа…

Похоже, что с непонятным сном я поторопилась прощаться — он продолжается. И пора было вставать, чтобы вершить новые великие дела.

— Доброе утро, подруга дней моих суровых. Э-эй, у тебя сопелку украли и ты решила носом подыграть? — окрикнула я Агапа и та вскочила так резко, как будто рядом взорвалась петарды, брошенная хулиганистым школьником.

— Марина-Марина-Мариночка! — затараторила подруга. — Наконец-то ты очнулась! Мы уже думали, что и вовсе не проснешься…

— Да ладно тебе, поспала чуть больше обычного — чего панику наводить?

— Чуть больше обычного? — задохнулась Агапа. — Да ты уже две недели в беспамятстве лежишь…

О как! Вот это я покемарила после обеда…

На меня волной цунами нахлынули последние воспоминания и моё дикое отражение в зеркале. Или это была не я, а какая-то другая девушка?

— Я удивилась, когда ты вдруг потеряла. сознание и рухнула столбом. Я едва костью не подавилась… Обещай, что в следующий раз предупредишь, прежде чем бухнешься в обморок? Обещаешь? И чтобы на пару минут всего, а не на пару недель…

— Ого, так я упала за столом? Наверно, оголодала очень. И ведь целых две недели…

Как я там оказалась? Скорее всего это жених и невеста отволокли меня туда. Надеюсь, что хотя бы тащили не за волосы, а то и так волосами не богата, а Маньяра от усердия могла запросто несколько прядей выдернуть.

— Да. Я почти постоянно дежурила возле тебя. Ты настолько глубоко погрузилась в обморок, что лекари-цверги лишь разводили руками, не в силах тебя разбудить. Если бы не суслягух и его помощь… Он очень здорово помог — притаскивал нужные травы, менял компрессы, сидел рядом с тобой, когда я отлучалась подремать. И знаешь… Мы подружились. Как оказалось, он вовсе не такой вредный, каким показался сначала.

Словно в подтверждение её слов возле изголовья возникла лягушачья лапка с букетиком ромашек. Следом показалась улыбка Чеширского суслика… то есть обычного суслика, то есть суслягуха… В общем, вы поняли.

Он исправился?

— А кто это у нас проснулся? Радость-то какая, а то всё лежала и храпела, как Спящая царевна. Мы уже начали подумывать испробовать тот же метод, что и в вашей сказке. Я даже создал список цвергов, которые выстроились в очередь, чтобы тебя чмокнуть, — весело сказал суслягух.

Нет, вряд ли исправился.

— Шандарахнула бы я тебя, но вряд ли это поможет. Давайте, рассказывайте, что и как? А то я так долго провалялась, что могло случиться что-нибудь глобальное, а я ни фига к этому руку не приложила, — выдохнула я.

— Агапушка, расскажи, а я покуда компресс сделаю, — хмыкнул суслягух, цапнул ромашки и полетел к дымящемуся в камине котелку. Там он начал обрывать соцветия и одно за другим закидывать в кипяток.

Вот тебе и