Я отшатываюсь. Марк хватает меня за волосы и швыряет в стену. Я ору от боли и падаю на пол.

Еле дыша, как в тумане чувствую, что он садится мне на ноги и начинает душить. Огромные пальцы крепко вцепились в горло. Я безуспешно пытаюсь втянуть воздух. Дергаю ногами и руками, силясь сбросить противника. При виде покидающей меня жизни в глазах Марка горит дьявольский огонь. Я почти ничего не вижу, кроме белых пляшущих точек. Звон в ушах сливается с замедляющимся сердцебиением. Сознание ускользает, я поддаюсь всепоглощающей усталости и перестаю сопротивляться.

Не так я представляла себе смерть. Впрочем, могло быть и хуже.

Любой время от времени задумывается о том, как умрет. Чаще всего нас подводит тело, и смерть наступает в результате рака или какой-нибудь болезни сердца. Однако я никак не рассчитывала, что меня задушат.

У меня болит челюсть – значит, я еще жива.

Зубы стучат друг о друга, щеку жжет, словно ее режут крошечными лезвиями.

Мне дали пощечину, но боль не такая сильная, потому что кожа онемела.

Приоткрыв глаза, вижу над собой встревоженное лицо Роба. Я лежу головой у него на согнутом колене, он зовет меня по имени. Щеку пронзает боль. Я что-то бормочу, показывая, что пришла в сознание.

–Что случилось?– Измученное горло способно лишь на хриплое сипение.

–Он на тебя напал,– сообщает Роб, указывая на неподвижно лежащего на полу Марка; из его бритой головы вытекает ручеек крови.– Кажется, я его убил.

–Ты проверил?– спрашиваю я и, вцепившись в ковер, пробую сесть.

–Проверил?– Роб смотрит озадаченно.

–Проверь, мертв ли он!

Он наклоняется и щупает пульс на шее Марка.

–Еще жив…

–Роб, его надо добить!

–Что?..

–Он думает, что ты убил его жену. Меган Колдуэлл. Учитывая, сколько против тебя доказательств, поверят ему, а не тебе. Ты должен его убить. Если подставим Марка, ты будешь свободен. Понимаешь?

Роб оторопело смотрит мне в глаза. Ему страшно.

Я неуверенно встаю. Меня пошатывает, в глазах темнеет. Жду несколько мгновений, пока вернется зрение. Оклемавшись, бреду к лежащей на полу скульптуре. Судя по красному пятну, именно ей Роб и ударил Марка. Быстро поднимаю ее и, стараясь не упасть, заношу увесистый предмет над головой и обрушиваю на голову Марка. По глухому хрусту черепа догадываюсь, что цель достигнута.

–В полицию пока не звони. Мне нужно привести себя в порядок. К тому же надо придумать, как тебя защитить,– говорю я Робу, с трудом ковыляя в ванную.

Гляжу на себя в зеркале: шея в багровых кровоподтеках и ссадинах, глаза налились кровью и опухли. К старым синякам добавились свежие – хоть сейчас на фото для плаката о жертве домашнего насилия. Остался последний шаг: вытерпеть еще одно избиение. После этого можно будет наслаждаться победой.

Торопливо пишу сообщение Аделле Круз о том, что я дома наедине с Робом, и мне страшно.

Пошатываясь, возвращаюсь в гостиную. Роб сидит на стуле, наклонившись вперед. Услышав меня, он поднимает голову.

–Кто это такой?– Он до сих пор обескуражен моим поступком.

–Муж одной из убитых женщин. Меган Колдуэлл.

Готовясь к предстоящему, сжимаю руки в кулаки.

–Зачем он пришел?

–Он появился здесь прошлой ночью. Хотел тебя убить – то ли за то, что ты трахнул его жену, то ли за то, что убил ее.

–Я не убивал.

–Но трахал?– Я в бешенстве.

Тишина.

Роб отводит взгляд.

Меня захлестывает волна гнева.

–Роб!– Сейчас я выложу ему все.

Он поднимает глаза.

–Как ты меня достала, София! Уже тошнит от твоего вечного нытья. Можно подумать, ты святая! А Бенджамин Бут? Ты неплохо с ним развлеклась! Так что нечего строить из себя невинную жертву.

Я замираю с открытым ртом. Я же была так осторожна! Считала, что продумала все до мелочей!

–По-твоему, за что я его уволил? Не за то, что он спал с тобой. Я не против, чтобы ты гуляла время от времени. Я же отрываюсь на стороне, почему бы и тебе не повеселиться? И даже не из-за того, что ты от него забеременела.– Глаза Роба блестят от злости.– Я вышвырнул его, потому что он в тебя влюбился. Посягнул на то, что мое по праву, а это угроза для бизнеса. Вести с ним дела стало опасно. Ты его плохо знаешь, хоть и думаешь обратное. Эта крыса на что угодно пойдет ради собственной шкуры.

Ехидно улыбаясь, Роб продолжает:

–Да, я следил за тобой, зая. Поэтому знаю все. Имей в виду, у Бена прошлое, от которого надо держаться подальше.– Роб проводит рукой по густым темным волосам.– Тебе известно, что он сбил человека насмерть? Пьяным. Я тогда помог ему избежать суда. Подобными услугами можно добиться от людей собачьей преданности. И он был верен мне, пока не положил на тебя глаз.– Насмешливая ухмылка мужа превращается в ослепительную улыбку.– Я знаю все, София.

Чувствуя, как меня трясет от затуманившей сознание ярости, подвигаюсь ближе к Робу. Настало время поставить мат в нашей маленькой шахматной игре. Я, черт возьми, королева!

–Тебе известно далеко не все.

–Все, София,– напыщенно возвещает Роб высокомерным тоном.

–Ты не знаешь, что я ходила на вечеринку в дом в Проссере, пока ты был в Вегасе, и там переспала с Джейкобом Хоупом и твоей давней знакомой, Вероникой.

У Роба отвисает челюсть: япопала в точку.

–Погоди, слушай дальше.– Ухмыляюсь, предвкушая его реакцию, и на одном дыхании выдаю:– Флакон фентанила, о котором тебя предупреждал Фред, украла я. Я отравила Меган, Брук, Рози, Эбби и Веронику. Подбросила твою сперму в постель Эбби, а в доме Вероники оставила бутылку вина с отпечатками твоих пальцев.

Делаю глубокий, драматичный вдох.

Не сводя с меня глаз, Роб медленно оседает на стуле.

Наконец-то он в моей власти. Как долго я этого ждала! Моей радости нет предела.

–Если до тебя не дошло, повторяю: яубила твоих шлюх и подставила тебя. А этот тип,– указываю на бездыханный труп Марка,– понял, что я убила его жену, и пришел убить меня, а не тебя!

Я смеюсь. Смеюсь не столько над нелепостью сложившейся ситуации, сколько от удовольствия наконец-то выложить ему все это.

Роб поднимает голову и смотрит мне в глаза. Я снисходительно улыбаюсь.

Он вскакивает и бьет меня наотмашь по лицу.

–Дошло все-таки! Что ж так долго?

Язвительный тон порождает в нем еще большую ярость: лицо багровое, крылья носа трепещут, глаза горят огнем.

–За что?– вопрошает он сквозь плотно стиснутые зубы.