Наконец засов скользит в сторону, и дверь открывается. Взлохмаченный, в темно-синих низко свисающих на бедрах пижамных брюках Бен непонимающе глядит заспанными глазами на мой силуэт в лунном свете. Красивое, чуть помятое со сна лицо припылено щетиной.

–Неужели ты?– хрипит он спросонья.

Я с улыбкой киваю.

Бен выходит из дверного проема, порывисто обнимает меня, неловко прижав руки к бокам, из-за чего я роняю сумку на пол.

–Ты пришла,– счастливо шепчет он мне в ухо, не выпуская из объятий.

Несколько мгновений спустя разжимает объятия, поднимает сумку с пола и, взяв меня за руку, заводит внутрь.

Темную квартиру освещает лишь лунный свет.

Бен проходит через небольшую прихожую, ставит сумку на деревянный столик. Одну из стен закрывает огромная картина в раме – рыцарь верхом на коне держит в руке кубок; на остальных пусто.

–Входи.

Я не двигаюсь с места. Войду, когда захочу. Я владею ситуацией.

И все же Бен, точно так же как в первый день знакомства, вызывает во мне трепет. Вид пересеченного диагональным шрамом обнаженного торса только усиливает волнение.

Ступая босыми ногами, Бен подходит ближе, берет меня за руку и тянет в прихожую, заставляя сойти с линолеума на пол с ковровым покрытием. Он не сводит с меня пронзительного взгляда, и я силюсь побороть бурлящую во мне уязвимость, совладать с чувствами и сосредоточиться на цели прихода.

Бен притягивает меня к себе; яневольно трогаю шрам на напряженной мускулистой груди, и по телу разливается приятное тепло. Перед глазами встает образ подергивающейся ноги Вероники… Опускаю голову, чтобы избавиться от наваждения.

–Ну что такое?– ласково спрашивает Бен.

Меня захлестывает чувство вины. Впервые в жизни я испытываю подлинное раскаяние.

Бен приподнимает мой подбородок указательным пальцем, охватывает мое лицо ладонями и целует в губы.

–Я буду ждать тебя там,– шепчет он на ухо, притягивая меня к обнаженной груди.

Затем прижимается всем телом, давая почувствовать его твердость. Не в силах сопротивляться, поддаюсь желанию.

Бен возбужденно проводит рукой между моими бедрами, ритмично двигая пальцами вверх и вниз через джинсы. У меня вырывается стон.

Он стягивает с меня блузку и бросает на пол, расстегивает верхнюю пуговицу на джинсах, затем еще две и проскальзывает рукой внутрь.

Все быстрее двигая кончиком пальца, он доводит меня до исступления и, чувствуя, как я возбуждена, рычит. Колени ослабевают, я хватаюсь за его обнаженный торс и плечи.

Бен вытаскивает руку из моих джинсов и сдергивает их вниз одним рывком. Он садится, и я чувствую его страстное дыхание между бедер. Закидываю голову назад и в предвкушении выгибаюсь навстречу.

Чувствую горячее дыхание, он касается меня языком… Я кричу, колени подгибаются, я падаю ему на плечи. Он встает, подхватив меня сильными руками, укладывает меня на диван и, прерывисто дыша, развязывает шнурок на пижаме. Я раздвигаю ноги, ожидая… Бен проползает вперед и упирается руками по обе стороны от моей головы, прижимается, однако сдерживает желание войти. Подняв голову, ласкает ртом мой сосок. Изнемогая от страсти, я прижимаю Бена к себе. Он стонет от каждого прикосновения.

Я хочу только одного: чтобы он вошел в меня и освободил от жажды, которую я испытываю, унес туда, где не существует реальность – только экстаз.

Бен поднимает бедра вверх, освобождаясь от моей хватки.

–Скажи, что хочешь меня.

Я отвечаю стоном и вновь тянусь к нему, не в силах терпеть зудящее напряжение.

–Пожалуйста,– умоляю я, крепко обхватив ногами его бедра и пытаясь стянуть его вниз.

Он, выгнув спину, не поддается, а резко дергает меня за волосы в сторону и, проведя языком по шее, касается губами уха.

–Скажи!

Расставив сильные руки в стороны, Бен опускается и, войдя в меня, медленно скользит внутри. Но не дав почувствовать его всего, незадолго до того, как я обрету долгожданное облегчение, он выходит и наблюдает, как я корчусь в стонах вожделения.

–Бен!

Он отклоняется в сторону и быстро забирает что-то с журнального столика. Слышу скольжение металла по металлу. Бен направляет на меня блестящее в лунном свете лезвие ножа и вновь оказывается у меня между ног. Одной рукой прижимая холодный металл к моей шее, он опирается на другую, нависнув надо мной. Боль от пореза приглушается тем, что он входит в меня, медленно и твердо. Из его горла вырывается стон.

Не опуская ножа, он сдержанно двигает бедрами.

–Я скучал по тебе, Софи.– С каждым движением бедер его горячая щека трется о мою. Он останавливается и сильнее надавливает ножом на горло.

Я издаю протестующий стон, сжимаю ноги вокруг его тела и притягиваю к себе. Сердце бешено стучит, на лбу выступила испарина.

–Скажи, что скучала по мне,– требует Бен, неподвижно нависнув над моим лицом и уперев нож в шею.

–Я скучала. Убери уже от меня чертов нож,– тяжело дыша, шепчу я и сжимаю бедра вокруг его ног.

Расслабляясь, он целует меня, безвольно роняя нож на ковер.

–Трахни меня,– требую я, впиваясь ногтями в его затвердевшие от напряжения руки.

Он морщится от боли, резко повернувшись, усаживает меня сверху и командует:

–Трахни меня ты.

Я прижимаюсь к нему и быстро вращаю бедрами. Его стоны говорят, что, несмотря на повиновение его приказам, победа за мной.

Наклонившись, я подбираю с пола нож и, не прекращая двигать бедрами, приставляю ему к горлу. Бен протестующе стонет, однако нож не отталкивает.

Подгоняемая его сильными руками, я двигаюсь быстрее и быстрее. Впиваюсь ногтями ему в грудь и, чувствуя, как он пульсирует глубоко во мне, в экстазе запрокидываю голову и громко кричу.

Бен охает от боли: япотеряла самообладание, и лезвие вошло слишком глубоко. Он в бешенстве бьет меня по руке – нож падает на ковер. В мгновение ока Бен подхватывает меня и бросает на спину.

Стиснув зубы, он вытирает выступившую на шее кровь, ставит дрожащие руки по обе стороны и нависает надо мной, ожидающей его прикосновения. Прижавшись обнаженной грудью к моей, целует в губы и, схватив за бедра, поднимает к себе. Бен входит в меня, его движения становятся все неистовее, дыхание учащается, он сжимает кулаки и, неистово пульсируя внутри, испускает звериный рев. Освобождаясь от невероятного напряжения, я кричу от восторга… Эйфория достигает пика.

Наши сердца неистово бьются в неподвижных телах, дыхание становится ровнее, мы затихаем.

Бен поднимает голову и касается моих губ своими.

–Прости,– говорит он и переворачивается на спину, сдвигая меня на свою сторону.