Глянув в сторону плиты, увидел несколько помидоров. И французский батон в бумажном пакете.

Поднявшись, он подошел к холодильнику и дернул его дверцу. Органическое молоко. Покупки из магазина Здорового Питания. Свежая индейка готовая к употреблению. Копченый канадский бекон.

Точно не еда заключенного.

Блэй посмотрел на потолок, откуда доносились тяжелые шаги Ви, перемещающегося из комнаты в комнату. Затем его глаза целиком охватили кухню, от кашемировой скатерти и драпированных табуреток, до эмалированных кастрюль, сложенных в открытом стеллаже с кофеваркой, от чего у него все сжалось внутри.

Все было известных брендовых марок, новым и аккуратным, прям, картинка из каталога.

Это были настоящие стандарты Лэша… но лессеры не ели пищу. Так что, если он не потчевал Хекс как королеву, что было маловероятно… кто-то регулярно готовил еду в этом доме.

Коморка дворецкого находилась сразу за кухней, и, переступив через свежий труп убийцы, Блэй направился к ней, чтобы проверить что там: достаточно еды, для ведения домашнего хозяйства в течение года.

На пути к выходу, его взгляд зацепился за что-то на полу. На идеальной, надраенной до блеска деревянной поверхности пола красовался ряд тонких царапин… выполненных в форме полумесяца.

Колени Блэя напряглись, опускаясь на корточки и отодвигая пустую канистру с очистителем. Рифленая декоративная стенная панель выглядела на одном уровне со всей остальной частью стены и не прерывалась какими-либо швами, которых там быть не должно, но быстрое постукивание костяшками пальцев, обнаружило полое пространство. Вытащив свой кинжал, он использовал его рукоять как акустический локатор, чтобы определить точные размеры скрытого пространства, затем развернул оружие и проник в паз кончиком лезвия.

Открыв панель, он взял фонарик и посветил внутрь.

Мешок для мусора. Здоровенный на вид, цвета лессеровской крови.

Достав его, Блэй рванул шнурок.

— Срань Господня!

Рэйдж появился позади него.

— Что у тебя?

Он сунул руку внутрь пакета и вытащил полную ладонь мятых купюр.

— Бабло. До охренения много бабла.

— Забирай все. Ви нашел ноутбук и разбитое окно на верхнем этаже, которое раньше было цело. Я закрыл входную дверь, чтобы люди ничего не пронюхали. — Он посмотрел на свои часы. — Пора сваливать, пока солнце не встало.

— Согласен.

Блэй схватил мешок, оставив проем открытым, ведь чем больше доказательств взлома, тем веселее. Хотя разбросанные останки лессера точно не останутся незамеченными.

Эх, увидеть бы лицо Лэша, когда этот говнюк вернется домой.

Их группа вернулась обратно в сад, где они с Рэйджем дематериализовались, в то время как Вишес принялся за Лексус в гараже, конфисковывая его.

Само собой, им бы лучше остаться и посмотреть на то, что сюда явится. Но с рассветом было трудновато, знаете ли торговаться.

Вернувшись в особняк Братства, Блэй вошел в вестибюль вместе с Голливудом, и конечно же там их уже поджидала толпа. Вся добыча была передана Бутчу для дальнейшей ее обработки в Яме. Блэй сразу направился наверх, в спальню Джона.

Ответом на его стук стало ворчание, и когда он открыл дверь и вошел внутрь, то увидел Куина, сидящего в кресле у изголовья кровати. Лампа, стоящая на прикроватном столике, отбрасывала желтый свет, окруженный темнотой, освещая его и лежащую гору под пуховым одеялом.

Джон был в отключке.

По другую его сторону Куин с Herradura, бутылкой Seleccion Suprema[41] на сгибе его локтя, и хрустальным стаканом, наполненным изысканной текилой, недавно ставшей его предпочтительным напитком.

Боже, представив себя потягивающим это, Блэй задумался о необходимости смены своего собственного напитка. Пиво вдруг показалось нелепым недоразумением.

— Как он? — тихо спросил Блэй.

Куин сделал глоток и сказал:

— Довольно дерьмово. Я позвал Лейлу. Ему необходимо покормиться.

Блэй подобрался к кровати. Глаза Джона были не совсем плотно прикрыты, с бровями, настолько сдвинутыми друг на друга, что казалось, будто во сне он пытался сформулировать закон физики. Его лицо было чрезмерно бледным, волосы напротив, казались более темными, а дыхание слишком поверхностным. Он был раздет, и большая часть лессеровской крови была смыта.

—Текилы? — спросил Куин.

Не глядя, Блэй протянул парню руку, все еще сосредоточенный на приятеле. То, что коснулось его ладони, было всего лишь стаканом, а не бутылкой, но ему было плевать, и он выпил его содержимое залпом.

Ну, по крайней мере, теперь ему понятно, почему Куин запал на это пойло.

Вернув стакан, и скрестив руки на груди, он прислушался к тихому, булькающему звуку наливания выпивки. По какой-то причине, чистый, завораживающий звук соприкосновения этой дорогой выпивки с хрусталем, его успокаивал.

— Поверить не могу, что он кричал, — пробормотал Блэй. — Я имею в виду могу…, просто не ожидал ничего подобного.

— Очевидно, ее удерживали в той комнате.

Глухим звуком Herradura была отставлена на прикроватный столик.

— И мы упустили ее.

— Он вообще говорил?

— Нет. Даже когда я втащил его под душ и вошел вместе с ним.

Ладно, Блэй мог обойтись без представления этого. Хорошо, что Джон шел другой дорогой…

Послышался тихий стук в дверь, а затем донесшийся запах корицы и специй. Блэй подошел к двери и впустил Лейлу, поклонившись ей в знак уважения.

— Чем я могу быть… — Избранная нахмурилась, посмотрев на кровать. — О, нет… он ранен?

Когда она подошла к Джону Мэтью, Блэй подумал: «Да, но в основном — это душевные раны».

— Спасибо, что пришла, — поблагодарил Куин, поднимаясь со своего кресла. Склонившись над Джоном, он нежно толкнул парня в плечо. — Эй, дружище, можешь на секунду проснуться.

Пробуждение Джона было похоже на борьбу с приливной волной, его голова поднималась медленно, веки трепетали так, словно на его физиономию прорвало дамбу.

— Время кормиться. — Не оглядываясь, Куин жестом подозвал Лейлу, протягивая ей свою руку. — Нам нужно, чтобы ты еще немного уделил нам внимания, а затем мы оставим тебя в покое.

Избранная остановилась… затем сделала шаг вперед. Она медленно приняла протянутую ладонь, скользнув своей кожей по коже Куина, ступая дальше с некой застенчивой красотой, вызывая у Блэя к ней жалость.

Судя по румянцу, внезапно вспыхнувшему не ее щеках, у него появилось ощущение, что она, возможно, как и все, вспыхнула из-за Куина.