часть 1

Сяпали Калуша с Помиком по напушке и увазили Ляпупу. А Ляпупа трямкала бутявку. А Калуша волит:

— Киси-Миси, Ляпупа!

А Ляпупа не киси и не миси, а трямкает бутявку. Полбутявки у Ляпупы в клямсах, полбутявки по бурды-сьям лепещется.

А Помик волит:

— Калуша, Ляпупы, трямкающие бутявок, не волят «киси-миси», а то бутявки из клямс вычучиваются.

А Калуша волит:

— А по клямсам? За некузявость?

И — бздым! — Ляпупу по клямсам.

Ляпупа разбызила клямсы и как заволит:

— Оее! Оее!

Бутявка из клямс Ляпупы вычучилась, вздребезнулась, сопритюкнулась и усяпала с напушки.

А калуша волит:

— Киси-миси, Ляпупа!

А Ляпупа усяпала с напушки и за напушкой волит:

— Киси-миси, Помик! А Калушаточки-то не помиковичи!

часть 2

А Помик волит:

— Калуша, а Калушаточки помиковичи?

А Калуша разбызила клямсы и волит:

— Йоу?

Помик тырснул в бурдысья и волит зюмо-зюмо:

— Калуша, а Калушаточки помиковичи?

А Калуша как заволит:

— Некузяво, оее, так волить!

А Помик в бурдысьях как забурлыкает: бурлы, бурлы, бурлы.

А Калуша волит:

— Не бурлыкай, бурлак. Калушаточки не помиковичи, а помиковны!

Сяпала Калуша по напушке и увазила Бутявку, и волит:

— О, бутявище некузявое.

И — тюк Бутявку за сяпалки.

И ну трямкать Бутявку.

Полбутявки у Калуши в клямсах, полбутявки об напушку лепещется.

Но тут Бутявка как заволит:

— Оее, оее!

И подудонилась Бутявка Калуше в клямсы: бздым!

Калуша обезвалдела, в клямсах у Калуши зюмо-зюмо некузяво, а тут Ляпупа по напушке шается, блуки бятые, пши натыром:

— О! Киси-миси, Калушечка! Как калушаточки? Как Помик?

Калуша же клямсы сопритюкнула, не волит ни киси и ни миси (Бутявка-то в клямсах и дудонится и дудонится).

Но тут из клямс у Калуши уже птум-птум, птум-птум (Бутявкино дудо).

— Эска! — волит Ляпупа, — о-по-по, вазьте, о индя-кие! Калуша подудонилась! От Калуши аж дудом фурдяет!

Калуша Бутявку вычучила, из клямс дудо отбябякала и волит:

— Не Калуша подудонилась, а Бутявка! От Бутявки фурд!

А Бутявка, вычучившись из калушиных клямс, вздре-безнулась, сопритюкнулась и усяпала с напушки в бурдысья, и волит из бурдысьев:

— Калуша подудонилась, Калуша подудонилась!

А Ляпупа пши аж расткжнула, блуки бятые вымзила и волит:

— И! И! Калушка зюмо некузявая! Фурдючая!

А Калуша бирит:

— С Ляпупой и Бутявкой бирить — дуда натрямкаться. Индякие, не тючьте дудо, не зафурдяет. Ляпупа с Бутявкой волят — у индяких пши сбякиваются!

И усяпала с напушки кузявая-кузявая.

Сяпала Калуша по напушке и увазила Ляпупу, и бирит:

— Оее! Оеее! Ляпупа! Калушаточки!

Калушата присяпали: Канна, Манна, Гуранна и Кукуся. И вазят то на Калушу, то на Ляпупу. А Калуша бирит:

— Калушаточки, к ляпупам не подсяпывайте ни на кыс! Ни кыса к ляпупам! Ляпупы дюбые и зюмо-зюмо некузявые!

А Ляпупа бирит:

— Йоу?

А Калуша волит:

— Вазьте, калушаточки, како ляпупы некузявые и нетюйные!

— Нетюйные? (бирит Ляпупа).

— Нетюйные!

— Биришь?

— Бирю! (волит Ляпупа).

— От нетюйной смычу! — бирит Ляпупа. — И от некузявой.

— Ляпупушка перебирюшка, Ляпупушка перебирюшка! — бирит Калуша. — Хахт! Хахт!

И калушата захахтали:

— Хахт! Хахт! Хахт!

А Ляпупа усяпала с напушки и волит:

— Хахтают, кайодлы! Зюмо некузявые! Пуськи бятые!

Сяпала Калуша по напушке. А по напушке — оее! — Ляпупа хвиндиляет. Дохвиндиляла до Калуши, клямсы ако разбызила и волит:

— Киси-миси, Калушечка! Киси-миси, кузявенькая!

А Калуша:

— Йоу?

— Киси-миси, — бирит Ляпупа, вымзивши блуки на Калушу.

— Ну, киси, — бирит Калуша. — Ну, миси.

А Ляпупа волит:

— А у Ляпупы — мммквя! Потрямкай!

— Не. Мммквя — убня (бирит Калуша).

— Не убня! Кузявая мммквя! Потрямкай!

И возобнулась Ляпупа и — бздым! — вчучила Калуше мммквю аж в клямсы! Инда клямсы у Калуши сопритюкнулись!

Сопритюкнулись — и ни втырь, ни оттырь! Сбякнулись клямсы-то!

И Калуша бирит:

— Некузявая мммквя! Убня! (а бирит «Декузявая ббквя, убдя», клямсы-то сбякнутые инда).

А Ляпупа аж облампела и волит:

— О-е-е! Некузяво-то как биришь! Биришь «ды-ды-ды» да «бы-бы-бы»! С клямсами-то йоу?

А Калуша не отбирила никс и как некузявая посяпала с напушки (мммквю с клямс отбябякивать).

Ну и Ляпупа похвиндиляла — кузявая-кузявая. Клямсы разбызила и как зашмерендит:

— Змсяу! Йиу! Хфуф-оп-оп!

Сяпала Калуша по напушке и увазила Бутявку. Бутявка же не вазит Калушу, а шмерендит:

— Куги-туги… буду-вуду… Ам-лям-лям! Клямсы разбызила — шмерендит и шмерендит:

— Ам-лям-лям! А Калуша волит:

— Оее, бутявище некузявое! Да забызь клямсы-то! Не ам-лям-лямкай! А ну, не шмерендеть!

А Бутявка шмерендит, инда в пшах у Калуши свирикает:

— Муги-буги… Ам-тям-тям!

А Калуша сяпалками пши запритюкнула и как забирит:

— Оее! О, пши калушины! Оее, яко в пшах свирикает! А ну, не шмерендеть! А то как стрямкаю! А ну, бутявище некузявое, с напушки — тырсь!

А Бутявка шмерендеть презяла и бирит:

— О-е-е! О индякие! Калуша — некузявая! Калуша бутявок трямкает! Калуша — антибутявка!

Индякие присяпали и вазят — то на Бутявку, то на Калушу. Некузяво вазят на Калушу. А Калуша вазит на индяких и волит: