– Ага, – сказала девица. – Миссис Уиллингхэм? Мистер Форд немедленно вас примет.

– Нет, я не записана на прием. – Алекс отрицательно покачала головой. – Я подумала, не мог бы мистер Форд уделить мне всего несколько минут?

Девица нервно улыбнулась:

– Я думаю, вам лучше… записаться.

Она стояла, переминаясь с ноги на ногу, мотая головой назад-вперед.

– Понимаете, я была у него вчера. Мне просто нужно уточнить кое-что… это очень важно.

Девица стала чаще переступать с ноги на ногу.

– Я спрошу у него, – сказала она твердо, но с тенью сомнения. – Да, как, вы говорите, вас представить?

– Миссис Хайтауэр.

Девица снова мотнула головой и двинулась широкими неуклюжими шагами, наклонившись вперед. Алекс оглядела коридор – узкий, унылый, с ярким красным ковром и грубой белой штукатуркой. Его обстановка ничуть не предвещала великолепия гостиной в конце.

Девица вернулась, тяжело ступая, с журналом в руке.

– К сожалению, мистер Форд не помнит вас.

– Но я была у него вчера!

Девица покачала головой:

– Он так сказал.

– Я определенно должна быть в журнале.

Девица открыла журнал.

– В какое время вы были?

– В половине одиннадцатого.

– Нет. – Девица покачала головой. – У нас в это время была миссис Джонсон.

Алекс почувствовала, что краснеет. Она посмотрела в толстые линзы – ощущение было такое, словно она разглядывала глаза девицы через телескоп.

– Да, конечно, я назвалась девичьей фамилией.

– Миссис Шуна Джонсон? – с сомнением спросила девица.

– Да.

– Одну минуту.

Девица снова удалилась. На сей раз вместе с ней появился Морган.

– Ах да, вы приходили… – Он взглянул на Алекс и вежливо ей улыбнулся, – кажется, вчера?

Алекс кивнула, посмотрела на его крохотные розовые руки и громадный перстень. Сегодня на нем был другой серый костюм, щегольской галстук, привлекающий взгляд, и серые туфли с большими золотыми застежками. Если вчера он напоминал ей страхового агента, то сегодня скорее походил на ведущего телевизионной игры.

Он взглянул на часы, по его лицу пробежала едва заметная тень недовольства. Но в голосе оно не отразилось.

– Могу вам уделить всего несколько минут, пока не придет клиент. Как вы понимаете, мне не следует заставлять людей ждать, – доброжелательно сказал он.

Коты, как и вчера, несли вахту у камина и подозрительно посмотрели на нее.

– Не могли бы вы мне напомнить?

– Мой сын погиб в автокатастрофе во Франции, когда другой водитель выехал на встречную полосу.

– Да, помню. – Он кивнул. – Вы должны меня простить… я встречаю столько людей.

– Вас этот случай очень взбудоражил вчера.

– Правда? – Он нахмурился.

Ей вдруг захотелось накричать на него, огреть по уху. Но потом отчаяние взяло верх, и гнев прошел.

– Если вы не помните, не имеет смысла говорить об этом. Я хотела спросить кое о чем из сказанного моим сыном.

– Пожалуйста, садитесь.

Алекс села в то же кресло. Драный кот двинулся к ней, неторопливо описывая большую дугу.

Форд улыбнулся ей с отсутствующим видом.

– Может быть, вы дадите мне что-нибудь из ваших личных вещей – браслет или часы?

– Вчера я давала вам часы.

– Тогда часы будут лучше всего.

Она кивнула, сняла с запястья «Ролекс».

Он сел рядом с ней, взял часы, сказал:

– Ах, да-да. Очень сильные чувства. – Покачал головой. – Невероятно, удивительно. И что вы хотите узнать?

– Я была невежлива с вами вчера, потому что не поверила вашим словам. После этого случилось кое-что.

Она мельком взглянула на него, отыскивая на лице что-нибудь подозрительное – моргание, румянец, признак неловкости. Но увидела лишь вежливую улыбку.

– Вы сказали, что мой сын Фабиан хочет вернуться. Вы что имели в виду?

– Некоторые чувства, прорывающиеся на наш план, чрезвычайно сильны. Здесь, на земле, существует некий дух, предположительно ваш сын, но помимо этого происходит много чего другого. Имеет место сильный конфликт. Я чувствую девушку, мне очень жаль, сейчас нет времени, но мы должны что-то сделать. Он привязан к земле, сбит с толку. Мы должны как-то ему помочь.

– Что вы имеете в виду, говоря «привязан к земле»?

В коридоре зазвонил домофон.

– Я имею в виду, что он не ушел. Такие вещи, к сожалению, происходят часто при насильственной смерти – в результате несчастного случая или убийства. Духу нужно помочь уйти. Понимаете, он может не осознавать, что умер. – Форд улыбнулся.

– В этом нет ничего… – она помедлила, подбирая слово, – ничего злонамеренного?

Он улыбнулся, возвращая ей часы:

– Зло есть повсюду, но мы защищаемся от него. Вам не о чем беспокоиться: при нашем надлежащем поведении это достигается просто.

Она попыталась понять выражение его лица.

Кот неожиданно запрыгнул ей на колени, и екнуло сердце.

– Весьма важна окружающая среда. Понимаете, дух, привязанный к земле, очень легко теряется. Вокруг все незнакомое, он пытается говорить с людьми и не понимает, почему они на него не реагируют. – Форд улыбнулся. – Он не обладает энергией, потому что у него нет тела, которое давало бы ему энергию. У нас есть круг, и этот круг создает энергию, как маяк. Он может найти путь в этот круг, и тогда мы сможем призвать проводников-духов, которые проведут его на другую сторону.

– Вы имеете в виду сеанс?

Форд поморщился:

– Лучше называть это «круг». Мне кажется, название «сеанс» имеет вульгарный оттенок, напоминает о цыганских гадалках и всяких таких делах. – Он снова улыбнулся.

– Я знаю, вы спешите… я быстро. Вчера вы сказали, что там проявляется девушка по имени Кэрри. Вы больше ничего об этом не помните?

Он пожал плечами:

– Вчера было столько каналов, все пытались проявиться, сплошная путаница.

– Это очень важно.

– Я уверен, все это прояснится, когда мы организуем круг. Нужно какое-то подходящее место, знакомое вашему сыну. Лучше всего в вашем доме, если у вас нет возражений.

Алекс согласно кивнула.

– Ваш муж?

– Мы расстались.

– Ваш сын любил отца?

– Да.

– Тогда было бы лучше, если бы ваш муж присутствовал. Нам нужны люди, которые дали бы энергию, очень важно, чтобы присутствовали его близкие. Есть у него братья, сестры?