с моим болезненным состоянием. Это же не дело, что я падаю без сил к вечеру толком ничем не занимаясь в течении дня. А ведь в планах встреча с мадам Перлигор — нужно быть во всеоружии. Может решиться на более быстрый способ восстановления?

Впрочем, пока я мучала себя сомнениями и терзаниями, Ингирис все решил за меня. Он попросту сбежал! Выскочил из ванны, бросил на ходу, чтобы не забыла зелья выпить и сбежал. Паразит такой!

— Ну и ладно, — буркнула себе под нос, прежде чем отправиться и самой на водные процедуры, — не сильно-то и хотелось.

Не знаю, что послужило последней каплей, возможно то, что служанка еще не пришла, а сама я не могла затянуть корсет — в общем, напялила-таки штаны и рубаху мужа. Ну а что, мы женаты, совместное имущество, все дела. Не прибьет же он меня за свои вещички? А так намного удобнее было, даже дышать легче стало.

Брюки, правда, пришлось завязывать куском ткани да и низ подкатить тоже. Выглядело это довольно смешно. Я больше клоуна напоминала, чем ректора. Его штаны на меня размера на три-четыре больше были — что вширь, что в рост!

Рубаха, к слову, тоже оказалась огромная, в ней утонуть можно было. Но зато — никаких удушающих корсетов, мешающих даже наклоняться. Уж лучше рукава закатать, чем мучаться.

К слову, мадам Перлигор, срочно вызванная таки мною после завтрака, аж оторопела от моего стильного наряда. Застыла на пороге, рот раскрыла и наверное пыталась понять не двинулась ли я умом.

— Проходите, профессор, — пригласила ее я, усаживаясь за рабочий стол, — присаживайтесь! У меня есть к вам несколько вопросов.

— Если вы думаете, что у меня много лишнего времени, — женщина закатила глаза и высокомерно цокнула языком, — и я буду выслушивать ваши глупые…

— Вы можете засунуть свой язвительный и оскорбительный тон себе в, — жестко перебила нахалку я, вовремя прикусив язык. — В общем, присаживайтесь, мадам и расскажите мне, почему недавно отчислилась одна из студенток?

Перлигор удивилась. Ну как, удивилась — обалдела! У нее даже слов не нашлось, чтобы огрызнуться или парировать мой выпад. Ну не ждала дамочка, что горе-ректорша и дальше будет катить на нее бочку.

— Студентку забрали ее родители, — обретая снова голос, прошипела профессор. Она явно была очень недовольна тем фактом, что приходиться отчитываться перед начальством. Еще и перед человеком, которого ты искренне презираешь. Бедняжка, а ведь я только начала!

— По какой причине?

— Девица запятнала свою репутацию, это все знают. Думаю и вы тоже уже в курсе.

— Любопытно получается, — протянула я, впиваясь сердитым взглядом в преподавателя, — за столь короткое время у нас снова скандал из-за действий одного студента. Вы проводили расследование? Девочку проверяли?

— Что вы несете?! — взвизгнула женщина, быстрым шагом пересекая комнату. Она хлопнула руками о стол, встав напротив меня и немного подалась вперед. Лицо Перлигор было искажено злостью и яростью. — Какое еще расследование?

— Например, каким образом один студент умудрился испортить репутацию нескольким девушкам? Вам самим в голову не приходило, что тут что-то не чисто? Или вы не в состоянии даже предположить, что девушки могли не по своей воле все это делать?!

Кровь закипала, приливала к лицу и я слышала ее шум в собственных ушах. Конечно, у меня и раньше характер был не сахар — моментально завестись и начать кричать могла только так. Но такое чувство, будто истеричность Алиссии все же передалась вместе с телом. Я сама себя не узнавала! Хотела же поговорить спокойно, хотя бы в начале. Но нет, стоило дамочке пару фраз сказать и я уже готова вцепиться ей в глотку!

— Ах вот как ты, пигалица, заговорила! — рассерженной кошкой зашипела Перлигор, едва не брызжа слюной. Похоже, не только у меня с нервишками нелады. — Я должна была провести расследование? Я?! Не твой дражайший Совет, который ничего не сделал из своих обязаностей, а я?!

— В академии ученицы страдают, позвольте напомнить! — кричала в ответ женщине, также поднявшись с места и оперевшись о стол. — Вы же преподаватель! Кто еще сможет так быстро отреагировать на безобразие? Кто должен наказывать паршивцев, возомнивших из себя хозяев мира?!

Внутри словно произошло короткое замыкание. Мне казалось, что я горю, что ток проходит по моим жилам и пытается вырваться на свободу. В висках пульсировало, отбивая бешеный темп, будто кто-то решил сыграть сольный концерт на барабанах. Злость, ярость, обида — все эти чувства не просто бурлили во мне, не просто царапали, а прямо таки рвали на части изнутри. Хотелось выплеснуть их, обрушить на голову нерадивой преподавательницы всю свою боль и пусть бы мучалась. И боюсь, что это так и случилось бы, если бы не следующая ее фраза.

— Ты вдруг академией озаботилась? Ты?! Дура, которая приказала мне ни во что не лезть? Ты сама запретила наказывать богатеньких засранцев, аргументируя тем, что они могут резвиться с кем попало! “Если у этих нищенок хватит мозгов, то они хоть денег заработают” — это твои слова! А сейчас ты мне претензии высказываешь?!

Я потухла. Вот как костер, который залили водой в одночасье. Лопнула, как воздушный шарик от острой иглы. Растворилась сладкой ватой в озере. Пуф — и все! Весь запал исчез, земля ушла из-под ног. Я просто не знала, что ответить.

Как? Как Алиссия могла такое сказать? Что за чудовище на самом деле скрывалось за ее милым, фарфоровым личиком? Почему этого воспоминания не было у меня? Я не знала, как реагировать и что отвечать.

— Не может быть, — прошептала я почти безмолвно, оседая обратно в кресло. Боже, что еще мне откроется? И главное, что дальше делать?

— О, ну давай, строй из себя невинную козочку! — кричала Перлигор, только сильнее распаляясь. — Ты ведь всегда так делала!

— Ну, в данный момент, тайра вовсе не притворяется, — раздался голос Ингириса, непонятно каким образом оказавшимся здесь. А впрочем, он всегда ходит тихо, будто крадется. Не удивительно, что за криками, я попросту не услышала звук открывшейся двери.

— Тайр, не нужно мне рассказывать небылицы, — Перлигор вмиг перекинулась со своей агрессией на него. Справедливой агрессией, стоит отметить.

И мужчина даже что-то ей ответил, кажется они ругались. Я не была уверена.

Силы, еще мгновением ранее переполняющие меня, которые казалось могут горы смести