Если до того, как вытащил крюк, этот стишок вспоминался мне как минута личного позора, когда все смеются, то теперь пошли другие ассоциации. Конечно, училке не привыкать к подколам школоты. Работа такая. Может, Нина Санна давно уже и забыла про этот случай, но лучше бы уж я тогда Лапшу отчитал. Та и как учитель, и как человек была так себе.

Я вылез из кабины и принялся вытирать голову мягким зелёным полотенцем.

Вообще, учитель — работа собачья. Я на релаксе у Данилыча в конторе зад просиживал, а как попал к отцу — сразу взвыл. Без выходных почти, постоянное бла-бла с клиентами, надо держать хорошую мину и себя в руках. Но при этом и бабки хорошие. А учитель — урок подготовь, расскажи тридцати засранцам, да так, чтобы самые тупые тебя поняли. И ещё после работы тетрадки наши таскала проверять домой. А зарплата? Копейки!

Конечно, это глобальный вопрос, почему деньги в нашем мире распределяются таким странным образом. Скажем, учитель или шахтёр, да даже продавец в супермаркете приносит куда больше пользы, чем какие-нибудь зажравшиеся чиновники. Непонятно, чем они вообще там занимаются кроме откатов, откровенного воровства и регулирования денежных потоков. Я вспомнил индюков и бросил полотенце на стиралку — будто одному из них в рожу. Бесит вся эта шайка, вот что! Холёные менеджеры, жирные толстосумы, дельцы. Жадные, расчётливые, циничные. Как отец такое выдерживает? Если бы не эта его отдушина — тир, давно бы стал таким же. Хотя он сильно изменился, и не сказать что в лучшую сторону.

Я собрался и отправился в пещеру со змеями и хищниками — в офис.

— О, Андрей! — Отец удивленно изогнул бровь и нарочито размашистым жестом поднял левую руку, посмотрел на часы. — Не рановато ли?

Я пропустил его замечание мимо ушей и сел рядом.

— Что-то помято выглядишь, — уже без деланого удивления заметил отец.

— Не спалось, — ответил я и махнул рукой, типа проехали. — Что там у нас?

Весь день я пробегал как белка в колесе, пару раз зависая с обсуждениями в кабинете отца. От рабочего процесса он, кажется, оттаял, и вёл себя так, словно и не было вчерашнего разговора. Правда, времени, к которому мне нужно было явиться завтра, не обозначил. Сам, значит, решай. Я решил, что приду к девяти, как и весь отдел, и с чистым сердцем вышел из офиса в конце рабочего дня. Мы с эзотериками собирались встретиться ненадолго после работы, обсудить планы по плитке.

— Какие люди! Привет! — Лея открыла передо мной дверь. — Не разувайся!

Я пожал плечами, кивнул и прошёл в кухню. Тут стало ясно, что к чему.

На кухне шла подготовка к ремонту: видавшие виды обои ободраны до голого бетона, плитка местами сбита, на полу крошево из кусков кафеля, бумаги и серой пыли.

— Понедельник — день тяжелый, — Лея взяла брошенные посреди кухни совок и веник и стала подметать всё это безобразие. Пылесоса у Коляна, видно, не водилось.

— Да уж, — я зевнул и уселся на стул. Бессонная ночь сказывалась.

— Обои, наверное, ещё Сталина помнят, а тут Колян посягнул на святое, — улыбнулась Лея.

Я улыбнулся в ответ, наблюдая за движением обгрызенного веника и совочка. Совочек был металлический, зелёный с деревянной ручкой. Бог знает сколько ему лет, у нас на даче такой был, мама убиралась и тоже вот так низко наклонялась, держась за ручку.

— Строительный мусор утилизирован! — раздалось над ухом. Я обернулся. В дверях стояли усталые Колян с Ромой в какой-то застиранной линялой одёже.

— Привет, Андрюха, — Колян пожал мне руку пыльной ладонью и засмеялся: — Ну вот, и ты приобщился! Пока будешь мыть руки в раковине, воды в фильтр набери. Хоть чаю попьём.

Я сразу уловил интонацию разочарования и поспешил внести ясность:

— По дороге в метро заказал нам пиццу, чтобы время не терять.

— Вот это дело! Живём, Ромка! — обрадовался Колян и хлопнул Рому по спине, да так смачно, что из рваной толстовки поднялось облачко пыли.

— Идите переодевайтесь! — грозно приказала Лея. — А я пока пол протру.

Колян с Ромой удалились в бывшую Жорину комнату, а девушка принесла из ванной швабру. Я помог притащить ведро воды и вышел к ребятам, чтобы не мешать, а на самом деле и обсудить наши планы.

— Как плитка? — тихо спросил я.

— Пока всё по плану, — пробубнил Колян, запутавшись в свитере. — Высохла уже, сегодня поверхность подготовим, завтра поклеим. В выходные тестить будем.

— Ну, надеюсь, сработает, — вздохнул я.

— Должна, — ответил Колян и взглянул на Рому. — Правда же, Ром?

Тот молча посмотрел куда-то сквозь потолок и не ответил.

— Ладно, пойдемте, что ли, — махнул рукой Колян.

В кухне нас ждал ещё мокрый от воды пол и Лея, расставляющая чашки на столе.

— Садитесь, труженики, отдохните, — засмеялась девушка. — Чай я уже заварила.

— А Денис с Олей будут? — спросил я.

— Не, они от работы отлынивают, — засмеялся Колян. — Как узнали, что ремонт — как ветром сдуло. То ли дело Ромка, он человек бывалый.

— Диссертацию Дениса готовят к предзащите, там сроки какие-то, — серьёзно пояснил Рома.

— Ясно. — Я подхватил ведро с грязной водой, оставленное Леей в углу, и почувствовал, как в кармане завибрировал телефон. — Кажется, пицца приехала.

Через каких-то пять минут мы уже сидели за столом и вынимали из коробки горячие треугольники пиццы, пахнущие сыром и специями. Чай оказался очень кстати.

За едой я рассказал свою историю, сначала как достал крюк, потом как маялся в следующую ночь.

— Может, это из-за того разговора с отцом? — я повертел в руках белую чашку с крупным оранжевым горошком на боках. — Но мне кажется, что-то не так с крюком. Что-то не то сделал, что ли…

— Да всё то, просто недоделал, — Лея уставилась на меня зелёными глазами поверх зелёной же пиалы, из которой отхлебывала чай. — Сам догадаешься?

Я посмотрел на Коляна: тот за обе щеки уплетал остатки пиццы. Рома отстранённо наблюдал за этим процессом. Да, помощи ждать неоткуда.

— Ну, я разобрался с ситуацией, которая привела к блоку. Крюк вытащил, остальные подобные ситуации держались за эту ключевую. Но я их прорабатывал в шкафу во время перепросмотра. Они менее значительны и должны были сами отвалиться, как только не стало базы, — я посмотрел на Лею.

Она удовлетворённо кивнула:

— Молодец, теорию усвоил хорошо, и почему же кошмары?

— Ну, где-то что-то осталось, — я пожал плечами, — может, прошлые жизни?

— Не, такие рассуждения — это к Оле. Реинкарнация, тому подобное, она у нас любитель, — Колян наконец доел и подключился к разговору.

— Нет? — я посмотрел на Лею, пожимающую плечами. — Ну, тогда не знаю.