– Мой муж был знаком с автором и восхищался его искусством, – улыбнулась Микаэла. – А старинные книги были его настоящей страстью. Ибрагим собрал богатейшую библиотеку. Больше ста томов – труды по медицине, философии, математике и, конечно, астрологии. В завещании он отписал основную их часть Болонскому университету, но кое-что досталось и мне.

Дайрмид показал на один из рисунков, особенно его заинтересовавший:

– Здесь описываются такие операции, о которых я даже не слышал! И иллюстрации приведены подробнейшие. Взгляните, как показан метод прижигания!

– Мои книги всегда в вашем распоряжении, милорд, буду рада, если вы возьмете их почитать, – сказала Микаэла и бросила на него внимательный взгляд.

Не отвечая, Дайрмид тотчас захлопнул трактат, положил его в сундук и поднялся на ноги. Микаэла тоже встала, отметив, что на его худых щеках появилась краска смущения и заиграли желваки.

А возле взрослых, не замечая внезапно возникшего напряжения, беззаботно болтали дети. Ева, Бригит и Иона обсуждали картинки в астрологической книге, Дональд уговаривал брата обменять на серо-красную мантию тончайшее полупрозрачное покрывало, которое тот рассматривал на свет. Наконец его старания увенчались успехом, и Финдал, бросив брату покрывало, стал натягивать на себя тяжелую мантию. Тогда Дональд накинул покрывало на голову и принялся дразнить девочек, прохаживаясь вокруг них мелкой семенящей походкой. Он делал это так комично, что его сестры, брат и Бригит залились веселым смехом.

– Как бы эти маленькие озорники не испортили вам вещи, – заметил Дайрмид, и хотя его голос прозвучал отчужденно, Микаэла почувствовала, что он с трудом сдерживает улыбку. – Совсем расшалились, как на святки!

– Не волнуйтесь, – ответила она спокойно. – Мне не нужно ничего, кроме черного платья и вдовьего платка: ведь я в трауре.

– И как долго вы намерены его носить? – спросил он.

Она опустила глаза.

– Еще не решила. В Италии и Франции вдовы, бывает, ходят в трауре до конца своих дней…

– Неужели? – проговорил Дайрмид уже мягче, потом вдруг протянул руку и отодвинул край платка, закрывавший ей подбородок. – Это слишком суровый обет для такой женщины, как вы.

Микаэла вспыхнула и, чтобы скрыть смущение, поспешно произнесла:

– Пожалуйста, попросите кого-нибудь отнести сундук наверх, в спальню Бригит. В ней есть письменный стол и стул, так что, если позволите, я буду работать там.

Дайрмид кивнул и, сделав шаг назад, едва не наступил на маленькую племянницу – девочка сидела на полу, любуясь перстнями и цепочками, которыми в изобилии себя украсила. Финдал с Дональдом затеяли игру в салочки и бегали вокруг лэрда, вопя как безумные; не обращая на проделки братьев никакого внимания, Иона примеряла меховые рукавички, а Ева, спотыкаясь на каждом шагу, бродила вокруг сундука в красивых дамских туфлях из красного сафьяна.

– Пожалуй, Бригит права, – пробормотал Дайрмид. – Мы все явно засиделись в четырех стенах…

Напрягая уставшие глаза, Микаэла при слабом огоньке единственной свечи просматривала «Комментарии к трудам Галена» в поисках одного памятного с давних пор абзаца. Найдя его наконец, она поднесла свечу поближе и углубилась в чтение. Ибрагим писал:

«В Святой земле и иных жарких странах широко распространена лихорадка, которая вызывает хромоту и часто приводит к смерти. Симптомы этой болезни подробно описаны древними авторами: она начинается с повышения температуры тела, мышечных болей, озноба, за которыми следует воспаление легких, тугоподвижность, а потом и усыхание конечностей. Часто страдает только одна сторона тела больного, при этом его лицо перекашивается, как после удара. Многие заболевшие умирают от воспаления легких, а те, кто по милости господа выживает, навсегда теряют способность ходить. Со временем их состояние ухудшается. Мнения авторитетных врачей о том, как следует поступать с такими больными, разделились: одни советуют ампутировать усохшие конечности, другие – помещать несчастных в больницы и богоугодные заведения, где они могли бы получить необходимый уход».

Микаэла тяжело вздохнула и потерла пальцами покрасневшие от напряжения глаза. Похоже, Бригит действительно переболела этой ужасной лихорадкой… Неужели бедняжка обречена страдать всю жизнь? Неужели нет никакого лечения? Она быстро просмотрела всю страницу. Ибрагим советовал давать лекарства для снятия мышечных болей, делать горячие ванны и массаж, чтобы усилить кровоток в ослабевших конечностях. Далее он писал:

«Эта лихорадка – бич божий в Святой земле, и многие говорят, что господь наслал ее на неверных в наказание. Но мне приходилось видеть и немало заразившихся ею христиан – мужчин, женщин, детей. На мой взгляд, эта коварная болезнь не щадит никого, незаметно для людей путешествуя вместе с ними на кораблях из одной страны в другую. Что следует делать, чтобы помешать ей? Прежде всего нужно соблюдать на кораблях чистоту, путешествующие должны ежедневно принимать ванны, носить при себе чеснок и умащать свои тела ароматическими маслами».

Микаэла нахмурилась, закрыла тяжелый том и подошла к кровати, на которой, свернувшись калачиком под одеялом, с куклой в руке спала Бригит. Верный Подрэг по обыкновению расположившийся у камина, открыл глаза и поднял голову, однако увидев, что маленькой хозяйке ничто не угрожает, снова задремал.

Молодая женщина убрала со лба девочки влажную прядь и со вздохом присела на краешек кровати. Сведения, почерпнутые из фолианта, не оставляли никакой надежды на выздоровление – если, конечно, Бригит переболела именно той лихорадкой, о которой шла речь. Неужели малышке уже никогда не суждено ходить?! Микаэла была не в силах смириться с этой мыслью.

Внезапно Бригит зашевелилась и застонала во сне, как будто ее мучила боль. Сердце молодой женщины сжалось от горя и сознания своего бессилия. Ах, если бы ее не покинул целительный дар!

Но, может быть, еще не все потеряно? Микаэла прижала ладони к коленям девочки и стала ждать. Ее руки начали быстро теплеть, как часто бывало, когда она к кому-нибудь прикасалась, но Микаэла не почувствовала в них былой, могучей и ослепительно прекрасной силы дара, от которой у нее захватывало дух.

Нет, видно, ее целительный дар утрачен навсегда… Микаэла наклонила голову, с горечью думая о том, что слишком долго пренебрегала своим божественным предназначением. Бедная, бедная Бригит!

Молодая женщина прилегла на кровать, прижала к себе маленькое тельце, словно ее объятия могли защитить ребенка от немилосердной судьбы, и через несколько мгновений, окутанная ласковым теплом, погрузилась в сон.

Открыв глаза, Микаэла несколько минут лежала, соображая, как долго проспала. Ей даже приснился какой-то замысловатый сон, но она смогла вспомнить только непонятного каменного ангела с обломанным крылом… Оглядевшись, Микаэла вздрогнула – на другом конце комнаты, вполоборота к кровати, сидел за столом Дайрмид. Одинокий огонек свечи бросал на его темноволосую голову золотистый отблеск, похожий на нимб. Подперев рукой подбородок, лэрд внимательно читал какую-то небольшую по размеру книгу, время от времени переворачивая пергаментные страницы. Чуть приподнявшись, Микаэла узнала трактат по хирургии.