Не очень-то помогло.

— Ты сирена. — выдал он.

— А почему я тогда превращаюсь в тюленя? — изумилась Марго. — Сирены это же русалки, прекрасные девы с рыбьим хвостом. Или птичьими ногами? Одним словом, наполовину дева.

— Сирена, русалка, шелки, роана — это все названия одного и того же народа в разных мирах. Ваша родная стихия — вода, чаще всего соленая, но вы не привередливы. И там вы обретаете истинную форму. Точнее, две формы. Та, что тюлень — боевая, а с чешуей — обычная, подводная. Про птичьи ноги не знаю, насколько мне известно, они во второй ипостаси только у гарпий, но кто вас, демонов, знает?

— И я теперь что, от каждого дождя чешуей покрываться буду или ластами хлопать? — недовольно надулась Марго.

— Для трансформации ты должна во-первых, быть погружена полностью в воду — легкий дождик тут не сработает. — терпеливо пояснил Ренард. Но руку не убрал. — А во-вторых, тебя должны обуревать сильные эмоции. Когда, говоришь, ты чешуей покрывалась?

Марго задумалась, перебирая мысленно моменты, когда видела на себе серебристые пайетки. Первый раз они появились в ванне, которую она принимала после их совместной бурной ночи. Второй — перед свиданием, когда она спешно смывала с себя все намазанное. Ну, да, эмоции и там, и там точно присутствовали.

Погрузившись в воспоминания, она не сразу поняла, что ее куда-то несут. А когда поняла, забрыкалась изо всех сил.

— Ты что делаешь? — на грани истерики взвизгнула Марго, когда ее ноги коснулись холодной плитки. Туфли она еще в прихожей успела скинуть, и теперь мерзляво поджимала то одну ногу, то другую, как цапля.

В ванной его она еще не бывала, в прошлый раз слишком поспешно сбежав, и сейчас с любопытством огляделась. Снова бежевый, разбавленный молочно-белым и золотистым. Похоже, интерьер оборотню подбирали под цвет шкурки второй ипостаси.

Тем временем Ренард открутил краны до предела, и его королевских размеров джакузи начало заполняться водой.

— Как что? Провожу эксперимент. — с трудом подавляя смех, глядя на взъерошенную девушку, ответил оборотень. Марго срочно нужно отвлечь, а то не миновать истерики. Многовато на бедняжку свалилось всего сразу. Ягуар внутри него разрывался между желанием успокоить свою пару, и пойти надрать задницу снобу сену Баргасу. Первое победило, пока что. Благополучие его женщины для оборотня прежде всего.

Вот когда она придёт в себя, можно и отлучиться ненадолго. Чтобы зарвавшийся засранец на всю жизнь запомнил, что беззащитных обижать нельзя.

— Какой еще, к демонам, эксперимент? — попятилась Марго, не сводя настороженного взгляда с бурлящей воды, очень быстро набежавшей уже почти по колено. Вопрос был скорее риторический, и так понятно, что Ренарду любопытно посмотреть, во что она такое превращается.

— Сама знаешь. — одним шагом он оказался рядом, и вжал ее телом в стену. Марго задохнулась от контраста холодной стены и горячего мускулистого тела, плотно прижавшегося к ее выпуклостям. Они настолько хорошо совпадали, несмотря на то, что она была мягкой и податливой там, где он — твёрдым как камень, что казалось, они созданы для того, чтобы вот так прижиматься друг к другу.

Отстранившись только верхней частью, и продолжая удерживать ее на месте бёдрами, начал раздеваться. С его силой можно было и не пытаться вырваться, Марго прекрасно это понимала и не трепыхалась. Тем более, жар внутри нее уже давно тлел, и сейчас только ждал повода, чтобы заполыхать в полную силу.

Ренард принялся расстегивать свою рубашку.

Марго наблюдала как заворожённая за появлением все большей и большей плоскости гладкой, золотисто-загорелой кожи. Не выдержав, запустила руки под ткань, мешая ему воевать с пуговицами, и погладила рельефные мышцы. Пальцы, выпутывавшие очередную петельку, дрогнули, и Ренард, недолго думая, просто стянул рубашку через голову.

Ладони его тут же вернулись к телу Марго, будто притянутые невидимым магнитом.

— Давай, превращайся. С тюленем я еще не пробовал. — хмыкнул оборотень, уже безо всякой конспирации задирая подол платья, пробираясь пальцами между ее ног и сдвигая в сторону трусики. Тонкая ткань поддалась без особого сопротивления, раздался тихий треск и шёлк лопнул.

— Извращенец! Зоофил! — Марго со всей силы врезала ему кулачками в грудь, но бессовестно ржущий Ренард этого, кажется, даже не заметил. Слишком уж он был увлечён исследованием влажных складочек.

— Тебе эта идея, кажется, тоже нравится. Вон, как течёшь. — прошептал он ей на ухо, тревожа языком горящую метку. Марго застонала, теряя всякую способность сопротивляться, и только провожала краем глаза очередную покидавшую их деталь одежды.

Избавившись от тряпок, Ренард подхватил ее на руки и вошёл в воду. Ее как раз набралось достаточно, так что кран он выключил, и благоговейно пронаблюдал за превращением его рыжей пары в серебристо-золотую рыбку. Кожа под водой заблестела, переливаясь многоцветием, покрылась мелкими чешуйками, меняя оттенок от серебристо-радужной на пальцах до золотисто-медной у живота и груди. Ноги срослись посередине, превращаясь в гибкий длинный хвост, как у мурены, с острыми навершиями на плавниках. Пальцы на руках тоже удлинились, обзаведясь перепонками и опасными даже на вид когтями.

Ренард сглотнул. Согласно древним источникам, которые он в спешном порядке изучил по дороге к дому, едва услышал интересные новости о собственной паре от Дюваля, сирены вырабатывали во рту и под ногтями какой-то специфический нейро-паралитический яд. Так что идиоту Баргасу еще крупно повезёт, что им займётся сам оборотень. Попади он под руку его паре в трансформации, парой синяков бы он не отделался.

Чешуя дошла и до головы, чуть видоизменив черты лица Марго — очевидно, приспособив их к подводной жизни. Впрочем, на вкус Ренарда, она была красоткой в любом виде — даже с чуть более курносым, чем обычно, носом, и прикрытыми пленкой острыми ушками. Волосы, к облегчению оборотня, остались на месте — ему-то все равно, а женщины трепетно относятся к своим шевелюрам, только воплей ужаса от потери скальпа ему не хватало.

Оторопевшая Марго уставилась, не мигая, на то, что недавно было ее ногами. Хвост свился в кольца, когда она попыталась согнуть колени, а когда дернулась — неожиданно плеснул плавником, замочив все еще стоявшего рядом в оцепенении Ренарда.

— У меня хвост! — пролепетала девушка.

— Да, и меня он тоже заводит. — промурлыкал оборотень, стягивая окончательно промокшие штаны и вытягиваясь в джакузи рядом с ней.

В конце концов, насколько он знал физиологию любых магических видов, на пару действие ядов и прочих опасных выделений организма не распространялось. Поэтому будем считать, что он в условной безопасности. Они уже достаточно времени провели вместе, чтобы у него выработался хотя бы первичный иммунитет.

— Тебе лишь бы трахаться! — фыркнула Марго, снова плеснув хвостом в лицо Ренарда, и с удовлетворением понаблюдала, как он отплевывается.